– Ну, ты про всех-то не расписывайся.
– А что, Стервоза только секса хотела?
– Ты про Ирину так не говори - вспыхнул Максим.
– Ого? Ирину? Ирину… Вот тебе "Ирину!" - вдруг сорвалась она на истерику. Вот! Вот! Вот! - и как в прошлый раз девушка наградила Макса увесистыми оплеухами. Но на этот раз, во дворе с засыпающими звуками они прозвучали уж очень звонко, а с соседнего балкончика крикнули Круто! и зааплодировали. Татьяна моментально испарилась, а менее стеснительный юноша, уже привычно пожав плечами, для солидности еще некоторое время подышал ночной свежестью. Он знал - ложиться спать рано.
– На тебе, как… Вроде бы вчера губу тебе чуть не разорвала. Чувствовала, пол- ночи вкус крови чувствовала. А теперь- как ничего и не было - провела утром Татьяна губами по губам Максима. - А насчет сегодняшнего - ты не зазнавайся. Просто я очень - очень тебя люблю. И боюсь… И тебя боюсь и что без тебя останусь, боюсь. Вот и решила, что бы именно ты… - мучительно подбирала она слова. Чтобы никогда не жалеть, что могло быть и не случилось… Ты чего ухмыляешься, зазнайка, а? - соскочила с патетики она.
– Просто счастлив.
– Брось. Глупо. "Счастлив"! Будешь хвалиться дружкам? Серому?
– А ты? Сама говорила, что хвалитесь друг другу!
– Ну, не этим же! Скажи… все- таки. Тогда, со Стервозой…
– Когда ты меня встретила? Клянусь. А тогда ее…лечил - с легким сердцем поклялся Максим. Действительно, лечил же. В ту ночь. - А что у тебя с Котом? - перехватил он инициативу.
– Кот… Котище… Вредный Котяра… - заулыбалась девушка, с неожиданной нежностью произнося вариации клички. - Знаешь, решилась она - Кот - это моя любовь… лежи- лежи, - мягко толкнула она назад в постель подхватившегося было юношу. Это та любовь, которая и должна у меня быть. И будет, когда ты уйдешь.
– Куда это я…?
– Ты уйдешь, мой милый Максимушка. Ты уже уходишь. Куда? Не знаю. К своим. Богам, ангелам, чертям, - на знаю. Ты не признаешься, а я не знаю. Но уходишь. Мы же вместе никогда не будем!
– Ну почему же? - слабо возразил потрясенный юноша. - И зачем тогда…
– Просто потому, что мы уже разные. Тебе со мной уже почти и неинтересно… А на серьезе - ты прослушал главное. Я очень тебя люблю. А ты уходишь. И время не остается. Точнее, почти не осталось. Я хотела, чтобы ты был у меня первый. И стал. И я, вот я - счастлива… Почти.
– Тогда иди сюда, если "почти" - потянул ее к себе Максим. - Еще только шесть утра.
– Ты не так понял мое "почти" - попыталась уточнить девушка. - А может, и так, - вздохнула она, все еще неумело обнимая возлюбленного.
Расстались они второпях, уверенные, что ненадолго. Из окна электрички она по- новому, по-женски рассматривала юношу, время от времени краснея от своих потаенных мыслей. И что дальше? Как дальше? - мучили ее вопросы. И кто он, все- таки? Мой Макс. Мой? Она вдруг погрозила ему пальцем, затем кулаком, затем показала, что награждает его оплеухами. Он, конечно понял, за что, но настолько сконфузился, что у Татьяны защемило сердце. А когда электричка рванулась, и он замахал рукой, почувствовала - всё. Он не уходит. Уже ушел.
Вечером ликующий Кот рассказывал, как неожиданно появился дома отец. Что с него сняты все обвинения. Так что, и без помощи нашего "Электроника" обошлись.
– Сделал, значит. И не сказал. И там вылечил, - и не сказал. Скромняга. Да, конечно, скромняга. И если бы я ночью сама не…
– Ай, ну зачем это? - отстранилась она от Кота. - Не надо! Знаешь… - начала было девушка исповедь, но вспомнив удаляющуюся фигуру с машущей рукой вновь почувствовала - ушел.
– Потом расскажешь - опять потянулся к ней парень.
Подло это… и я же ему не рассказала, что мы с Игорем уже целовались - укоряла себя святая простота, чувствуя совсем другие, но очень реальные юношеские губы.
Ну и пусть. Прощай, волшебник, - не судьба, - сделала окончательный выбор девушка. И где-то не близко, на знакомом ей балкончике другой юноша вдруг скривился, словно от боли. Вот как? - прошептал он. - Наверное, так и надо. Спасибо тогда за все, - попытался он дотянуться тоскливыми мыслями до своей девчонки.
Три дня, предоставленные победителю для сборов в столицу, она избегала появляться на улице. Только когда по утрам Максим выходил "на подзарядку", девушка тоже выходила на балкон. После всего происшедшего и сказанного, Макс не навязывался, понимал - выбор сделан. Посылал голубя с цветком, и Татьяна этот подарок принимала. И вся романтика. Наверное, если бы не уже полученный опыт, Максим не быстро бы перебесился. Но права же она, права! Кто я? Что же со мной? На второй день он, собираясь с мыслями, пошел на речку, на свое заповедное место. Быстрое течение постоянно углубляло русло. И в отдельных местах после обрывистого берега следовал низкий каменный бережок, а в излучинах, в таких случаях намывался и песок. Со стороны реки такая излучина скрадывалась каменными наносами, со стороны дороги - обрывистым берегом. Здесь их компания проводила выходные в купаниях и ловле рыбы. Здоровенные подусты с маленькими ротиками клевали на малюсеньких водяных рачков, которых на самый маленький крючок надо штук шесть. Но зато если клюнет!
Максим пришел без удочки. Он просто сел на любимую их коряжищу и засмотрелся на хрустально чистый сегодня поток. Что же это со мной на самом деле, а? - пытался разобраться он. Но разбираться было страшно, словно угадывать у себя симптомы неизлечимой болезни. И он облегченно вздохнул, услышав радостные приветствия своих друзей.
– Что нам не звякнул? Решил сам все захапать? Э, да ты и без снасти? - пожимая ему руку, тараторил Ванятка.
– Мы и не знали, что ты объявился. Вот, порыбачить собрались - объяснял очевидное Пенчо. - Ну и как там? Всех надрал?
– Да нормально. Всех. Послезавтра в столицу на республиканские.
– Ну и молоток. А Мышка? Не прошла? Ну да, у нее другое на уме. А Котиного батьку выпустили. Говорят, все обвинения сняли. А ты знаешь, моя-то уезжает. Косточка то есть. Батька за папахой едет, - делился новостями Юрка. А Серый уже. С мамашей.
– Ни хрена себе, новости, - прокомментировал Макс услышанное. И пока ребята рассказывали о новостях помельче, переваривал сказанное. Серый. Лучший друг. И вот так просто, даже ничего не сказав. Даже не звякнул.
– А что Серый, будто драпанул? - поинтересовался он.
– Влез в дерьмо по уши. Продулся Гриню, а тот, знаешь, с ножом к горлу. Вот мамаша и дернула с сыночком на край света. Точнее, она и раньше собиралась, а теперь - припекло.
"Что я с ним сделаю? Что я с ним сделаю?"- раздумывал Макс, пока ему комментировали новую компьютерную игру.
– А твоя… Скоро? - хрипло спросил он.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
