На всякий случай Джованна решила не показывать, что понимает некоторые из языков, на которых говорили пираты. Команда была разношерстной, но при этом преобладали французский и итальянский. Было там два испанца, она слышала их песни и гитару, гуляя по вечерам по палубе, тоскуя по тому, что давно потеряно.
С капитаном и его людьми она ужинала через день: слишком тяжело давались беседы в этом кругу.
Однажды капитан подошел к Джованне, когда она гуляла по палубе.
– С завтрашнего дня вам лучше не выходить из каюты: мы входим в воды, где проходит много кораблей, вас могут заметить.
– Но сидеть все время в каюте невыносимо, – она покачала головой. – Нельзя ли мне гулять в мужском платье?
Капитан осекся, потом лицо его резанула ухмылка, которая, как правило, не предвещала ничего хорошего.
– Вы просите меня дать вам мужской камзол, штаны, сапоги…
– Шляпу, – дополнила она.
– … и шляпу? Вы в своем уме?
– Почему нет? Я спрячу волосы. Издалека меня примут за мужчину, уж поверьте, не раз принимали, а за эти дни походка моряка привязалась ко мне довольно прочно. Я смогу дышать воздухом, не боясь, что меня рассмотрят с другого корабля. Прошу вас, не запирайте меня.
– Нет, это исключено. Но вы можете выходить после захода солнца, – уступил он.
– Но мне совсем нечем заняться в каюте. Могу ли я хотя бы попросить у вас пару книг?
Капитан тихо проговорил Амару указание.
– Амар отведет вас в мою каюту. Вы можете брать любые книги из шкафа.
– Благодарю.
Дни стали тянуться медленнее. Ночью Джованна выходила на палубу и жадно дышала свежестью моря. А днем читала. У капитана в каюте оказалось столько разных книг, что она порой терялась в его интересах.
В дверь каюты постучали. Амар открыл дверь и пропустил капитана. Она встала.
– Завтра мы прибудем в греческий порт. Не нужно ли вам чего-нибудь?
– Благодарю вас, но у меня все есть.
– Вас не смущает, что у вас только два платья? – он слегка оперся рукой в дверной проем, его поза была элегантна и легка одновременно. Джованна поймала себя на том, что любуется им, и поспешила ответить:
– Я умею жить скромно.
Капитан усмехнулся, кивнул и закрыл дверь.
Поутру ее разбудили крики чаек и шум, который не спутать ни с чем: портовый город был совсем рядом. Судя по тишине на палубе, половина команды сошла на берег. Бежать с корабля она не собиралась. Да и невозможно: Амар всегда с ней, днем и ночью. Но как хотелось быть свободной вновь, делать что хочется! Роль пленницы на пиратском корабле была ей не по нраву. Пусть капитан и обещал свободу в будущем, но Джованна все-таки не доверяла ему.
Вечером капитан прислал фиников и свежих фруктов, она с удовольствием поужинала, а затем вышла на палубу подышать. Огни города были перед нею, набережная совсем близко, слышно даже нестройное пение из ближайшей таверны.
Амар вдруг насторожился, прислушиваясь к темноте, но тут из черноты ночи вышел капитан, и индус отступил на шаг.
– Придется задержаться на еще одну ночь, – недовольно сказал капитан, встав рядом с Джованной. – Вам лучше уйти вниз. Как бы не поползли слухи, что у нас на судне рыжеволосая женщина. Сейчас вас ищут повсюду. Надо сказать, это приятно: обладать тем, что хочет найти пол-Европы.
– Не преувеличивайте, капитан. Меня ищет лишь Неаполь.
Он облокотился на фальшборт рядом с ней. Они стояли со стороны моря, но рядом были другие корабли.
– Морской Дьявол… Вы сами это придумали?
Он засмеялся тихо в темноте.
– Нет, я довольно скромен. Но мне придумывали множество прозвищ. Это мне нравится. Знаете, так аборигены зовут иногда странных морских созданий: они как птицы парят под водой, взмахивая крыльями, черные сверху, светлые снизу. Иногда они огромны: в ширину в два-три раза больше человека. Но наблюдать за их подводным свободным полетом одно удовольствие. Таков настоящий морской дьявол.
