пытаясь разогнать облака, но без толку. Самонадеянно было думать, что я без символа смогу что-то сделать лучше, чем Никос, но попробовать хотелось.
– О чем задумалась? – напугал меня Ичес, возникнув из снежной каши слева.
– Да так, – отмахнулась я, продолжив вглядываться в метель.
– Ой, да ладно тебе, Нивис, у тебя ж на лице все написано: за Дубхе переживаешь? – брат легонько толкнул меня в плечо.
– Да причем тут Дубхе? Я о символе думаю.
– Вот как, – удивился Ичес. Он встал рядом со мной, подставив лицо ветру. – А я был уверен, что ты беспокоишься о нашем беспокойном друге.
– Почему? – я повернулась к брату. Он ухмыльнулся и пожал плечами:
– Не знаю, не думаю, что тебе все равно. Надеюсь, он знает, что делает. И что мы тут на пару дней.
– Уверена, что как только мы закончим тут с делами, непогода уляжется.
– Это что за мысли интересные? Ну-ка делись давай.
– Эта метель… тебе не кажется, что она будто здесь нарочно? Мы не в самом предгорье Серано и не у границы с Аурумом, чтобы она налетала вот так вдруг. Да и Никос ничего со снегом сделать не может, так не должно быть.
– Думаешь, ее наслала предсказательница эта? Или ее внучка? – повел носом Ичес, будто внюхиваясь в саму метель, пытаясь выяснить что она из себя представляет.
– Нет, – мотнула я головой. – Но вдруг это провидение Богини?
– Богини? – заливисто рассмеялся брат. – Ой, ну ты прям скажешь! Нивис, ты уже большая, чтобы в сказки верить!
Дверь распахнулась, показалось недовольное лицо Никоса:
– Ты чего ржешь, как лошадь?! Чего вы тут стоите? Все равно ничего не сделаете, заходите давайте.
Мы послушались, а Ичес продолжал посмеиваться. Я хотела было надуться, знала, что брат не со зла. Никос спросил у него, что смешного Ичес услышал, они пошептались, и Никос раздраженно заметил:
– Она же обидится, прекращай.
Ичес скривился и потрепал меня по плечу:
– Не принимай близко к сердцу, сестренка.
– Ну что? Нагулялись? – вышла к нам Марита. – Садись ко мне, Нивис Вьерго, поболтаем с тобой. А вы, – обратилась она к братьям уже строже: – Идите помогите Мераку и Аперте, живее.
Братья поспешили скрыться, испугавшись гнева старушки. Я села за стол, она мне тепло улыбнулась.
– Испугалась? – спросила она у меня без прежней жесткости и строгости, отчего мне почудилось, будто у нее лицо стало моложе. – Пройдет непогода, не бойся, не задержит она вас дольше положенного. Что хочешь у меня спросить? Пользуйся моментом, на что смогу – отвечу.
– Вы ведь что-то знаете про Мерака и Дубхе, но не говорите.
– Не торопи Богинь, наследница, – улыбнулась старушка, – совсем скоро все-все станет тебе ясно. Наберись терпения.
– Я получу символ? Стану королевой Аэтерны?
Староста склонила голову:
– Твоя судьба тобой вершится, девочка. Только тебе решать, только тебе.
– Что это значит? Вы же обещали ответить.
– Я и дала ответ. Кто ж виноват, что он тебе не по нраву? Не все события заранее написаны, что-то приходится своими силами делать.
– Это из-за Имбри Поляриса отослали? Она виновата в похищениях и в пропаже артефактов?
– Не в том ее вина, в другом. Ненависть глаза ей заволокла. Одно скажу тебе, наследница, не королеву Аурума бойся, а ее тени, что тебе пока неведома. И я не могу тебе про нее рассказывать более. Дам совет на будущее. Крепко-накрепко запомни. Твое сердце служит тебе вернее твоей короны: корону могут отнять – сердце никогда.
Я постаралась запомнить слова дословно, хоть их смысл и был для меня загадкой.
– Могу я задать последний вопрос?
– Задавай.
– Спинам действительно женил меня на себе?
– Нет. Но они хотели, чтобы вы так думали. Ответила я на твои вопросы, пора и честь знать. Спать пора.
Глава 45. Сны и разговоры
Как потом оказалось, не мне одной не спалось.
Прошла пара часов, как все разошлись по комнатам. Братья и Мерак устроились наверху, мне досталась кровать внизу – самое почетное место в сельской местности всегда возле очага. Где спали староста и Аперта – было для меня загадкой, но, как я успела понять, дом был просторный.
За окном все так же неистовствовала метель, солнце давно село, а потому казалось, что нас завалило снегом – так было темно. Я долго смотрела на камин, любуясь лепестками огня, танцующими из стороны в сторону. Первым спустился Мерак.
Он аккуратно и медленно крался по лестнице, а затем прошел и сел на пол возле огня. Мне была неясна его природа. Огонь этот не был горяч, мне возле него было свежо, но и Мерак, усердно переносивший холод, не казался продрогшим возле него. От огня веяло магией, которая, по всей видимости, каждого наполняла по-своему. Я поднялась с постели и подошла к нему.
– Ты не спишь? – удивился он шепотом. – Или я разбудил?
– Не спится, – ответила я, устраиваясь рядом на полу. – А ты чего?
– Ичес храпит, – признался Мерак. – Да и в голове ворох мыслей.
– Я хотела поговорить с тобой.
Но Мерак остановил меня, взяв за руку и легонько сжав.
– Я должен извиниться. Не знаю, что на меня нашло там. Дубхе был мне хорошим другом. Прости за это.
– Зачем вы заключили ту сделку?
Мерак поднял на меня глаза, в них отразились синие язычки пламени.
– Так было проще. Нивис, ты дорога… нам. Я даже не знаю почему. Я тебя будто не один десяток лет знаю. Я не помню ничего из прошлого, но уверен, что был с тобой знаком. Дубхе сам предложил, не хотел, чтобы наши чувства к тебе мешали делу.
– Ваши чувства?
– Да. Мы договорились, что пока не решится вопрос с похищениями, с Полярисом и нашей памятью, мы не будем тебе навязываться. Тогда в Тэше… я вел себя неподобающе. Но если бы знал, чем обернется твое общение со Спинамом, я бы… надо было его тогда по стенке размазать.
– Я позволила своему страху подчинить здравый смысл. Я была уверена, что для получения символа мне нужен брак. И была готова на все. Мне не стоило связываться со Спинамом, но я жалею, что не захотела посвящать тебя в детали своей затеи.
– Я не хотел слушать, – признался Мерак. – Теперь ты знаешь.
Он все еще держал мою руку в своей. Тянуло ли меня к Мераку? Могла ли я ответить ему взаимностью? Я была очарована Дубхе, но влюблена ли я в кого-то из них?
– Теперь я знаю, – повторила я, забрав у него свою руку и чуть отодвинувшись. Мерак ничего не
