Такие же потери понесли и другие полки и батальоны, так что наступление 7-й дивизии, проводившееся с большой настойчивостью и упорством, давалось также и большой ценой. И тем не менее дивизия наступала и сумела овладеть своим первым объектом на дороге Вермелль — Юллюх. После этого первоначальным планом предусматривались атака на вторую линию немецкой обороны и последующее наступление в направлении канала. Однако к вечеру того дня дивизия уже потеряла около 5000 человек, и Гоф приказал ее командиру закрепиться и удерживать отвоеванные позиции, которые находились к северо-востоку от Юллюха и примерно посередине между первой и второй линиями немецкой обороны. Штаб дивизии работал оперативно, пушки были выкачены на передовую, а присланные саперы занялись укреплением системы обороны и прокладкой телефонных проводов. С наступлением сумерек новая линия фронта получила поддержку в виде трех артиллерийских и гаубичных батарей.
Слева от 7-й дивизии начиналась полоса наступления 9-й (Шотландской) дивизии. Ей была поставлена задача: действуя в полосе наступления шириною по фронту в 1400 м захватить участок траншей на первой и на опорной линиях обороны противника и овладеть некоторыми немецкими укреплениями на передовой, включая груду шлака высотой около 6 м, которая получила название «Свалка», а также редут Гогенцоллерн. После этого дивизии предписывалось развивать наступление в направлении дороги Ленс — Ля-Бассэ, оттуда выйти к каналу От — Дьюль. Сперва все шло хорошо. Газовая атака прошла успешно, атака пехоты с исходных рубежей проходила под прикрытием плотной дымовой завесы, и проволочное заграждение было срезано на достаточной ширине. В течение часа штурмовые колонны 26-й бригады штыком и гранатой проложили себе дорогу на редут Гогенцоллерн. Отсюда наступление должно было развиваться в направлении деревни Хэнэ, но его пришлось остановить из-за того, что 28-я бригада, которая действовала на левом фланге, никак не могла добиться успеха и захватить объект своего наступления — траншею «Мадагаскар». Частично это объясняется тем, что газовая атака на этом участке фронта оказалась недостаточно эффективной, а частично тем, что плохо были срезаны проволочные заграждения. Как всегда, больше всего от этого страдала пехота; количество штыков в одном из батальонов, а именно в 6-м Собственном Его Величества батальоне, сократилось с 750 до 70 человек. Да и весь фронт 9-й дивизии был исхлестан фланговым пулеметным огнем со встречных направлений.
В 11 часов 15 минут генерал Гоф приказал 28-й бригаде возобновить атаку при поддержке артиллерии 9-й и 2-й дивизий. В штаб корпуса еще не поступили сведения о потерях, понесенных при первой атаке, и там не знали, что по-прежнему оказывали сопротивление три немецких укрепления в полосе наступления 28-й бригады. Результатом второй атаки стали еще большие потери. В 13 часов 30 минут командир 28-й бригады доложил, что оставшихся у него сил недостаточно для дальнейших наступательных действий, и ему было приказано перейти к обороне.
Неудачи 28-й бригады отрицательно сказались на действиях всей дивизии. Поскольку атаки 2-й дивизии, полоса наступления которой проходила слева от 9-й дивизии, не увенчались успехом, теперь последней приходилось направлять все силы на то, чтобы защитить свой северо-восточный фланг на фронте перед немецкой позицией, получившей название «Траншея 8». У 9-й дивизии все еще оставался резерв — 27-я бригада, которая подошла, чтобы оказать поддержку 26-й бригаде, но вслед за этим связь между командиром 27-й бригады, бригадным генералом Брюсом, и штабом дивизии прервалась. Бригадный генерал Брюс получил несколько приказов, которые противоречили друг другу. Одна половина личного состава 26-й бригады имела задачу атаковать немецкие позиции «Траншея 8», и, если эта атака окажется неудачной, бригада Брюса должна была выступить в качестве подкрепления наступающих сил. С другой стороны, если все пройдет хорошо, в этом случае генерал Брюс был обязан оказать поддержку другой половине 26-й бригады в ее наступлении на Хэнэ. Случилось так, что та атака оказалась удачной, в 8 часов утра позиции «Траншея 8» были захвачены, и, таким образом, Брюс мог направить свою бригаду к Хэнэ, но у него не было никакой ясности в вопросе о времени проведения этого маневра. Командир дивизии генерал-майор Дж. Х. Тесиджер хотел, чтобы Брюс дождался приказа приступить к выполнению маневра. Однако последний видел свою задачу в том, чтобы действовать так, как это предписывалось исходным приказом, и направить своих солдат под Хэнэ, как только ему станет точно известно, что позиции «Траншея 8» находятся в руках у англичан. Поэтому Брюс приказал, чтобы три головных батальона его бригады выступили в направлении на Хэнэ.