Он помолчал, а потом добавил:
– Франческа, я провожу вас к каюте.
Он взял ее за руку, и Джованна удивилась, какая горячая у него ладонь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я дойду сама, – высвободилась она. Капитан не стал настаивать.
Вернувшись к себе в каюту, Джованна беспокойно заметалась, не понимая, что происходит. Запястье горело от прикосновения капитана, а сердце заходилось в бешенном радостном стуке.
Она же боится его! Не доверяет ему! Он пират! Пусть благородного происхождения – слишком прекрасной и учтивой могла быть его речь, но он разбойник!
Это то же самое, что было с Андреа – тоска по мужчине рядом, защитнику, поэтому она…
– Да нет же! Нет! – вслух воскликнула она.
Это было что-то иное. Ощущение, будто она знает его. Он был обаятелен, этот морской дьявол. От него пахло свежестью свободы, жаждой приключений… Джованна видела, как он улыбается, когда помогает натягивать канаты, стоит у руля, проверяет направление… Он парит между морем и небом, он словно повелитель этих двух стихий, не только этого корабля. В его глазах горит постоянный азарт и невероятное счастье от жизни. Она подошла к зеркалу и заглянула в свои глаза. В них горела только жажда мести.
Ей хотелось быть свободной, как капитан. Вот в чем дело. Вот почему так тянет к нему. Словно, прикоснувшись к его загорелому телу, она получит возможность летать, как и он.
– Возьми себя в руки, – прошептала она, глядя в зеркало. – Пока не поздно, Джованна.
На следующий день капитан и полкоманды опять ушли на берег. Джованна лениво читала труд по медицине, который показался ей интересным: многие из рисунков напоминали подробные и тщательные зарисовки Марко. Снова и снова она думала о том, сколько потеряла Италия с его смертью. Джованна верила в его исследования и новые и оригинальные решения, восхищалась безустанно пытливым и любопытным умом. Тем больнее было осознавать, что он пал жертвой страшной несправедливости.
Иногда она откладывала книгу, жевала финики, смотрела на море и корабли, размышляла о загадках, которые загадывает капитан, думала о том, кто он и откуда. Было нечто странное в его команде: когда они напали на каравеллу, они производили впечатление настоящих разбойников. Но на корабле они перестали напоминать головорезов и каторжников, поскольку ничем не отличались от обычных моряков. Она не знала, все ли пираты так хорошо организованны, но было что-то неестественное в столь поразительном преображении. И капитан не был похож на разбойника – напротив, он был похож на капитана военного судна, немногословного, жесткого, но справедливого. В его движениях сквозило благородство и аристократизм, а по книгам из его библиотеки она уяснила, что он человек весьма образованный. И она видела, как команда его любит.
Несомненно, в его чертах было что-то испанское или итальянское: темные глаза, черные волосы и смуглое лицо. И эти породистые черты, гордые и правильные. В нем угадывался сильный волей, умный человек, которого не так легко провести. Джованна в досаде прикусила губу. Она все больше опасалась, что он начнет подробно допрашивать ее о прошлом. А сама так и не решила, что из прошлого похоронить навеки, а что нет. Она понимала, что главная беда в том, что она не может отдалиться от капитана, поскольку территория корабля ограничена, не может воспрепятствовать его вопросам, поскольку является его пленницей, не может поставить преграду, потому что не знает, чего ждать от него. Если бы капитан толком объяснил, кто он, куда они направляются, то, может, Джованна бы чувствовала себя увереннее. Но интуитивно догадывалась, что он намеренно ограничивает информацию.
Краем глаза она заметила, как Амар, до того спокойно сидящий на тюфяке в углу по-турецки, вдруг насторожился и прислушался. И тут же услышала то ли вскрик, то ли всхлип. Джованна машинально медленно положила книгу и схватила нож для фруктов. Амар посмотрел на нее, и она поняла его с полувзгляда: опасность, на корабле кто-то есть.
