"В прежние времена была на свете Школа Чернокнижия. Обучали там колдовству и всяким древним наукам. Находилась эта школа в прочном подземном доме, поэтому окон там не было и всегда царил мрак. Учителей в школе Чернокнижия тоже не было, а все науки изучались по книгам, написанным огненными буквами, и читать их можно было только в темноте. Учение длилось от трёх до семи лет, и за это время ученики ни разу не поднимались на землю и не видели дневного света. Каждый день серая лохматая лапа высовывалась из стены и давала им пищу. И ещё одно правило всегда соблюдалось в этой школе: когда ученики покидали её, учитель, некий господин Оррак, оставлял у себя того, кто выходил последним".
— Забавно, — заметила Таша, — учителя Школы Чернокнижия зовут так же, как и герцога…
— То личное имя, а это родовое. Не понимаю я всё-таки такой любви к сказкам, — Джеми с самым вороватым видом стащил яблоко из стоявшей на траве плетёной корзинки. — Ладно бы у нас в жизни магов, альвов, рыцарей да всяческих чудес на каждом углу не было, но когда они есть…
— Людям порой хочется забыть о реалиях жизни, от которых и так спасу нет. Побывать там, где все маги добрые, а злые чародеи-отступники обязательно оказываются повержены, где рыцари благородны и отважны, а прекрасные дамы всегда дожидаются их… где нечисть вроде вампиров и оборотней однобоко зла и не испытывает ничего похожего на человеческие чувства. И уж тем более не блистает поголовно нечеловеческой привлекательностью, — поразмыслив, Таша всё-таки извлекла из корзинки ещё одно яблоко. — И люди… обычные люди… странно, но мне кажется, они никогда не привыкнут к волшебству. Или к волшебным существам, которые им встречаются на каждом шагу. Даже то, как они отнеслись к двусторонним зеркалам… поначалу-то, когда они только стали достоянием общественности, боялись, "игрушками Мрак" называли, а сейчас — редкий дом, где хотя бы одной пары нет.
— Люди не любят тех, кто отличается от них, и не принимают того, чего не могут понять, — Джеми горестно вздохнул. — Да что там оборотней — нас, магов, почитают, уважают, берегут, но… сторонятся. Мы лошадки тёмные, непонятные. В сущности, лучше нечисти только тем, что в хозяйстве пригождаемся. Только поэтому на вампиров и оборотней охотятся, а нас приглашают. Только поэтому их истребляют, а нас с поклонами выпроваживают куда подальше.
— Откуда ты знаешь? Ты же нигде, кроме как в Камнестольном, не был. Или гномы такие же?
— Ну, Найж рассказывал. И опекун наш, и учитель… Они много где побывали, — кажется, Джеми смутился — наверное, потому и решил сменить тему, — а вот почему вампирам и оборотням дают такой великий дар, как красота? Людей тянет к ним, они не в силах устоять… но потом мышеловка защёлкивается, и в качестве сыра оказываются они сами.
— Потому и дают, наверное. Мы же охотники, Джеми. Пение антилопы шадхавар тоже красиво. Но горе тем зверькам и пичужкам, которые осмелятся подойти к ней слишком близко.
Он поморщился:
— Не надо "мы". Ты не такая.
Таша, усмехнувшись, опустила взгляд.
"Учились однажды в Школе Чернокнижия три брата — Хальв, Гирен и Кауль из семьи Эйнмари. Договорились они, что выйдут в дверь одновременно, но та оказалась слишком узка. Тогда Хальв, старший, сказал братьям, что пойдёт последним. Когда Хальв поднялся по лестнице и ступил за порог, солнце стояло так, что тень его упала на стену. Только господин Оррак приготовился его схватить, как Хальв сказал, что не последний он, ещё один за ним идёт, и показал на тень. Господин Оррак принял тень за человека и схватил её, и Хальв вырвался на свободу, но с тех пор жил он без тени, потому что господин Оррак оставил её у себя".
— А оборотнями действительно только рождаются? То есть укус ничего?..
