– Ну и славно, – громко сказал я. – Все равно мне надо было с ними поговорить. Со всеми.
Я подошел к скамейке, которая так и валялась неподалеку от двери, и поставил ее вертикально. Вот такая у меня и будет трибуна.
– Обращаюсь к тем, кто пришел в нашу крепость недавно, к тем, с кем я еще незнаком и кто не знает меня. – Я старался говорить не слишком торопливо, степенно. – Мое имя Сват, и вышло так, что именно я был во главе той группы, которая обнаружила эту крепость и сделала ее своим домом. Группа была совсем небольшая, но когда я пять дней назад уходил в поход, она уже увеличилась вдвое, и все, кто к ней присоединился, тоже стали считать это место своим домом. И поверьте, тот факт, что народонаселение этого места еще удвоилось за эти дни, меня не может не радовать, и мне хотелось бы думать, что и вы, вновь пришедшие сюда, сможете теперь спокойно перевести дух и подумать про себя: «Вот я и дома».
– Место, место, – проворчал Одессит, проходивший мимо нас с автоматами на плечах. – Так и говорил бы: «Сватбург». А шо, хорошее название.
– Мне тоже нравится, – сказала Милена, поправляя волосы.
– И мне, – поддержала ее Галка.
– Сейчас покраснею, – сообщил всем я, люди заулыбались. Это хорошо. – Но название – это ладно, сейчас не о том. Штука вот в чем. Люди, которые сейчас где-то неподалеку готовят свое оружие к бою, хотят этот дом у нас забрать. Не скажу, что я очень удивлен, таковы законы развития общества, если у кого-то что-то есть, значит, кому-то другому это непременно нужно. Вот им нужен наш дом. И вы все им тоже нужны. Но не как люди или социум, а как слуги, кухарки, уборщики, наложницы. Не надо морщиться, девушка, законы физиологии никто не отменял. Или вы думаете, что они будут вам дарить цветы и читать стихи при луне? Они хотят получить эту крепость со всем содержимым, по доброй воле или даже в бою, хотят, чтобы она стала их собственностью. И вы при таком раскладе станете их собственностью тоже. Или вы, в старом мире получив в подарок новый мини-джет, спрашивали у него: «А можно сесть за ваш штурвал»? Ну и потом – вы же видели одного из них, вот только что. Как вы думаете, остальные лучше?
Народ слушал. Слушал молча, и это было хорошо.
– Я не собираюсь никому отдавать нашу крепость. И те, кто пришел сюда первым, – тоже. Мы будем сражаться за нее и, если надо, – умирать. Это – наше место под солнцем, мы его получили честно, и никто, кроме нас, на него прав не имеет. Я не могу отдавать команды тем, кто пришел сюда в то время, когда меня не было. Не я принимал вас в группу. Но если вы хотите стать одними из нас, если вы тоже хотите называть эту крепость своим домом, – берите оружие и докажите это. Да, у нас пока еще не слишком хорошо налажен быт, да, у нас местами анархия, но это только потому, что мы только-только начали обживаться, просто-напросто не хватает кадров, людей, которые сведущи в тех или иных областях быта. Время все равно расставит все на свои места.
– А оружие? – спросил один из мужчин, провожая взглядом Одессита, который, вытирая пот, снова пошел к обрыву, как видно, за новой партией стволов.
– Дадим, – пообещал я. – Но пока, правда, только тем, кто поопытней. Не обижайтесь, но нет у нас сейчас времени учить вас стрелять, других дел многовато. Но после все, кто хочет защищать свою жизнь с оружием в руках, пройдут курс молодого бойца. Более того, я буду на этом настаивать. Места тут лихие, так что без этого никак. А теперь вопрос – кто держал оружие в руках?
Поднялось несколько мужских рук и даже пара женских. Семь человек. Не так уж и плохо. Люди зашебуршились, послышались какие-то разговоры.
– Да, вот еще что. – Я поднял руку, призывая народ к вниманию. Может, и не стоит это говорить, но я скажу. – Если кто хочет уйти из крепости по той или иной причине, пожалуйста, мы не против. Но сделать это все-таки стоит после того, как решится ее судьба, поверьте, здесь вам сейчас безопаснее, чем на равнине. За крепостью наверняка следят, но даже если это не так, кто знает, где шатаются эти лихие люди? Попадете к ним в руки, и я не поручусь за вашу жизнь. Да и в лесу все очень и очень нехорошо. Вон там стоят граждане, которых мы встретили по дороге к месту назначения, так из довольно большой группы остались только три человека. Их травили, как диких зверей, убивая одного за другим. Поговорите с ними, они вам многое порасскажут.
