Примером тому служит история, происходившая с частями 44-й стрелковой дивизии, до недавнего времени располагавшейся на Украине. Командовал дивизией типичный выдвиженец тех лет комбриг А.И. Виноградов. Он еще в 1936 г. был майором, с июня 1937 г. командовал 143-м стрелковым полком, а в феврале 1938 г. досрочно получил звание полковника. Командиром 44-й стрелковой дивизии Алексей Иванович Виноградов был назначен в январе 1939 г. и тогда же ему было присвоено воинское звание «комбриг». Штаб и политотдел дивизии соответственно возглавляли полковник
О.И. Волков и полковой комиссар И.Т. Пахоменко. Комиссаром дивизии был полковой комиссар К.В. Мизин. Их прохождение службы было аналогичным Виноградову. Так, Онуфрий Иосифович Волков звание капитана получил в конце декабри 1935 г., а уже в июле
1939 г. он стал полковником.
Дивизия входила в состав 9-й армии. Первоначальным вариантом оперативного плана армии предусматривалось нанесение удара на левом фланге (на Ребольском направлении) силами 44-й и 54-й стрелковых дивизий, однако в связи с неустойчивым положением в центре (на Ухтинском направлении), на участке 163-й стрелковой дивизии, 44-я дивизия была переброшена туда. Она получила задачу выдвинуться по дороге Важенвара-Суомуссалми и оказать помощь 163-й дивизии в уничтожении противостоящей группировки противника.
Неудачи стали преследовать это соединение сразу же после ее прибытия на Север. И свой вклад здесь внесли и командование 9-й армии, и руководство дивизии. Например, только что прибывшую в эшелонах на станцию Кемь дивизию Военный совет 9-й армии (командующий комкор В.И. Чуйков) решил перебрасывать на передовую комбинированным способом: одну ее часть на машинах, другую — походным порядком. Это привело к тому, что подразделения дивизии вступали в бой разрозненно, без предварительного сосредоточения на исходном рубеже, прямо с марша, без глубокой разведки противника, без знания особенностей организации боя на данном театре военных действий, тактики противника. К тому же был нарушен один из основных принципов построения боевого порядка в лесах и болотах Карелии — саперные подразделения, столь необходимые для расчистки дорог, наведения мостов, постройки блокгаузов и других сооружений, оказались в арьергарде дивизии22.
Вполне закономерно, что дивизия, много лет гарнизонами стоявшая на Украине, мало занималась лыжной подготовкой. А посему, ввиду нехватки лыж, передвижение полков, батальонов и рот происходило в основном только по дороге в условиях снежной и холодной зимы. Глубокий снежный покров стал серьезным препятствием для совершения маневра и в первую очередь для крупногабаритной техники, чем не преминуло воспользоваться командование финнов. Вообще Важенварская дорога стала для доселе прославленной 44-й Киевской Краснознаменной дивизии дорогой позора и смерти.
Боевые действия дивизии с 16 декабря 1939 г. по 8 января 1940 г. разворачивались следующим образом. Первое столкновение с противником произошло 16 декабря на 25-м киле метре Важенварской дороги. Попытка с ходу преодолеть завалы и /крепления финнов и продолжить движение на соединение с частями 163-й стрелковой дивизии не удалась. И даже усиление пехоты танками и артиллерией успеха не принесло. В последующие дни положение к лучшему не изменилось. Зато у финнов их тактика партизанской войны приносила существенные успехи.
Растянувшиеся вдоль дороги части дивизии постоянно подвергались налетам финских лыжных отрядов, которые буквально через несколько километров устраивали завалы на дороге и их минирование. К тому же активно работали финские снайперы — «кукушки», выбивая из строя подразделений в первую очередь их командный состав. Вдобавок ко всему 2 января 1940 г. финны отрезали тылы дивизии от основных ее сил. Атаки на прорыв и обход завалов 2—4 января успеха не имели. Приказ командарма В.Н. Чуйкова предусматривал совместные действия дивизии с 3-м пограничным полком НКВД, посланным ей на помощь, а также бомбардировку позиций противника с воздуха. Однако бомбардировка не состоялась, а полк НКВД к началу атаки опоздал, в результате чего финны не только отразили атаки ударной группы дивизии, но и отрезали ее, изолировав от остальных частей. Фактически к 6 января вся Дивизия оказалась в окружении23.
