смели хоть слово говорить на тему, как проходит расследование. А то возомнят себя великими сыщиками и начнут трепаться налево и направо.
— Хорошо, скажу, — пообещал начальнику Лев Иванович. — Прямо сейчас и позвоню Елене. А ты не забудь Калитина прислать. Пусть тоже на телефон садится и обзванивает паспортные столы и гаишников. Иначе я не успею сегодня всех обзвонить.
Орлов, ни слова не говоря, вышел, а Лев Иванович набрал номер телефона Елены. Та отозвалась не сразу.
— Занята? — спросил Гуров, но потом вспомнил, что не поздоровался. — Доброе утро.
— Не очень-то оно и доброе, — ворчливым голосом ответила студентка. — Сидим и просматриваем сегодня контакты Жигановой. Вчера просмотрели страничку Чалкина. У него там и смотреть-то нечего было. Всего три контакта. Один из них принадлежит Роману Воротникову, а два других — тупиковые.
— Ну-ка подробнее об этих тупиковых, — оживился Лев Иванович.
— Один контакт привел нас на страницу некоего Охотникова. Ни имени, ни отчества, ни других данных, как это положено для оформления контакта, на странице нет. И вообще эту страницу, похоже, сделали для разового использования.
— А почему ты мне вчера не рассказала об этой странице? — строго спросил Гуров.
— Потому что Ярослав вчера весь вечер дома пытался определить адрес, с которого был открыт контакт. Поэтому мы решили, что скажем вам об этом сегодня. Думали, получится раскрыть хотя бы имя и отчество этого Охотникова. В контакте был указан только номер телефона. Но он оказался одноразовым и вел в никуда.
— Что было вполне ожидаемо. Если учитывать, что Каллиграф весьма осторожен и не оставляет следов даже в интернете.
— Мы так и поняли, когда зашли в тупик.
— А второй контакт точно такой же?
— Да, вы правильно догадались.
— Но переписка между Чалкиным и незнакомцами сохранилась? — безо всякой надежды на положительный ответ спросил Лев Иванович. — Хотя мне кажется, что оба эти контакта были созданы одним человеком с одной целью — познакомиться ближе с Михаилом Геннадьевичем. Вот только непонятно зачем? Ведь Чалкин, скорее всего, создавал свой контакт не ради разговоров с незнакомцами.
— Может, они познакомились не через интернет, а вживую. А потом незнакомый Охотников уговорил Чалкина создать страницу в соцсети, — предположила Елена. — Может, чтобы переслать ему что-то — видео или фотографии?
— Но почему бы не послать информацию по телефону? Для чего понадобилось создавать страницу? — задался вопросом Гуров.
— По телефону проще вычислить того, с кем общался Чалкин. А соцсети все-таки — защищенные социальные платформы. Проще удалить нежелательный контент. Да и адрес можно создать фальшивый. Ввел выдуманные данные и одноразовый телефон для принятия защитного пароля для входа, и все. Потом ушел со страницы и удалил все, что отправлял, у себя в мессенджере.
— Но у Чалкина он ведь не мог удалить все, что посылал ему? — неуверенно спросил Гуров. Он не был силен в таких вопросах и точно не знал, можно ли влезть к другому человеку на страницу и все удалить.
— Мог. Страница Чалкина была взломана, и вся переписка и все файлы были удалены, — вздохнула Елена. — Поэтому мы и не смогли выяснить, с кем общался Чалкин.
— Это много нам говорит, — задумчиво сказал Лев Иванович после недолгого молчания. — Это говорит о том, что Каллиграф либо сам отлично разбирается в теме компьютерных программ и умеет выделывать все эти штучки со взломом и прочими хитростями, или у него есть умный сообщник.
— А Павел Гора не может быть таким сообщником? — спросила Елена. — У него такое хлипкое алиби на время убийства, что он вполне мог бы быть не только сообщником, но и самим убийцей.
— Хм, все твои рассуждения не лишены здравого смысла. Но как ты объяснишь тот факт, что этот айтишник сам дал нам адреса всех своих клиентов?
— А вы уверены, что он дал нам все адреса? — ответила вопросом на вопрос Елена. — Но даже если и все, то нет никакой гарантии, что среди них есть адрес его «патрона» или напарника… Не знаю, кем они там друг другу в своем дуэте приходятся.
Лев Иванович на несколько долгих секунд задумался, а потом сказал:
— Ладно, с этим вопросом я попробую разобраться. А вы с Ярославом продолжайте изучать контакты Жигановой. Нам нужен ее так называемый работодатель. Я вот по какому делу тебе звонил. Прошла информация, что пресса каким-то образом узнала о нашем Каллиграфе. Откуда была утечка, я сейчас выяснять не буду. Но на будущее прошу и даже требую — о расследовании ни с кем и ни под каким видом и предлогом не говорить. Не буду напоминать о важности тайны расследования. Ты и сама все знаешь.
— Да, я помню, — коротко ответила девушка.
— Ты и Ярославу об этом напомни. Пусть закроет рот на замок, если не хочет с треском вылететь не только из управления и из практики, но и из академии.
— Да, я скажу ему, — заверила его Елена.
— Тогда у меня все. И обязательно позвони мне сегодня вечером, даже если вы ничего особенного не обнаружите в соцсетях у Жигановой.
Елена обещала, и Гуров закончил разговор словами:
— Ты на меня не обижайся, если я бываю, по твоему мнению, излишне резок. Но в нашей работе нет места ошибкам, мелочам или умалчиванию. Они могут обойтись нам слишком дорого — жизнью неповинного человека, который станет очередной жертвой Каллиграфа и ему подобных нелюдей.
14
Два выходных дня Лев Иванович и присланный ему в помощь Виталий Калитин ходили по адресам, которые были в списке Павла Гора. В понедельник к ним присоединился уже практически выздоровевший Станислав Крячко, а во вторник, когда Елена и Ярослав закончили свою часть работы, было решено собрать оперативку и поделиться тем, что уже успели наработать.
Первое, что бросилось Льву Ивановичу в глаза, — это внешность Елены. Она подстриглась и выкрасила волосы в другой цвет. Теперь она была не черноволосой, с разноцветными прядями, а рыжеволосой, и волосы не ложились ей на плечи, а были коротко острижены. Но челка, падающая на глаза, осталась. Одета она теперь была тоже несколько по-иному. Стиль ее одежды напоминал Гурову моду шестидесятых, когда многие девушки ходили в длинных, в пол, юбках и белых блузках, а на шее носили много цветных бус или переплетенных веревочек.
Он хотел было спросить у Елены, почему она вдруг решила сменить имидж, но отчего-то застеснялся и подумал, что этот вопрос будет выглядеть не совсем тактично. Какая в принципе ему разница, как одевается современная молодежь? Главное, чтобы в голове у нее не было пусто. Тем более что