В это время командующий 9-й дивизией, ничего не зная о том, что Брюс уже отдал приказ о движении, направил ему приказ, согласно которому оказывать поддержку в проведении атаки на Хэнэ должны только два из четырех батальонов его бригады. 10 минутами позже Гоф, который, судя по всему, проявлял пристальное внимание к бригадам 9-й дивизии, сообщил Тесиджеру, что 7-я дивизия захватила Юллюх и что ему, Тесиджеру, предписывается направить весь свой резерв, а именно бригаду Брюса, на штурм Хэнэ. Слишком уж много народу отдавало приказы на этот час, однако это не должно было задевать ни самого Брюса, ни его батальоны, потому что они уже шли на Хэнэ. А затем обнаружилось, что возник разрыв на стыке флангов 26-й бригады и истерзанной в боях 28-й бригады. В силу этого обстоятельства Брюс получил еще один приказ — послать только три батальона на Хэнэ, а четвертым батальоном заполнить брешь, образовавшуюся на стыке флангов. Давно известно: где слишком много приказов, там нет порядка, и так оно и оказалось в данном случае.
Получив все эти противоречащие друг другу приказы, Брюс принял решение не отклоняться от имевшегося у него плана поддержки 8-го полка хайленлеров Гордона во время их атаки на Хэнэ. Батальоны, наступающие на этом участке фронта, очень скоро запутались в лабиринте траншей, а немецкая артиллерия смогла пристреляться по атакующим, и перевес в битве, который до этого был у английской стороны, начал переходить на сторону обороняющихся. Генерал Брюс оказался не в состоянии ни возвратиться на исходные рубежи, ни продвинуться хоть сколько-нибудь вперед. С наступлением вечера его бригада остановилась, и теперь эта позиция стала передовой позицией английских войск. Однако для самого генерала Брюса трагедия еще не кончилась: ночью немцы провели контратаку, и он был пленен, став первым генералом Великобритании, который попал в плен.
Если не считать некоторого вмешательства со стороны Гофа, у 9-й дивизии были хорошие командиры, однако результаты ее боевых действий оказались скудными, и заплачено за них было жизнями более чем 5000 человек. Среди тех, кто пал в этом бою, оказался и генерал Тесиджер. Он был убит разрывом снаряда возле редута Гогенцоллерн. Гоф придерживался того мнения, что за этот день можно было бы сделать гораздо больше, имей войска большую степень поддержки. По мере того как ночь приходила на смену первому дню сражения при Лоосе, эта точка зрения получала все более широкое распространение.
И, наконец, здесь была решена судьба 2-й дивизии I корпуса. Анализируя боевые действия, имевшие место 25 сентября 1915 года, «Официальная история» делает такое заключение: «Для второй дивизии этот день стал днем трагедии, и в нем не было ни единого проблеска успеха, который мог бы смягчить ее горечь». Участь, которая постигла ее бригады и батальоны, можно изложить в нескольких словах, поскольку она была просто продолжением того, что происходило повсеместно вдоль всей линии фронта.
Основной задачей 2-й дивизии, командиром которой являлся генерал-майор Горн, было создание оборонительных рубежей на северо-восточном фланге наступления с целью защиты тех четырех дивизий, которые наступали в центре, и для обеспечения прикрытия орудиям по мере их продвижения вперед. Для выполнения этой задачи к каналу Ля-Бассэ и по обе стороны от него были подтянуты три бригады: 5-я бригада на северном берегу канала должна была наступать в восточном направлении через Кантелюэ и Шапелль-Сен-Роше; 6-й и 19-й бригадам, находящимся на южном берегу канала, поручалось провести атаку в направлении Оши и занять Канальную траншею — немецкий ход сообщения, который шел параллельно каналу, с тем чтобы превратить ее оборонительную позицию, обеспечивающую прикрытие с фланга.
Помимо газовой атаки и артиллерийского наступления, эта атака должна была начинаться также с подрыва трех мин, подведенных под передовую немецкую траншею. Эта траншея находилась всего в 90 м, от передовой английских войск, но незадолго до этого немецкое командование сняло оттуда своих солдат и перевело их на вторую опорную позицию, которая находилась на незначительном удалении от первой и которую обороняли шесть батальонов. На этом участке немцы сумели переоборудовать опорные траншеи в огневые позиции, оснащенные площадками для установки оружия и бруствером с бойницами. Благодаря этим мерам их оборона стала еще более прочной, и в дальнейшем ей было обеспечено прикрытие продольным пулеметным огнем со стороны кирпичного завода в Ля-Бассэ.
