И — побежали. Павел — впереди всех.
Третья лестница — торжествующий вопль, оборванный на полуслове. Павел. Обзавёлся экипировкой. Остальные, изумлённо поглазев на него, сообразили-таки глянуть на себя. Короткий свист, смущённое покашливание, довольное "Ха!" — кажется, никто не возражал против личных метаморфоз.
Сам Лёхин выглядел, как и в прошлый раз, только плащ покороче (Шишик немедленно завис на аграфе легкомысленной пушистой помпошкой), жилет уже не кольчужный, а настоящий доспех; к наручам и ножам в сапогах добавились металлические звёздочки и, как ни странно, кнут. Верёвку сунул Елисей: "Вдруг как лазать придётся? Пригодится!"
Оглядев воинство, Лёхин понял, что Каменный город не только увидел своё в непрошеных гостях, но и выявил суть каждого: Павел казался весьма довольным одеянием воина — возможно, странствующего наёмника (Лёхин невольно усмехнулся: ну и начитался же я всякого!); скромный по жизни Олег превратился в воина-монаха; уверенный в себе Леонид — нечто среднее между ними. Незаметный же, сдержанный профессор внезапно сразу вызвал к себе почтительное внимание: он словно расправил плечи под длинным тяжёлым плащом, край которого слева слегка приподнимал кончик ножен; какое уж под плащом пряталось одеяние — сказать трудно, но сам плащ тоже вызывал почтение: чувствовалось в нём что-то богатое…
— Охренеть!.. — восхищённо сказал Павел, недавно по-свойски болтавший с Соболевым. — А корону тебе, Дмитрий Витальич, на последней лестнице преподнесут?
"Значит, не один я вижу в нём "его императорское величество"!" — ухмыльнулся и Лёхин, разглядывая смущённую физиономию Соболева.
Леонид тем временем подошёл к следующей лестнице.
— Там поворот — и ещё одна.
— А может, и не одна. Отсюда не видать, — заметил Олег.
— Предположительно, мы сейчас должны выйти к какому-то большому дому, где Альберт держит Романа, — сказал Лёхин. — Или сразу войти в него. Склоняюсь ко второму. Смысл делать ход из кафе, если не попадаешь к себе сразу…
— Ты уверен, что Роман жив?
— А смысл убивать? Альберт его и сейчас может использовать по полной. Ведь что требуется от Ромки? Только петь. Я тут покумекал и сообразил — схема простая: он поёт, наделяя будущих компаньонов привлекательностью и обаянием; Альберт же добавляет в его песни слова, которые делают ребят и девушек не способными на ответное чувство — и меркантильными. Когда Ромка начал понимать, что в кафе происходит странное и, возможно, он виной тому, он поругался с Альбертом и тот пошёл на попятный: Ромкиных песен он не трогал, но те же песни, им подкорректированные, стал петь Анатолий. Но… Силы у Анатолия маловато без Ромки. Четверо ребят-компаньонов, судя по всему, очнулись одними из первых, а когда стали соображать, что к чему, избили Анатолия. Их-то сегодня и убили. Подозреваю — Анатолий. Мало того что у него ничего не получается, так ещё и крысы жизнь забирают… Вот и взбесился… Ну, всё? Успокоились? Привыкли к себе? Идём дальше.
— Совсем озверели они там, в своём кафе, — сердито проворчал Павел, сбегая по ступеням рядом.
— Как сказать! — откликнулся Леонид. — Разве остановишь, когда богатство в руки само плывёт? Человек — утроба ненасытная, — заключил он философски.
Два добермана бежали по бокам от него. Лёхин всё оглядывался на них. Всё казалось, шерсть на них загустела, посветлела.
— Ого! — сказал Павел.
Они пробежали следующую площадку. Последняя лестница, похоже, спускала на крышу самой настоящей башни с зубцами и бойницами.
— Вот это да! — ахнул Олег, сияя от восторга, когда всё войско поспрыгивало с лестницы на башню.
И все уставились на Леонида. Точнее — на собак возле него.
Леонид сначала не понял — псы сидели чуть позади. Оглянулся.
Два огромных белых волка с шипастыми ошейниками преданно уставились на хозяина. Леонид нерешительно потрогал косматые холки и сказал:
— Вот блин, а?
И все с ним согласились.
53.
С башни вниз вела узкая лестница. Но прежде чем спуститься, они быстро обошли площадку и в конце концов встали около Соболева.
— Мда, вид интересный, — озадаченно сказал Олег.
Кроме башни под ногами, существовали ещё три по углам основного здания. Насколько удалось рассмотреть, само здание высилось на четыре этажа — считали по окнам. Плюс к этим этажам высокие потолки. А значит, стояли воинственные путешественники на высоте этажа пятого. Учитывая крышу, возможно, и шестого. Ко всему прочему замок обнесён каменными стенами, образующими достаточно просторный, по-утреннему пустынный двор с хозяйственными пристроями.
Разглядывающий двор вцепившись в башенные зубцы, Леонид усмешливо спросил:
— Мы… вот это всё… завоёвывать будем?
— А я б не отказался от такого загородного домика! — хохотнул Павел.
— Хохмачи… Наша сверхзадача — Ромку отсюда вытащить.
— Интересно. Для начала неплохо бы найти его. А как?
— Как-как! Тщательный обыск каждого помещения! Если мешать не будут — недельки за две закончим.
— А чего только за две?
— А винные погреба? Пока каждый бочонок не отдегустирую — ни за что не выйду.
"Адреналин! — понял Лёхин. — Небось, каждого трясёт и колотит, как меня". Кроме, наверное, профессора. Тот, спокойный, с тенью улыбки, стоял около Леонида, и оба белых волка неплохо вписывались в портрет императора.
— Лёхин, с чего начнём?
— Надеюсь, слишком массовых потасовок не предвидится. Мне сказали: можно попасть в Каменный город, если город позовёт. А вчера я убедился, что может быть и обратная связь. Профессор, можно попросить вашего Шишика?
Пока Соболев оглядывал себя в поисках "помпошки", Лёхин снял Профи с его плеча и теперь в руках держал двоих.
— Мне нужно минуты две, после чего, я думаю, мы напрямую пойдём к Ромке.
Лёхин сел на первую ступеньку узкой лестницы, закрыл глаза и вызвал в памяти гитарный аккорд.
— "Вот город теней…"
Тишина. Внизу — редкий человеческий разговор, цокот лошадиных копыт по брусчатке двора… Затаив дыхание, Лёхин снова "услышал" гитару и свой голос. И снова — вслух:
— "В нём реки дорог. Бегом по асфальту… Эхо шагов…"
Мгновенно облился потом, когда промелькнуло перед закрытыми глазами: Ромка резко поднял голову.
— Ну же, помогай… "Вот сумрачный дом — высокий порог…"
— "… А входишь — пусто… Игры богов…"
От Романова шёпота Лёхин содрогнулся, а его товарищи вздрогнули. Но одновременно подпрыгнули в ладонях "помпошки". Он открыл глаза: Шишики стреляли глазищами во все стороны и дружно вдруг уставились вниз.
Лёхин встал. Оба Шишика глянули на него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
