Иногда люди спрашивают:
"А как же бывает со всеми достигнутыми утончениями и восприятиями при низвержении? Ведь, казалось бы, однажды познанное и усвоенное — не может оно стать не бывшим. Каким же образом достижения уже совершенные уместятся в низверженном состоянии?"
Такой вопрос вполне логичен и затрагивает сложные соображения. Нужно очень ясно усвоить себе принцип преображения как вверх, так и вниз. При преображении вверх все возможности и достижения как бы развертываются, как бы в торжественном шествии развертываются знамена и являются их внутренние знаки. Так же при отступлении и низвержении знамена свертываются. Знаки, только что сверкавшие, погружаются в глубокие тайники.
Часто люди удивляются изысканности и познаниям служителей тьмы. Но ведь никто не сказал, что они всегда были служителями тьмы. Может быть, они низверглись, о чем дан такой замечательный символ. В низвержении свернулись и преобразились вниз их достижения. Правда, изысканность осталась, но она обратилась во зло. При восхождении все встречаемое, все познаваемое преобразуется в добро. Так же точно при обратном процессе; все уже достигнутое во зло обратится. Обратится во вред всему светлому, всему проявленному. Будет затемнять, смущать и обращать в хаос.
В конечном итоге не так уж трудно, хотя бы и человеческим разумением, рассмотреть, что идет к проявлению и созиданию, а что к разложению, к хаосу. Именно, как говорилось, — "Рассмотрите в приумножении, и тогда каждая частность встанет в очевидности".
Но суждение в перспективе не так легко дается. Какие-то мудрые правители оставили изречение: "Управлять — значит предвидеть". А для того, чтобы предвидеть, нужно посмотреть далеко. А в зрительных трубах — увеличительные стекла. Опять-таки кто-то может сбиться и принять различение горизонта за самохвальство, за хвастовство о настоящих его познаниях.
Если прозрения и озарения могут быть скоропостижны, то и отемнение, и смущение тоже бывают стремительными.
Человек может найти клад вдруг, но сколько раз приходилось людям терять свое сокровище тоже вдруг и безвозвратно.
Один большой художник и деятель говорил мне, как однажды на совершенно определенном месте, где никаких прохожих не было, на гладком берегу моря он потерял драгоценный для него перстень. По его словам, он перебрал каждую песчинку на этом месте. Он заметил это место и приходил на него многократно и никогда не нашел памятного для него перстня. И другой случай известен, когда ценный перстень в доме неожиданно пропал, а через три недели нашелся, сверкая на бархатном сидении дивана.
И нахождения, и потери так замечательны, если сообразить их вместе с окружающим.
Возможность восхождения! Может ли она делать человека самомнительным? Нет. Она сделает его осмотрительным, мужественным и неутомимым. Опасность нисхождения, может ли обратить человека в мнительного труса, в беглеца дрожащего? Нет. Она лишь обострит его память, умножит осторожность в действиях и только напомнит, насколько радостно ему поспешать вперед. Можно привести также из различных памятников литературы прекрасные слова, посвященные великому понятию "вперед".
Именно действие постоянно поступательное оградит от многих опасностей. И стрела не так легко достигнет устремленного. И между ужасов пройдет он, не замечая их, и умножит, и охранит он силы свои своим непреложным устремлением. В устремлении станет ему ненужной роскошь. В устремлении благодушно отнесется он к толчкам, в толпе неизбежным. В стремительности ему легче прощать многое, что для медлителей является предметом бесконечных обсуждений.
Также давно сказано, что в действии легче прощать. А ведь это приучит вообще к одному из самых благодетельных качеств — к прощению. Цветы прощения — прекрасны, а сад обид — зрелище весьма отвратительное. Соизмеримость большой ответственности, большой готовности к трудам и вообще — мер больших дает и большие следствия. Всякое же ограничение, произойдет ли оно от необдуманности, легкомыслия, лености, неподвижности — все равно от чего, оно будет также нарастать стремительно.
Прогрессы нарастаний замечательны. Во всех законах движения можно видеть ту же основу. Также и прогрессия мысли или немышления, видия и авидия, — все это так же точно и движется, и нарастает. Мужество ¬ нарастаемое качество, и в действии оно умножается. Так же быстро умножается и страх — постыдная боязливость, которая от бездействия овладевает ужасно.
Тот, кто помещал на перстнях, всегда носимых, спирали восхождения и нисхождения, тот хотел постоянно напомнить о возможностях как вверх, так и вниз. Казалось бы, если так часто упоминается о низвержении, то люди должны бы принимать всякие предосторожности, чтобы избежать его. Но не так-то бывает в жизни.
Из самых высоких и прекрасных символов люди ухитряются сделать бытовые, никому не говорящие предметы. Потому и в движениях самой жизни так страшно омертвение, опошление, которое внедряется во весь смысл существования, овладевает всем складом мысли и оставляет на всем свою позорную печать. Замечающие это были бы пессимистами, если они будут думать лишь об этой стороне. Но ведь первая спираль ¬восхождение, она должна остаться первою, самою привлекательною и самою вдохновительною.
Спуск с горы всегда порождает какую-то грусть, но восхождение всегда сопряжено с великою радостью.
2 Марта 1935 г.
Пекин
"Восхождение". Москва, 1990, I
Самое простое
Приходят люди за самым простым. Иногда можно подумать, что требуется уже нечто более сложное. Подумается, что уже многое известно, и потому, естественно, следует остерегаться повторения. Но, прочтя очень многое, люди все же приходят за самым простым. Как работаете? Какие мысли побуждают к работе? Какое время для работы наилучшее? Что есть утомление? Опасаться ли разнообразия работы? Насколько погружаться в памятники древности? Применимы ли заповеди древности для современной жизни? Возможно ли строительство? Где найти силы против всяких огорчений? Как освободиться от страха? Слушать ли внутренний голос? Как запоминать его слова?
Бесконечное множество вопросов. Уже давно разъясненных, уже много раз затронутых; но каждый хочет иметь ответ на вопрос в его форме. Конечно, предполагается, что и ответ должен быть именно тот, который ожидается. Это опять очень старое и, казалось бы, всем известное, но люди вопросами своими покажут вам, что это им совсем неизвестно, или, вернее, они совсем забыли о нем.
Когда вы видите бесчисленные тома разъяснений и повторений, накопившихся около заповедей самых кратких, самых ясных и самых простых, разве не удивляетесь вы, к чему и каким образом накопились все эти пояснения? Самое простое возбуждение и опять-таки самые простые вопросы. Эти вопросы, казалось бы, о том же, но в разных преломлениях, вызывали пояснения опять-таки в своеобразно личных выражениях. Итак, усложнялось колесо жизни, начиная от самого простого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
