Потеря невинности, беременность — да ни один приличный человек не захочет с ней связываться. Папа напрасно мечтал о счастливом браке для своей Эбби. Мало того, что она беременна, — она не может больше оставаться и в доме Хокеров, навлекая на них позор… даже если они и позволят ей это. Она же никогда не признается публично, что была законной женой Эбенезера Мэйсона. Ни за что — хотя это могло бы спасти ее репутацию.
— Все будет хорошо, Эбби! — мягко сказала Клементина.
— Очень сомневаюсь! — горько откликнулась Эбби.
— Есть места, куда можно уехать. — Клементина думала о дальнем монастыре, подальше от Бангари.
В глазах Эбби вновь закипели слезы.
— Какие места?! Ты говоришь о приюте… для незамужних матерей?
Она попыталась представить себя запертой в таком приюте на девять месяцев.
В месте, о котором люди только шепчутся, брезгливо кривя губы.
Вот у нее забирают ребенка, и она уходит из приюта на все четыре стороны.
— Да. Ты должна уехать, чтобы спасти свою репутацию. Там позаботятся и о ребенке… — Клементина оглянулась и понизила голос: — Отдадут его на усыновление.
Эбби только застонала в ответ.
— Я не хочу говорить об этом Хокерам прямо сейчас. Пообещай, что не скажешь, Клементина? Я доверилась тебе, потому что мне надо было с кем-то поговорить, но теперь лучшее, что ты можешь для меня сделать, это сохранить все в тайне.
— Разумеется, я никому не скажу, Эбби! Я же понимаю — Сибил будет просто в ужасе, что ее незамужняя компаньонка беременна, и Джек тоже, я просто уверена в этом, но… Ты ведь не сможешь долго хранить все в тайне?
Эбби вспыхнула.
— Не смогу. Но мне нужно несколько дней, чтобы смириться со всем этим и все обдумать…
Она несколько раз глубоко вздохнула, смущенно замечая взгляды прохожих. Они не могли знать ее тайну, но ей казалось, что весь свет знает…
Ей предстоит собрать в кулак всю свою волю и храбрость… в этот момент в памяти всплыл четкий и ясный образ ее отца — и Эбби с горечью подумала, как бы он был разочарован. Слезы снова навернулись ей на глаза, но она смогла с ними справиться.
— Пойдем в «Эмпориум» Мак-Эвоя? — спросила Клементина.
— Зачем? Я не собираюсь идти на эти дурацкие танцы!
В ее голосе звучала горечь. Впервые в жизни ее пригласили на танцы — и судьба мгновенно отобрала у нее это нехитрое удовольствие. Все ее трудное детство, непростая юность — все это теперь выглядело безобидным пикником по сравнению с тем, что ждало Эбби впереди.
— Но ты должна пойти! — настаивала Клементина.
Она все еще хотела взглянуть на Хита и Эбби рядом, а заодно и посмотреть на реакцию Джека. Теперь, когда она точно знала, что у Джека с Эбби ничего быть не может, она больше не волновалась. Можно просто понаблюдать за всеми троими и развлечься.
— Как я могу развлекаться? — горестно спросила Эбби.
Более того, как она может идти на свидание с Хитом, если беременна от его отца?
— Если ты не пойдешь, начнутся вопросы, Эбби. Ты сказала, что тебе потребуется несколько дней? Так вот ты должна провести их так, как будто ничего не случилось.
Эбби знала, что Клементина права, но как ей вести себя нормально, если весь ее мир перевернулся и эта ситуация грозит затронуть очень многих людей?
В «Эмпориуме» Эбби окончательно впала в оцепенение. Она даже не смотрела на платья, поэтому все покупала Клементина. Сибил велела девушкам записывать все покупки на ее счет, чем Клементина и занималась. Потом они направились в обувную лавку Уильяма Шу, но и здесь Эбби не смогла отвлечься, все время думая о своей беде. Как она сможет скрыть от Сибил, Джека или кого-то еще… пусть даже ненадолго…
В Бангари тем временем Джек загнал Наполеона обратно в паддок вместе с остальными баранами. Наполеон был последним из беглецов — он ухитрился забрести на чужую землю и уже начал оказывать знаки внимания какой-то овце. Джасперу и Рексу потребовалось полчаса на то, чтобы загнать Наполеона обратно в Бангари — он все норовил боднуть их и страшно фыркал. Вот тут Джек искренне пожалел об отсутствии Макса — тому бы на эту работу потребовалась пара минут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Насчет ворот паддока — женщинам доверять нельзя! — сказал Элиас.
