Сэлли сидела на полу, казалось, что сознание потихоньку возвращалось назад. Лицо горело, по нему текла кровь. Она подняла руку, чтобы вытереть ее, но это оказалось бесполезно, ее кисти были сплошь покрыты глубокими кровоточащими царапинами. Кили же увидела себя лежащей на столе, заваленном растерзанными книгами. Из ее живота как-то нелепо торчала рукоять ее же ножа.
Сэлли подняла глаза, перед нею стоял Магнус собственной персоной, он был слишком доволен, и это ей очень не понравилось. Он смотрел на нее сверху вниз, покровительственно улыбаясь.
— Я говорил. Теперь наконец-то ты с нами.
— Магнус, — испуганно пискнула Кили. — Помоги мне, я… я умираю.
— Конечно, дорогая, — обернулся к ней колдун. — Но это не страшно. — Успокоил он ее. — Ты мне больше не нужна. — Он повернулся к Сэлли. — Не думал, что это мое маленькое предприятие, добудет мне такую добычу.
Сэлли переводила взгляд то на Магнуса, то на Кили. Она почему-то перестала понимать происходящее и не знала, как повлиять на него. Все тело так устало, так болело, что мозг чуть не принял это обстоятельство как данность. Магнус уже про себя праздновал какую-то одному ему известную победу. Он подошел к Кили.
— Ты сама не знаешь, как хорошо ты послужила мне.
— Но ты же обещал, ты же сказал… — запротестовала Кили из последних сил. — Я не понимаю…
— Конечно, дорогая, — ласково сказал Магнус, гладя ее по голове. — Я, можно сказать, даже благодарен тебе.
— Нет, нет, — Кили неожиданно завизжала.
— Отправляйся к остальным.
Сэлли видела, как призрачный двойник Кили отделился от ее тела. Тело обмякло, а двойник постепенно начал исчезать в неоткуда взявшемся черном пламени и, следя за этим, Сэлли начала чувствовать чужую боль.
— Вот так, нам ведь не нужен лишний балласт, — обратился Магнус к Сэлли, но, обернувшись, напоролся на презрительный взгляд. — Ну не начинать же все сначала!
Сэлли вновь ощутила сильную слабость, но упрямо не сдавалась. Мир ушел на второй план, во мрак. Она вновь увидела Кили. Теперь она казалась еще более несчастной и беззащитной.
— Ты еще здесь? — злобно гавкнул Магнус, тоже увидев ее. Кили вздрогнула и, съежившись, стала отступать в темноту.
— Нет, не туда, — почему-то крикнула Сэлли. Но Кили, кажется, поняла ее и осталась рядом. Магнусу уже не было дела до нее. Сэлли чувствовала, как он отбирает у нее силу. Поодаль стал собираться прозрачный силуэт. Постепенно в нем начали угадываться черты самой Сэлли. Девушка испугалась и с испугу разрушила двойника. Магнус напрягся. Сэлли пришлось еще два раза разрушить его построения, прежде чем, ее силы вышлы совсем. Но силы Магнуса тоже подошли к концу. Бледный как полотно он исчез. А Сэлли вдруг увидела себя со стороны. Ее тело беспомощно валялось на полу.
В это время очнулась Май. Она обвела испуганным взглядом комнату. В помещение вбежали люди. Кили и Сэлли стояли рядом, как призраки, надо полагать. Они видели, как прибежал Торкин с женой. Они узнали мертвую Кили. Кили видела, как безутешны ее родные, ее сестра, и плакала вместе с ними. Сэлли и Кили ушли вместе.
Сэлли обнаружила себя в неком спокойном тихом месте. Оно было безгранично и совершенно пустынно. Она отлично помнила, что умерла, но это казалось не важным. По непонятной причине пространство вокруг начало сгущаться, а потом и сжиматься, стало трудно дышать. Многогранная таинственная тьма стала постепенно превращаться в банальную черноту. Ощущение невесомости уступило место чувству тяжести, пытаясь отогнать которое, Сэлли уперлась во что-то твердое. Она оказалась в каком-то маленьком крайне ограниченном пространстве. Надавив изо всех оставшихся сил на препятствие, девушка почувствовала, как оно поддалось. Пространство расширилось, и вокруг в сером тумане заплясали черные пятна. Мир перевернулся. Опершись о стенки своего предыдущего вместилища, Сэлли выбралась из него, и мир резко снова перевернулся. Она чувствовала себя просто отвратительно. Ее тело, если это было оно, не слушалось указаний, хотя она не смогла бы их внятно сформулировать. Она просто поползла вперед. Постепенно смогла встать.
Ей пришлось преодолеть длинную лестницу, чтобы выбраться на воздух. Отсюда открывался замечательный вид на долину, а на западе мокрыми красками играл закат. На траве перед склепом спиной к ней сидел Дирк. Она сразу узнала его остриженную под ноль черепушку. Словно почувствовав, он обернулся, и Сэлли впервые увидела на его лице что-то похожее на испуг.
И тут девушка вспомнила, что совсем недавно умудрилась умереть. Быстренько сопоставив в голове этот факт, испуг супруга и радостную речь Магнуса, она решила, что теперь она какой-нибудь не упокоившийся мертвец и будет ходить по земле в постепенно истлевающем теле, бесцельно слоняться по воле злобного колдуна, пугать людей и мучаться душевно. Представив себе все это, она бухнулась на колени и горько заплакала.
— На самом деле ты выглядишь даже лучше, чем когда мы тебя хоронили, — успокаивал ее Дирк, пока она роняла крупные слезы на его рубашку.
Была глубокая ночь, но не это обстоятельство мешало ей. Из-за картины Сэлли все равно было ничего не видно, так что она осторожно ножкой проверяла путь, стараясь не уронить Софью в массивной раме. По ее расчетам она успела спуститься на этаж и пройти где-то половину галереи, когда услышала внезапное нервное "Стой, кто идет?!", потеряла равновесие, ушла в сторону и врезалась локтем в стену. Вспыхнул огонь, осветив ее сапоги и вцепившиеся в раму пальцы. Из-за картины, возможно, оказалась видна и рыжая макушка.
— Мама?! — раздался испуганно-удивленный вскрик, голосом среднего князя Тайрека. Сэлли даже в страшном сне не могло присниться, что ей удастся настолько напугать князя. На всякий случай она поджала ноги, стараясь спрятаться за картиной полностью и слиться со стеной.
— Какого демона ты здесь делаешь? — Взвыл Тайрек и попытался гневно заглянуть за портрет, одновременно придерживая его от поворотов. Кажется, все-таки узнал. Или действовал методом исключения.
Сэлли пришлось встать, подумывая о подходящих оправданиях.
— А почему… — скатился на язык вопрос.
— Не твое дело! — Взревел князь. — Ты лишь временный член семьи! — Отчеканил он громогласно.
— А как же женская солидарность?
Далее Тайрек долго и неприлично ругался, и Сэлли пришлось все это недоуменно выслушивать, заткнув правда уши и зажмурив на всякий случай один глаз.
— Но почему вы ее на чердаке держите?! — наконец, ей удалось вклиниться в его монолог.
— Да потому что она умерла! — по сравнению с его предыдущей эмоциональной речью это было сказано почти шепотом. — Она нас бросила, понимаешь?! Тоже веритом была, ее убили во время охоты на людоедов. — Князь рывком поднял картину. — Дирку не нужна такая же жена, как наша мать, поняла?! — Он повернулся и пошел, правда, в обратную от чердака сторону.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
