На площади было людно: крестьяне и ремесленники готовились к открытию рынка. При виде пришельцев толпа с паническими криками заметалась по площади. Но один крупный мужчина заревел, схватил каменный молот и бросился к Локланну. Он хотел дать убежать молодой женщине с ребенком на руках, наверное, своей жене. Несмотря на мешковатую одежду, Локланн отметил, что у нее была неплохая фигура. Работорговцу-монгу за нее можно будет заломить цену, когда он в следующий раз появится в Каньоне. Да и за ее мужа тоже, но на него не было времени — Локланн еще не успел снять парашют, и тот ему сильно мешал. Он выхватил пистолет и выстрелил. Мужчина рухнул на колени, с изумлением посмотрел на окровавленные, прижатые к животу руки и упал. Локланн освободился от парашюта и, стуча ногами по мостовой, ринулся вслед за убегающей женщиной. Когда он схватил ее за руку, она вскрикнула и попыталась вырваться, но ей мешал ребенок. Локланн толкнул пленницу к храму. На ступеньках уже стоял Робра.
— Поставь часового! — крикнул шкипер. — Будем здесь держать пленников, пока не займемся храмом.
К входной двери, шатаясь, шел человек в одежде священника. Будто пытаясь преградить захватчикам путь в храм, он выставил на вытянутых руках крестообразный мейканский талисман. Робра размозжил ему голову секирой и, отшвырнув тело в сторону, втолкнул женщину внутрь.
На площадь опускались вооруженные люди. Локланн собрал их сигналом рога. С минуты на минуту можно было ожидать, контратаки… вот, началось.
Показалась группа мейканских кавалеристов. Это были молодые и гордые бойцы в широких штанах, кожаных кирасах и украшенных перьями шлемах. На всех были развевающиеся плащи, в руках у каждого — деревянная, с обожженным наконечником, пика и стальная сабля — совсем как у желтых текхаских кочевников, с которыми они сражались вот уже не одну сотню лет. Но и обитатели небес дрались с ними не меньше.
Локланн с трудом протиснулся в первые ряды своих солдат, где развевался поднятый знаменосцем Флаг Молний. Половина экипажа «Буйвола» выставила зазубренные керамические наконечники пик, уперев древки в землю, и ждала. Когда волна нападающих нахлынула на них, пики опустились. Кони кавалеристов налетали на пики, с визгом становились на дыбы. Копьеносцы сбивали всадников. Вперед выступила вторая линия оборонявшихся с мечами, секирами и ножами для подрезания коням подколенных жил. Несколько минут кипела бойня. Нападавшие дрогнули. Они не обратились в бегство, но отступили в беспорядке. И тогда защёлкали каньонские луки.
Через несколько минут на площади остались только убитые и раненые. Локланн быстро обошел последних. Тех, кто был ранен не очень серьезно, утаскивали в храм — можно набрать сейчас побольше кандидатов в рабы, а отбраковкой заняться потом.
Где-то вдалеке раздался глухой удар.
— Пушка, — сказал подошедший Робра. — Это возле казарм.
— Да пускай веселятся. Скоро там будут наши ребята, — сардонически заметил Локланн.
— Да-да, конечно. — Робра заметно нервничал. — Но было бы недурно, если бы они дали нам об этом знать. А то мне что-то не по себе. Не нравится мне просто так тут стоять.
— Это ненадолго, — сказал Локланн.
Он оказался прав. К нему, шатаясь, подбежал человек.
— «Буревестник»… — прохрипел он. — Большое здание, куда ты нас послал… там полно солдат… они нас отбросили от двери…
— Да ну! Я-то думал, что это всего лишь дом наместника, — сказал Локланн и засмеялся. — Хотя у него, наверное, были гости. Пойдем, я сам взгляну. Робра, прими здесь командование.
Он показал пальцем, выбрав тридцать солдат, и они рысью побежали за ним по улицам, пустым и безмолвным, — слышался только стук подошв и лязг оружия. Жители сейчас наверняка забились по домам и дрожат от страха. Тем проще будет их согнать в кучу, когда начнется сбор добычи.
Послышался рев схватки. Локланн стремительно завернул за угол и прямо перед собой увидел дворец — старое, покрытое красной черепицей здание с обшарпанными стенами. Люди с «Буревестника» сражались у парадного входа. Убитые и раненные в последнем приступе густо устилали землю.
Локланн оценил ситуацию с первого взгляда.
— О других дверях эти тупицы, конечно, и не вспомнили, — вздохнул он. — Джонах, бери пятнадцать ребят, выбей любую боковую дверь и ударь сзади. А мы пока этих свяжем боем.
Локланн поднял над головой забрызганную кровью секиру и пронзительно закричал:
— Каньон!
— Каньон! Каньон! — подхватили его солдаты и вслед за ним бросились в битву.
Атакующие снова откатились назад, окровавленные и запыхавшиеся. В широком дверном проеме стояло с полдюжины мейканцев. Это были не простолюдины: мрачные, с острыми бородками и яростно встопорщенными усами, в парадной черной одежде, красные плащи намотаны на левую руку вместо щитов. В правой руке у каждого была длинная тонкая шпага. За ними стояли другие, готовые в любую минуту заменить находящихся в первом ряду.
— Каньон! — крикнул Локланн, подбежав к ним.
— Кель Дио Вела! — прокричал высокий седой дон. На его шее висела золотая цепь — знак власти. Рука, в которой он держал шпагу, скользнула вперед.
Локланн парировал удар. Дон оказался очень быстр и рипостом направил оружие в грудь противника, но острие не пробило шестислойную кожаную кирасу.
Люди Локланна рубились с обеих сторон, не обращая внимания на выпады. Локланн ударил по клинку седого дона и выбил оружие.
— Дон Мивель! — крикнул юноша рядом с кальде. Старик зарычал, выбросил вперед руки, сумел схватиться за секиру и с силой тролля вырвал ее из рук Локланна. В его глазах Локланн прочел свою смерть. Дон Мивель взмахнул секирой. Локланн выхватил пистолет и выстрелил в упор.
Дон Мивель рухнул. Локланн подхватил его, сорвал золотую цепь и набросил себе на шею. Выпрямляясь, он почувствовал сильный скользящий удар по шлему. Локланн подобрал секиру, уперся ногами и ударил.
Обороняющиеся сражались отчаянно.
Сзади раздались крики, Локланн обернулся и увидел за спинами своих солдат металлический блеск. Выругавшись, он понял, что во дворце были еще люди, кроме тех, что обороняли дверь. Остальные сделали вылазку и зашли ему в тыл!
Колющий удар в бедро. Не больнее, чем укус, но Локланн рассвирепел.
— Чтоб тебя мать снова такой же мразью родила! — проревел он. В ярости он пробился из свалки и оглядел битву.
Судя по ярким полосам на форме, пикам и мачете, появившиеся сзади солдаты были в основном дворцовыми охранниками. Но у них были союзники — с дюжину человек, каких Локланн никогда не видел и даже не слышал о таких. Темноволосые, с коричневой кожей, как у инцев, лицами больше похожие на белых людей, с замысловатыми голубыми узорами на коже, одетые только в набедренные повязки и с венками из цветов на головах. Они более чем умело орудовали ножами и дубинками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