Фред Раундтри, стоявший поодаль, задумчиво кивнул.
— Это да, только вот… какая из них ворота-то отрыла?
Джека такое замечание озадачило.
— Что ты имеешь в виду, Фред? В паддок заходила только одна женщина, и, насколько мне известно, это была Эбби!
— При всем при том, что она могла погибнуть, — буркнул Элиас, качая головой.
— Возможно и это, только после нее возле паддока была мисс Фибл. Я ее видел из своей хижины.
— После?! Фред, она подходила к паддоку после того, как Эбби вернулась в дом?
— Ну да, говорю же, видел ее. Я обеих видел, и они были не вместе. Мисс Скоттсдейл ушла, а через несколько минут появилась мисс Фибл.
— Странно! — протянул Джек. — Клементина не сказала, что была там…
Он стал вспоминать утренний разговор и вдруг подумал, что Клементина нарочно пыталась подвести его к мысли, что именно Эбби оставила ворота открытыми.
Когда Эбби и Клементина пришли в чайную, друзья Сибил уже ушли.
— Ну что, купили что-нибудь? — весело спросила Сибил. Новости и впечатления буквально переполняли ее, и она не замечала, что Эбби непривычно тиха и бледна.
— Мы купили два очаровательных платья и туфли, — сказала Клементина. — Спасибо вам большое за то, что предоставили нам свой счет, Сибил. Это очень щедро с вашей стороны.
— Да, спасибо! — прошептала Эбби.
— Для меня это удовольствие! — откликнулась Сибил. — Но я не думаю, что платья так же хороши, как те, которые шила ты, Клементина.
— Я думаю, их сшили в Аделаиде, а потом привезли на продажу сюда. Стежки не такие, к которым привыкла я, но это всего лишь мои придирки, — откликнулась Клементина, улыбаясь. Впрочем, ее улыбка тут же увяла. — Я потеряла все, Сибил! Материал, нитки, иголки — все погибло в огне, и теперь я даже не знаю, когда снова возьмусь за шитье. Я очень благодарна вам за то, что мне теперь есть что надеть.
— Увы, прогулки по магазинам больше не приносят мне былой радости, — улыбнулась Сибил. — Однако теперь появилась другая — видеть, как прихорашиваетесь вы, девочки.
Клементина бросила короткий взгляд на молчаливую Эбби. Похоже, та все еще не оправилась от шока.
— Как прошла встреча с друзьями, Сибил? — Клементина попыталась перевести разговор на новую тему.
— О, это было замечательно! Я все расскажу по дороге домой. — Сибил внимательно посмотрела на бледную и несчастную Эбби. — Эбби, тебе по-прежнему нехорошо?
— Немного, — тихо ответила девушка, боясь поднять на Сибил глаза. — Но уже полегче. Пройдет.
Она лгала, но ей не хотелось расстраивать Сибил, которая всегда была добра к ней. Покинуть дом Сибил в Бангари — от этой мысли становилось еще больнее.
— Я все никак не расскажу вам, а ведь Сабу согласился, чтобы я помогала ему на кухне. Можете в это поверить? Он рассказал, что ему очень трудно готовить в дни поста.
Несмотря на плохое самочувствие, Эбби была рада это слышать.
— Представляете, я даже и подумать не могла! — щебетала Сибил. — Мне даже немного стыдно перед ним — ведь все это время Сабу приходилось нелегко.
Эбби гадала, упомянул ли Сабу о своей семье в Индии. Судя по всему, нет, но, возможно, это только начало.
— Только не говорите, что собираетесь готовить! — с явным отвращением воскликнула Клементина.
Она ненавидела домашнее хозяйство. Когда они с Джеком поженятся, она и близко к кухне не подойдет, да и остальными делами по дому будут заниматься те, кому и положено вытирать пыль и застилать кровати. Для этого и придуманы слуги! Возле ее магазинчика в Клэр жил мясник — его жена ходила к Клементине готовить и убираться.
— Я бы не смогла выйти замуж за человека, у которого нет домашней прислуги.
