её платье.
Он подошёл к окну и осторожно, стараясь не шуметь, запер его изнутри, потом подбросил дров в камин, поставил свечу в фонарь и, забрав кувшины и кубки, протянул их Олинн со словами:
− И это тоже возьми. Ничего не оставляй. Теперь иди за мной и старайся не шуметь.
Гленн наклонился к Бренне и, подняв её легко, как пёрышко, забросил на плечо.
− Она жива? — спросила Олинн.
− К сожалению, да. Хотя я бы открутил гадюке голову.
− Тогда зачем ты берёшь её с собой? — удивилась Олинн.
− А чтобы сбить с толку ищеек Риган, пусть думают, что это старуха помогла тебе бежать. А оставим её здесь, и она всё разболтает. Хорошо хоть дочери Истинного Бога лёгкие, как трухлявый пень, − буркнул Гленн и с этими словами нырнул под гобелен.
За ним обнаружилось углубление в стене и лестница. Несколько ступеней вниз, поворот, а там дверь. Изнутри она запиралась не только ключом, но и на засов — толстую деревянную доску, входившую в два паза. Это было сделано для того, чтобы снаружи никто не мог проникнуть в покои без ведома хозяев. Зато хозяин комнаты мог уйти из неё в любой момент беспрепятственно. Гленн и засов прихватил с собой, как будто его и не было, а дверь с обратной стороны запер ключом.
Свеча в фонаре светила скудно, но хотя бы можно было различить направление. Узкий тёмный коридор с низким потолком закончился быстро. Гленн шёл впереди, согнувшись со своей ношей, так, чтобы умещаться. А Олинн следовала за ним, держа охапку вещей. За коридором началась крутая лестница, ведущая вниз, и Олинн вспомнила, как в Олруде убегала от призрачных гончих вот точно по такой лестнице, проходящей внутри горы. Затхлый воздух пах сыростью и землёй, видимо, двери здесь открывались очень редко. Затем они попали в другой коридор, ещё уже первого, а за ним на ещё одну лестницу, и Олинн казалось, они сейчас заблудятся в этом каменном лабиринте. Но спуск закончился низенькой дверью, которую Гленн с трудом открыл с помощью ключа. Дверь просела, и пришлось навалиться на неё всем телом, чтобы она поддалась. В лицо пахнуло сыростью, сеном и запахом навоза, из темноты донеслось лошадиное фырканье, а сверху посыпалась труха прямо на голову беглецам. Потайная дверь выходила в угол конюшни и была спрятана за небольшим загоном для жеребят.
− Жди здесь! — сказал Гленн и оставил Олинн на какое-то время в темноте конюшни, а когда вернулся, то наставницы на его плече уже не было.
− А что с Бренной? — спросила Олинн.
− О ней позаботятся, не переживай, да и этих старух даже колом не убьёшь. Надень это, − Гленн протянул Олинн длинный плащ и кольчужный шлем. Будешь ехать за мной. Ни с кем не говори, как проедем сторожевой пост, шлем можно будет снять.
Он вывел двух осёдланных лошадей и протянул поводья Олинн.
− А что дальше? — спросила она, надевая кольчужку.
− Нам нужно добраться до переправы, там нас ждёт лодка. И дальше на ней до Великих озёр, до самого Ир−нар−Руна. Мы должны как можно дольше двигаться по воде.
− По воде? Почему?
− На воде гончие Риган не смогут нас достать.
Олинн набросила поверх плащ и затянула завязки. Взобралась на лошадь и всё не решалась спросить о том, что мучило больше всего. Но перед тем, как выехать за ворота, она всё-таки тронула Гленна за плечо.
− А Игвар? Он разве не поедет с нами?
− Игвар останется. Кто-то должен прикрыть наши спины.
Олинн даже испариной покрылась от этих слов. Представила, как Игвар останется здесь, с аловласой колдуньей, ярлом Бодваром, Хейвудом и королём, который подчинён воле своей сестры, и испугалась так сильно, что снова тронула Гленна за локоть.
− Погоди! Я должна кое-что сказать. Это… это надо обязательно как−то передать Игвару…
− Что случилось? У нас мало времени, − спросил Гленн нетерпеливо.
− Жена ярла Бодвара — Фэда, это настоящая дочь Белого Волка…
− Мы и так это знаем. Один из стражей, что охранял её в Олруде и вернулся сюда с Игваром, узнал её, − оборвал Одинн дядя.
− Это ещё не всё! Это она привела меня к королю. Ярл Бодвар и Фэда с говорились с Хейвудом. Они хотели, чтобы я вышла замуж за короля и на брачном ложе сняла с него кольцо. Подменила его другим.
Олинн торопливым шёпотом рассказала дяде всю историю с заговором ярла Бодвара и Фэды.
− Они хотели отослать Игвара из крепости, чтобы он не мешал расправиться с королём. А может быть, они даже захотят его убить, нужно сказать ему об этом. Предупредить! — закончила Олинн свой рассказ.
− Это уже не имеет значения, − отмахнулся Гленн. — Тебя здесь не будет. Ну, а то, что Хейвуд желает сесть на трон, ни для кого не секрет. Игвар и сам справится.
− Они могут захотеть его убить! Убрать с дороги! И, в отличие от короля, его не защищает кольцо с красным камнем! — горячо произнесла Олинн.
− У него есть другая защита, − как-то зловеще произнёс Гленн, − Хейвуду с ним не справиться. Едем! Если нас нагонят ищейки Риган, нам несдобровать. А Игвару сейчас стоит опасаться совсем другого…
И ничего хорошего не было в этих словах. Дурное предчувствие накатило на Олинн волной, но Гленн не дал Олинн разобраться с чувствами, тронул лошадей и направил к воротам. Их окликнули дозорные, но найта Нье'Лири выпустили без лишних вопросов. Они проехали между палатками и шатрами воинов, что стояли у замка лагерем. Тут и там горели костры, и кто-то ещё не спал. Но когда лагерь закончился и огни исчезли, беглецов окутала густая темнота, и Олинн с ужасом подумала, а как же они поедут дальше? Тут же дороги не разобрать! И в растерянности спросила об этом Гленна. Дядя хмыкнул как-то странно, а потом спросил:
− А ты его разве не чувствуешь?
− Кого «его»? — удивлённо переспросила Олинн.
− Лес. Фрэйи умеют чувствовать лес. Он сам тебя поведёт, куда нужно, просто доверься ему и попроси. Я и сам умею немного. В нашем клане самые сильные фрэйи, так что и мне чуток досталось.
− Но… какая я фрэйя?! — произнесла Олинн со вздохом сожаления. — Я ведь ничего об этом не знаю! И не умею!
− Конечно, фрэйя! — без тени сомнения ответил Гленн. − Я видел твои глаза.