— Равно как укус мага не обратит тебя в мага, а укус вампира никак не поспособствует вечной жизни. Ты либо рождаешься в Ночь Середины Зимы, пока часы двенадцать бьют, и тогда тебя… — Таша закатила глаза, — "проклинают оборотничеством Богини", либо рождаешься от оборотня. Но второе не так… хм… надёжно: к примеру, я унаследовала дар, а Лив человеком вышла… А в первом случае рождаться опасно. Почти всех младенцев убивают сразу после рождения.
— Кроме как в случаях с наследниками престола.
— Неизвестно, что было бы лучше для самих наследников, — пробормотала Таша. Продолжила уже в голос, — а раз уж зашла речь о наших расовых особенностях, то я давно хотела спросить… хотя, может, ты и не больше моего знаешь… Я просто всё хотела узнать у какого-нибудь мага — почему считают, что вас так мало?
— В смысле?
— Ну вот… я точно не знаю, сколько вас, магов, это скрывается, но вроде бы как несколько тысяч всего. Определённое число. И всегда одинаковое. Ни больше, ни меньше…
— Совершенно верно, — Джеми утвердительно хрустнул яблоком. — Великое равновесие. С тех пор, как Кристаль Чудотворная наделила нас Даром, он никогда не уходит в пустоту. Пока маги с магичками не передадут свой дар, они и умереть не могут. Если некому передать, будут мучиться на смертном одре до тех пор, пока не найдётся преемник. Поэтому обычно они находят себе ученика заранее, потихоньку учат его, а потом, как чувствуют, что пора пришла, — а они всегда это чувствуют, — передают ему свой дар и уходят… А если кто-то умирает насильственной смертью, то его дар переходит к новорожденному, издавшему в тот миг первый крик.
— Да это я знаю, я другого не могу понять… почему только вы считаетесь магами? Вампиры ведь тоже колдуют… и альвы…
— У вампиров и альвов это в крови. Для них быть лишёнными магического дара — нонсенс, и это мы их зовём магами, а они себя таковыми отнюдь не считают. К тому же у вампиров этот дар… узкой направленности: несколько врождённых способностей, не более. Заклятия они могут хоть сутки напролёт бесцельно выкрикивать, — Джеми почесал затылок — рукой с зажатым в ней яблочным огрызком. — Альвы вообще заклятиями не пользуются, их магия иного рода, целиком и полностью основана на единении с природой… Я же говорю о людях, которые Даром выделяются из остальных. Гномы с магией как-то не дружат, да и оборотни-маги никогда не встречались, так что они всегда люди… Точнее, были ими до принятия Дара. Маги и магички же не совсем уже люди — им и срок жизни отмерен гораздо дольше людского. И со времён ухода Кристали обладателей Дара было… определённое число. Столько и осталось до наших дней.
"Миф о Школе Чернокнижия рождён народом по слухам о Камнестольнской Школе Чародеев. Действительно: Школа находится под Лонгорнскими горами, срок обучения — семь лет, и основателя её звали Ферли Орраком. В отличие от строгих правил Адамантской Школы, известной также как Школа Волшебников, в Камнестольнскую школу берут всех без исключения, невзирая на возраст, без какого-либо вступительного экзамена. Зачем понадобилось воздвигать Школу в Подгорной, среди народа, обделённого Даром, неясно, но потенциальных студентов перспектива семи лет без солнечного света, похоже, не пугает. А что пугает (но определённый контингент, напротив, и притягивает), так это возможные к изучению тёмные искусства, вплоть до некромагии. При поступлении заключается договор, включающий в себя тринадцать пунктов. Согласно последнему пункту, один из выпускников по окончании школы должен ещё на некоторый срок остаться при учителе в качестве ассистента, а учитель, в свою очередь, по окончании оговоренного срока обязуется обеспечить его работой — вот и истоки мифа о зловещем правиле Школы Чернокнижия. Адамантская и Камнестольнская Школы издавна соперничают, и именно поэтому слова "волшебник" и "чародей", — казалось бы, равнозначные понятия, — принципиально различаются по смыслу. Лишь колдуна-самоучку, ни в одной Школе не бывавшего, можно назвать и тем, и другим словом, равно как и общим "маг" — хотя на деле их предпочитают кликать именно "колдунами"…"
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
