— Никто не знает этого, чужак. Может быть уже завтра.
— Не, это несерьезно, братец. Так все что угодно можно отпророчествовать. Дата исполнения — это очень важно. Вот ты, например, пил сегодня воду?
Ульфгангер фыркнул:
— Конечно ж.
— А знал ли ты, что сегодня день Белого Песца? Ко всем, кто в этот день пьет воду, приходит песец.
— Песец?
— Полный. Проще говоря, кто пил сегодня воду — тот умрет, — я отцепил от пояса висящую на поясе флягу и сделал большой глоток.
Выдохнул. Глаза следопыта расширились, он коснулся горла, словно ему стало трудно дышать.
— Какой такой Белый Песец?! Впервые слышу!
— Неважно. Ты пил воду. Как и я. Мы обречены. Не знаю сколько нам осталось. Может день, может неделя. Может быть десять лет. Может быть вообще сотню, но я за здоровьем не следил и столько точно не протяну. Но совершенно точно скажу — мы оба двинем коней. И мир погаснет. Когда-нибудь.
Прогресс текущего уровня репутации с кланом Фредлишеман — 0,3%
— Я понял, о чем ты, чужак, — расплылся в привычной улыбке следопыт. — Я понял. Но здесь все иначе.
— Безысходность и тлен? Под серыми небесами в сторону смерти идут колонны унылых воинов? Множество рефлексий и размышлений о судьбах человечества? Ниосилил, слишком мрачно?
Ульфгангер неуверенно улыбался. По-моему, он уже пожалел, что решил поболтать со странниками.
— Нет, хоть и ума не приложу, о чем ты, чужак, — осторожно сказал он. — В легенде говорится, что когда небеса потемнеют — лишь один человек сможет остановить Серого и спасти всех нас. Тот, кто рожден ни на севере, ни на юге, ни на западе, ни на востоке. Кто-то из чужаков, чужак.
Я деловито кивнул:
— Это наверняка я.
Следопыт нахмурился.
— Или он, — продолжил я и ткнул пальцем в Женю.
Призыватель радостно изучал интерфейс, но почувствовал внимание северянина и отвлекся. Встретил сомневающийся взгляд викинга.
Сверху страшно завопили сцепившиеся друг с другом вороны. Трескучий грай метнулся по лесу.
— Что я пропустил, дядь Егор? — поинтересовался Евгений, глядя в глаза Ульфгангеру. Я махнул рукой, мол, не обращай внимания. Следопыт скептически хмыкнул, ловко пригнулся под нависающей над дорогой веткой.
— Знать бы, чужак, что в легендах правда, а что нет, — сказал, наконец, викинг. — Но никто из вас на героя не похож.
— Не все герои носят плащи, — ответил я.
Шутку северянин не понял.
— Но мы не закончили. Где бергхеймцы? — в третий раз спросил я.
— Ушли на юг, — сдался, наконец, северянин. — Их предводитель думает просить корабли у конунга Фредлишемана. Когда-то наши кланы дружили, и даже во времена Унии — воины Бергхейма не приходили к нам с мечами наголо.
— Я видел в лесах несколько бойцов из дружины Харальда. В очень странном виде.
— Зодчая. Раньше ее создания не заходили так далеко. Мы сдерживали их у Алого Леса, но пару недель назад они прорвались. Дружина Фритрика туда отправилась, отбросить измененных, но вестей от нее нет, а твари прибывают.
От банальности завязки меня чуток покорежило, но я сдержался от комментариев. В целом — в рамках жанра все. Где-то есть зло, зло наступает, славные герои — ату его, мы не справляемся. Вот вам экспа и новые подштанники с меткой зайца.
— Должно быть крайне жуткое место этот ваш Лес, — поддержал я эту игру.
— Да. С тех пор как Зодчая возвела там Красный Хёрг. Измененные приходят с холма, а мы их ловим. Обычно справлялись, но теперь…
Хёрг это у норманов святилище такое. Точно-точно, вспоминаю.
— Вы же здоровые дядьки, взяли бы да зачистили этот ваш Хёрг.
Ульфгангер усмехнулся:
— Мудрость такая и в голову конунга явилась. Да только пришла дружина столичная на холм, но до вершины не добралась. Три десятка воинов смерть нашли по дороге наверх, пока конунг не приказал отступить. Идет человек и вдруг падает. И пустота его тело рвет на части. Пожирает. Я внизу стоял, видел. На кромке леса твари обычно появляются, будто до поры до времени нет им места под солнцем. Будто скрывает их Хёрг.