6 января в 22 часа, получив через штаб дивизии в Важенваре разрешение от командующего армией «действовать по своей инициативе», комбриг Виноградов отдал приказ на выход из окружения. Части дивизии были разделены на две колонны: одна, как ударная, действовала вдоль дороги, другая — в качестве арьергарда. Пробиться с техникой не удалось, и Виноградов 7 января принял решение: оставив материальную часть, выводить людей лесами с северной стороны дороги в обход противника. Несколько дней разрозненными группами красноармейцы и командиры выходили к своим. Комбриг А.И. Виноградов вместе с начальником политотдела, двумя политработниками из политотдела армии и группой бойцов и командиров вышли из окружения поздно вечером 7 января.
Вернулись далеко не все, кто в декабре 1939 г. пересек границу СССР с Финляндией. Потери были огромные: только с 1 по 7 января дивизия потеряла убитыми 1001, ранеными 1430, обмороженными 82, без вести пропавшими 2243 чел. Всего 4756 чел24. За этот же период потери материальной части составили: винтовок — 4340, револьверов и пистолетов — 1235, ручных пулеметов — 251, станковых пулеметов — 97, 45-мм пушек — 30, 76-мм пушек — 40, 122-мм гаубиц — 17, 82-мм минометов — 14 шт.25
«Козлом отпущения» за все случившееся с 44-й стрелковой дивизией решили сделать прежде всего ее командира комбрига
А.И. Виноградова и его ближайших помощников. В своем докладе И.В. Сталину о причинах поражения и потерях 44-й дивизии Л.З. Мехлис 10 января 1940 г. заявляет об аресте Виноградова и Волкова как о деле решенном: «...Волкова хочу арестовать. Командование дивизией предложил временно возложить на члена Военсовета Фурта, окончившего Военную академию им. М.В. Фрунзе и знающего военное дело. Виноградова хочу арестовать, как труса, погубившего дивизию»26.
Мехлису вторит командарм В.И. Чуйков. В тот же день в своем докладе начальнику Генштаба РККА о причинах поражения 44-й стрелковой дивизии и мерах по ее восстановлению он сообщает, снимая с себя часть ответственности:
«1. Виноградов был неоднократно предупрежден о вероятных активных действиях противника против 44 сд., так что для него неожиданности не было.
2. Просьба Виноградова прислать ему самолет для вылета из района главных сил дивизии, якобы для доклада Военному совету об обстановке, Военный совет рассматривает как трусость и стремление бросить дивизию в ответственный период боя.
3. Его преступный приказ, отданный в 14—16 6.01 о порче материальной части, подорвал силу сопротивления бойцов и командиров против противника...
4. Организацией обороны Виноградов не руководил, резервов не имел.
5. Отдав приказ на прорыв через завалы на 23-й километр 6.01, Виноградов не руководил главными силами дивизии, а поручил это командиру 25 сп...
6. Не было организовано разведки противника и местности...
7. Виноградов не выполнил приказ Ставки № 0625 — за все время 44 сд сделала на дороге длиной 27 км только два блокгауза...
Военный совет считает, что Виноградова и Волкова надо немедленно арестовать и предать суду по закону военного времени. Виноградов нами вызван в штарм и будет держаться по сути дела под арестом до ваших указаний...»27
Рано утром следующего дня соответствующие указания были получены... В очередном докладе Чуйкова и Мехлиса в Ставку говорилось: «...Виноградов, Волков и бывший начальник политотдела 44 сд Пахоменко арестованы. В Важенвар посланы председатель армейского трибунала, прокурор и представитель особого отдела. Туда же послан начальник политуправления армии Рыков...
Суд над Виноградовым, Волковым и Пахоменко будет проведен 11.01 в присутствии личного состава всех частей дивизии. Приговор будет приведен в исполнение на месте немедленно.
Комиссара дивизии Мизина не можем предать суду, ибо он не вернулся в Важенвар и пока неизвестна его судьба...»28
Вечером того же дня в Москву ушел последний доклад о судьбе бывшего командования 44-й стрелковой дивизии. Чуйков и Мехлис (здесь следовало бы очередность фамилий поменять местами, ибо фактически ситуацией «рулил» Мехлис, а не Чуйков) рапортовали:
«Докладываем. Суд над бывшим командиром 44 сд Виноградовым, начальником штаба Волковым и начальником политотдела Пахоменко состоялся 11.01 в Важенваре под открытым небом в присутствии личного состава дивизии. Обвиняемые признали себя виновными в совершенных преступлениях. Речи прокурора и общественного обвинителя были одобрены всеми присутствующими. Суд тянулся пятьдесят минут. Приговор к расстрелу был приведен в исполнение немедленно публично взводом красноармейцев.