– Это правда, – послышался женский голос. – Какой это ужас, когда тебя гоняют, как зайца, кто бы знал.
– В общем, подождите, – попросил я еще раз. – Ну, на этом все. Теперь поговорите, посовещайтесь, и всех, поднявших руки, я жду через полчаса около своего дома. Все знают, о каком месте я говорю?
Народ закивал и начал тихонько переговариваться.
– Ты правда дашь им оружие? – спросил у меня Голд.
– У нас нет выбора, – ответил я. – Просто нет. Понятное дело, что проку от них будет мало, но массовка. Хотя я пока вообще не до конца представляю, как мы тут что будем оборонять. Мы ведь про противника ничего не знаем. Вообще ничего.
Последние слова я произносил, уже входя в дом, и меня буквально ошарашила фраза, которая последовала за моими словами:
– Ну, вообще-то это не совсем так.
– Чу! – Я заулыбался. – Павлик, мальчик мой, ты ли это?
– Я. – Юноша встал с каменной табуретки, на которой сидел, и помахал мне рукой. – Привет, Сват. А я знал, что тебя не убили, кто бы что ни говорил.
Королев презрительно улыбнулся, он явно предпочел бы другое развитие событий.
– Где ты был, пропащая душа? – Я подошел к Павлику и тряханул его за плечи. – Пропал, понимаешь, без следа, и никто его найти не может. Я уж бог весть что думать начал!
– Так это, я за теми чертями проследил, – загорелись глаза у Павлика. – Ну и понаблюдал за их лагерем полдня, надо же понять, что там к чему.
– Какие кадры растим! – смахнул невидимую слезинку с глаза Голд. – Надежная смена будет.
– Ох ты. – Я ждал такого ответа, точнее, надеялся на него, после такой-то приветственной фразы. Но все равно до конца в это не верил. – Павлик, да ты просто «Deus ex machine».
– Кто я? – захлопал глазами юноша.
– «Божество из машины», – пояснил я ему. – В древнегреческих трагедиях, когда героям совсем наступала труба или если они не знали, куда идти, то из клубов дыма непременно возникала некая сила, как правило, божественного происхождения, и им помогала.
– А, «рояль в кустах», – понятливо кивнул Павлик. – Ну да, я он и есть.
– Будь ты хоть роялем, хоть фисгармонией, главное, расскажи мне в деталях, что там, кто там, сколько их там? – снова усадил я парня на табурет. – И в первую очередь, как там наши девочки?
– Плохо, – помрачнел Павлик. – Сильно плохо. Если они и были девочками, то уже перестали ими быть, простите за сальность. Это нервное, я там себе руку только что до кости не сгрыз. Какими же люди иногда бывают скотами, это невозможно просто.
– Изнасиловали? – уточнил я.
Павлик молча кивнул, Ювелир скрипнул зубами так, что Королев подпрыгнул на табурете. Как бы руки на себя не наложил.
– И Аллу? – глухо спросил я. Если услышу в ответ: «Да», – то плюну на все организационные вопросы и буду этих поганцев по лесам вылавливать, сам, лично, и гробить раз за разом.
– Нет, до такого они не дошли, по крайней мере пока, – помотал головой Павлик. – Но я слышал, как их главный сказал, что если мы не станем сговорчивей, то он убьет ее на наших глазах, демонстративно. Чтобы поняли, стало быть, что с ними шутки плохи. И это на самом деле так. Стрима они убили, это точно, я слышал, как они про это говорили. Имени они его не знали, но прозвучало «глазастый урод», так что… И еще Мадам прямо там, в степи, застрелили. Ну, когда девчонок вязали. Она же как слон была – большая и упорная, полезла в драку, вот они ее и…
Мадам. Стрим. Вот же твари.
– Иногда я думаю о том, что наше нынешнее существование дуалистично, – спокойно сообщил нам Голд. – С одной стороны, смерть здесь быстра, безболезненна и не конечна. С другой – жаль, что отдельных личностей нельзя как следует помучить. Например, посадить на кол. Или деревьями разорвать на пару частей.
– Так, Павлик. А теперь рассказывай все с самого начала, с деталями и подробностями, – приказал я. – Ничего не упускай, понятно?
Глава 13
Оказалось, что Павлик решил совершить подвиг. Ну не то чтобы подвиг, но что-то такое, что доказало бы его право занять место в костяке группы. Как по мне – это было совершенное безумие, впрочем, свойственное очень молодым и очень глупым юношам. Без соответствующего опыта, без прикрытия, без оружия падать на хвост крайне опасным людям, которые сначала будут стрелять, а потом выяснять, в кого попали? Это, знаете ли…