Фаза, понял я. Интересно, это данж? Тут же ведь должны быть подземелья!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Может быть, вам помощь нужна? — вдруг квест прокнет.
— От вас? — беззлобно заметил следопыт. — Вам бы себе помочь.
Как-то сразу расхотелось с ним перешучиваться. Я и замолк. Но наводку запомнил.
Вскоре дорога вывела в лесной городок. Дома, вот прямо как у эльфов, прятались в ветвях толстенных деревьев. Строения соединяли в паутину веревочные лестницы, провисающие под весом случайных прохожих. Пахло листвой, вареным мясом и травами. Слышался детский смех, лязг посуды и коровье мычание.
Вы открыли Треландсби
Ульфганер провел нас сквозь поселок, в самому здоровому дереву. Я крутил головой, изучая экопоселок. Чем глубже мы заходили, тем больше деталей находилось. Таблички на деревьях. Винтовые лестницы вокруг стволов, развешанная для сушки одежда. Бегущий по деревянному желобу ручей. Кто-то что-то кричал командным голосом. Блеяли козы. Кукарекали петухи.
Классное место!
Викинг ткнул пальцем на поляну, неподалеку от толстенного дуба, пронзающего собой бревенчатый дом с резными ставнями. Сказал:
— Ждите здесь. Найду хевдинга. Он, наверняка, вам поможет.
Мы расположились на траве, под прячущимся на деревьях городка. Хижин двадцать, не больше. Некоторым домам позавидовали бы коттеджи миллиардеров, насколько огромными те были. И не скажешь, что у них в полях такое дерьмо обитает, зодческое.
Едва мы присели, как Стас выудил лютню. Извиняясь, глянул на нас.
— Мне надо тренироваться. Учиться. Егор, хочу спросить вас как музыкант музыканта — вы играть на гитаре умеете?
О, так у Стаса есть чувство юмора. Мне казалось, что он его лишен. Или просто мои шутки для него слишком странные? Или он не шутил, а цитировал? Черт, как много вопросов! Я глянул на диковинное приспособление с изогнутым грифом.
— Четырнадцать струн?! Я в шести путался! — ахнул. — Тут аккордами к Гражданской Обороне не поможешь. Зачем тебе это, мой сладкоголосый Круг?
— Ауры. У меня две ауры. Одна дает восстановление жизни в течении получаса, после сыгранной мелодии. Вторая повышает вероятность защититься от физического урона. К каждой из них требование — сыграть мелодию.
— Ну так сыграй! Чего страдаешь. Тут же музыкального образования не требуется. Бахнул по струнам и ок. У меня так с шутками работает.
Стас задумчиво кивнул, его лицо приобрело мстительный оттенок, и бард ударил по струнам. В листве над нами с истерикой наутек бросилась стая птиц. Честно говоря, я б и сам сбежал, настолько омерзительный звук наш музыкант извлек из средневекового инструмента. Но мне было лень вставать.
— Мелодия провалена. Вы получаете штраф к духу, — произнес Стас. — Видите ли, Егор. В моем случае все получается не так легко, как мне бы того хотелось. Я никогда не умел играть. Музыку люблю, но сам… Злая шутка судьбы этот класс, что мне выпал.
— Думаю не выпал, а выдали. — буркнул я. — Вообще, в мои лучшие времена на все вопросы отвечали просто «Тебя что, в Гугле забанили». Но, божечки-кошечки, у нас тут тот самый вариант. Надо искать тренеров по классу. Вдруг тут есть такие?
Я оглядел прячущийся под кронами деревьев поселок. За нами наблюдали с веревочных переходов. Показывали пальцами, но не приближались. Вряд ли здесь найдутся мастера по лютне.
— Поэтому буду пытаться сам. Потерпите, пожалуйста, — резюмировал бард.
Он задергал самую нижнюю струну, выжимая из инструмента пронзительные звуки. Я поморщился, развалился в траве и погрузился в характеристики, изучая то, что у меня было. Минут через пять в голове уже звенело. Неподалеку завыли собаки. «Музыка» добралась и до них.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Покрасневший от стыда менестрель плотно сжимал губы и терроризировал деревню.
Я вновь забрался в «Социальное», ткнул в чат. Краем глаза отметил панель «Соратники» в левом верхнем углу. Отменил набор сообщения. В «Соратниках» до сих пор висел убитый Светланой Райволг. Панель была перечеркнута красным крестом, изображение серое. Пять подменюшек рядом. Три бесцветные, не активные. Последняя зеленая, мягко вспыхивающая.
