В августе Урвачеву было присвоено воинское звание полковник, и он выполнил последний полет на самолете, на котором шесть лет назад, вернувшись из Кореи, сделал первый вылет в ЛИС, причем с тем же, как и тогда, заданием:
«16.08.59, Як-12. Облет самолета после ремонта, 1 полет, 30 минут».
В сентябре также последний полет на «Аннушке»:
«04.09.59, Ан-2. Люберцы – Кубинка – Люберцы, 2 полета, 1 час 15 минут».
Десять дней спустя у полковника Георгия Урвачева новая встреча с полковником Федором Прокопенко, с которым он в течение часа выполнил пять контрольных полетов на новом для него типе вертолета Ми-1, и в заключение проверка его техники пилотирования: «Общая оценка – отлично. Разрешаю самостоятельный вылет и дальнейшую тренировку днем в простых метеоусловиях. Зам. командира в/ч 94026 по летной подготовке гвардии полковник Прокопенко». В книге гвардии полковника есть подходящая для этого случая фотография: «Ф. Ф. Прокопенко в кабине вертолета Ми-1 перед выпуском в самостоятельный полет переучиваемого летчика».
Вертолет Ми-1 – 3 пассажира, максимальная скорость – 170 км/ч, дальность полета – 600 км, потолок – 3000 м. И на следующий день Урвачев уже самостоятельно вылетел на этом вертолете: «Полет по специальному заданию, 1 полет, 2 часа». А через месяц он сам вывез на Ми-1 кого-то из летчиков эскадрильи: «Инструкторские вывозные полеты, 2 полета, 35 мин.» – и затем еще семь инструкторских и контрольных полетов с этим летчиком. Кроме того, в сентябре – октябре полеты на Ил-14 в Черусти и Воронеж, а на Як-18 – в Торжок и Сиверскую, где во время войны базировалась немецкая истребительная эскадра Grünherz («Зеленое сердце»), о которой было рассказано в этих записках. А во время прилета Урвачева в Сиверской служил в 26-м гвардейском иап выпускник Сталинградского училища летчиков лейтенант Титов. Через год он был принят в отряд космонавтов, и еще через год, в августе 1961 г., майор Герман Титов совершил свой первый полет в космос.
Освоение Ан-8 и предусмотрительность штурмана
С начала 1960 г. Урвачев продолжал инструкторские и тренировочные полеты на вертолетах и самолетах, в том числе в январе обучал летчиков технике пилотирования на Ил-14 с одним двигателем – 10 инструкторских полетов за день. В феврале – мае – перелеты через Краснодар в Грузию с посадками в Кутаиси и Далляре, затем на Украину в Киев и Стрый, и еще один полет – во Львов, Чертков и Киев. В этот же период однодневные полеты в Гатчину, Житомир, Воронеж и Балашов.
А 18 мая в Ташкенте, где серийно выпускался первый в стране турбовинтовой военно-транспортный самолет Ан-8, Урвачев, видимо, решал вопрос о целесообразности использования его для летного обеспечения работ НИИ ЭРАТ. С этой целью он совершил на этом самолете ознакомительный и вывозной полеты в зону, после чего вернулся в Люберцы, где выполнил последний в своей летной жизни вылет на легкомоторном самолете:
«30.05. Як-18. Облет самолета в районе аэродрома, 1 полет, 30 минут».
Вскоре после этого он вернулся в Ташкент. Следует сказать, что всего был выпущен 151 самолет Ан-8. При его освоении в строевых частях военно-транспортной авиации только за первые три года эксплуатации разбились пять таких машин. Тем не менее летчик Урвачев освоил Ан-8 всего за три летных дня, выполнив двенадцать полетов. Сначала еще один короткий вывозной полет по кругу на левом сиденье, и сразу же еще два полета в зону при несимметричной тяге, затем посадка на одном двигателе и с боковым ветром.
А через несколько дней 16 июня старший летчик-испытатель авиазавода подполковник Клековский проверил технику пилотирования полковника Урвачева перед самостоятельным вылетом. После взлета и набора высоты проверяемый выполнил левый и правый виражи 15° и 30°, пилотирование при несимметричной тяге, то есть при одном выключенном двигателе, спираль, расчет, посадка: «Общая оценка – отлично. Вывод: разрешаю самостоятельный вылет и дальнейшую тренировку по программе переучивания на самолете Ан-8».
В тот же день еще шесть учебно-тренировочных полетов с обучением уходу на второй круг, посадкой и взлетом с боковым ветром, а затем полет в закрытой кабине по приборам. Назавтра зачетный полет из Ташкента в Нурато и обратно на высоте 8000 м, и подполковник Клековский записывает в летную книжку Урвачева: «Общая оценка – отлично. Вывод: разрешаю самостоятельные полеты на самолете Ан-8 в простых и сложных метеоусловиях днем при установленном минимуме погоды высота облачности 300 м, видимость 3000 м».
В служебной аттестации летчика Урвачева отмечено: «Сам изучил новый тип самолета Ан-8 и отлично его освоил».
Вернувшись из Ташкента, он принимал зачеты у летного состава по «слепой» посадке на Ли-2 и Ил-14, на котором 25 июня улетел на месяц за границу. Сначала в Германию – Шенефельд. Оттуда в течение десяти дней полеты в Темплин, Лещ, Цербст, а затем в Польшу – Легницу. Далее на девять дней в Венгрию – Текель, Папа, возвращение в Легницу и еще на девять дней в Ключев. Стоит отметить, что Легницу (до 1945 г. немецкий город Лигниц) сами поляки называли «Малая Москва», поскольку в нем был огромный гарнизон советских Вооруженных сил и дислоцировался штаб Северной группы войск.
В этом перелете произошла история, главным героем которой был старший штурман эскадрильи подполковник Павел Кудинов, общительный и доброжелательный человек с постоянной скороговоркой: «В курсе дела, в курсе дела». Его и Георгия Урвачева связывала крепкая дружба и абсолютное доверие к профессиональным качествам друг друга.
О том, что тогда произошло, командир экипажа рассказывал следующее.
«Мы были в Германии, недалеко от Берлина в Шенефельде. Неожиданно получили приказ лететь в Венгрию, в город Папа, 250 км западнее Будапешта. Если напрямую из Шенефельда – надо пересекать Австрию. Поэтому нам дали маршрут на восток, в Польшу – в город Легница, оттуда на юг через Чехословакию в Венгрию. Я велел Паше сделать штурманский расчет и дать заявки в эти страны на пролет через них по этому маршруту.
Из Шенефельда пошли на Легницу и там повернули на юг. На границе с Чехословакией простился с польским диспетчером, связался с чешским, который на мою просьбу разрешить пролет через границу ответил:
– Добро пожаловать, но вы ушли с маршрута на восток на 50 километров.
Я Кудинову:
– Паша, чехи говорят, что мы уклонились от маршрута на восток.
– В курсе дела, командир, в курсе дела. Идем по маршруту.
Я транслирую чехам:
– Иду по маршруту.
Подошли к границе Венгрии, попрощался с чехами. Они мне:
– Счастливого пути, но вы еще больше ушли на восток от маршрута.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
