– Осторожнее, не расшибись! – крикнул он ему вслед без какой-либо насмешки.
Хишур заложил крутую дугу и, проносясь мимо Агнара, попытался сгрести его, будто медведь охотника. Кузнец крепко ударил по метнувшимся к нему рукам, в результате инерция унесла смуглого здоровяка чуть дальше. Высунувшиеся из-за лежащего на берегу корабля работники торговца загоготали.
– Ну, ты прям как бык! – крикнул один из них. Очень метко – повадки бойца сейчас напоминали именно бычьи атаки.
Остальные тоже кричали, но на чужом для скандинава языке, и он не понимал ни слова. Купец же продолжал улыбаться и смотрел словно бы без интереса.
Противник викинга растопырил руки и попытался ухватиться за него поудобнее. Молодой мастер, надеясь на свою силу, позволил ему вцепиться в себя, и какое-то время они старательно «обжимали» друг друга, багровея от усилий. Хишур громко скрипел зубами, одновременно умудряясь добродушно улыбаться, и жмурился. В какой-то момент Агнару тоже захотелось немного поскрипеть зубами, он с трудом удержался от этого, и лишь потому, что ему дикой показалась ситуация, при которой два мужика, тиская друг друга, столь же синхронно будут хрустеть челюстью.
В какой-то момент смуглый здоровяк поднатужился, и ноги викинга ненадолго оторвались от земли. Чувствуя, что почва уходит из-под ног в буквальном смысле, молодой мастер взбрыкнул и попал ногой по голени противника. Должно быть, весьма чувствительно, потому что земля поторопилась вернуться на место, да так сильно ударила скандинава по ступням, что он не устоял на ногах. Два противника повалились на землю.
Впрочем, как оказалось, повода для окончания схватки мужчины в этом не увидели. Едва только Агнар грохнулся на землю, Хишур тут же извернулся и вцепился в противника, казалось, с подлинной ненавистью, хотя ненависти, конечно, не было. Он попытался навалиться, и у молодого мастера возникло ощущение, что на него наползает многотонный айсберг. Агнар увернулся, но смуглый парень был настойчив и, перехватив норвежца за плечи, принялся подгребать его под себя. Слабое место противника он, конечно, не мог не почувствовать.
Викинг на долю секунды вырывался, а потом стиснул зубы на мускулистом предплечье, оказавшемся совсем рядом с. его лицом.
В ответ прозвучало несколько слов на непонятном языке, сказанных, впрочем, с должной экспрессией.
– Слушай, может, поднимемся сначала, а то что мы по земле, будто гусеницы, ползаем? – негромко предложил скандинав.
– Ну давай, – пыхтя, согласился Хишур. Слез с ног противника, поднялся – и только тут почувствовал, что его, кажется, провели. Сперва лицо у него вытянулось, потом почти тут же расплылось в улыбке. – Ну ты хитрец…
– Почему же хитрец, – возразил молодой мастер. – Просто люблю обычную схватку, а не ерзанье по земле. Мы же не кроты.
– Эй, Хишур, он любит по-настоящему потузиться! – крикнул один из работников купца, смуглый жилистый парнишка ростом едва по плечу своему другу. Судя по тому, с каким трудом он справлялся со словами гойделского языка, сказанное больше предназначалось Агнару, чем кому-то из своих. – Ну-ка, врежь ему как следует, чтоб зубы свои до завтра собирал!
– Ну что ж, можно, – смуглый чужестранец состроил свирепую рожу и без предупреждения выбросил в сторону викинга кулак.
Это уже было понятно и привычно. Уворачиваться тот не стал, принял удар в блок – первый же, какой сложился, – и непроизвольно охнул. Здоровяк действительно мог бы при желании сшибить с копыт бычка-трехлетку. Правда, скандинав-кузнец на свою стать и силу тоже не жаловался, и хоть ухал, но и валиться наподобие пресловутого бычка не собирался. «Такие здоровенные эти бычки, – пришло ему в голову. – Просто воплощенная мощь. А человек-то покрепче их будет. Вроде и похилее на вид, а в действительности – ого-го! Вот она, внешняя видимость – и внутренняя суть»!
Несколько минут они старательно награждали друг друга тумаками, но, в зависимости от того, куда приходился тот или иной удар, в ответ звучал или сочный шлепок, или стук, как по дереву, или гул, будто мальчишка пнул ногой толстостенный железный котелок. Агнар раскраснелся, а вот его противник наоборот, побледнел и лицом, и голым торсом, которым, кстати, принял больше всего ударов.
– Непрошибаемый он какой-то, – вскоре пропыхтел здоровяк, должно быть, удивленный, что противник, который уступает ему и в росте, и в комплекции, так хорошо держит прямой удар.
– Дай-ка я попробую! – подлетел другой, пониже ростом и поуже в плечах. Эффектных мускулов, облитых глянцевой кожей, у него не было, но жилист он оказался на диво.
На викинга обрушился град весьма болезненных ударов. Кулаки у этого парня были маленькие по сравнению с кулачищами Хишура, но очень крепкие, будто из камня выточенные. Скандинав получил несколько крепких ударов по чувствительным местам, попытался ответить, но словно в деревянный забор угодил. В этот момент пинок прилетел откуда-то совсем неожиданно, он молча перехватил ртом воздух и полетел на землю.
Еще в полете выставил руку, спружинил о колкую, усыпанную опилками землю, увернулся от удара ногой вдогонку, но ухватиться за эту ногу успел. Махнуть не только своей ногой, но и скандинавом, прицепившимся к ней, оказалось непросто. Вернее сказать, практически невозможно. Агнару даже не пришлось дергать противника за ногу – тот сам свалился.
«Ну вот, – наваливаясь и прижимая его к земле, подумал молодой мастер. – Все в этом мире повторяется…»
– Что, может, встанем, а? А то что ж… Как гусеницы… – пропыхтел извивающийся чужеземец, хоть и жилистый, но проигрывающий викингу в массе.
– Чтоб я на собственную удочку попался? – выдохнул скандинав. – Ни за что…
– А все-таки?
– Если представишься.
– Нетрудно. Кутир.
Поколебавшись, Агнар отпустил его. Тот мгновенно вывернулся из рук, привстал на одно колено и кинулся в бой. Схватка коленопреклоненными была викингу даже более непривычна, чем возня лежа. Может быть, дело в том, что не было возможности использовать ноги, а может, потому, что такое положение уравнивало их рост. Противник оказался юрким и умелым, но при этом молодой мастер испытал не раздражение, а наоборот, восторг. С опытным воином куда интереснее пробовать силу, чем с юнцом каким-нибудь, который только и умеет, как череп расшибать.
Они не удержались на коленях, снова повалились на землю, немного покатали друг друга, – на этот раз ни один не вспомнил про гусениц – не до того было, потом, держась друг за друга и громко пыхтя, поднялись на ноги. Кутир влепил скандинаву кулаком в переносицу, тот ему – в челюсть, правда, не со всей силы, оба удара остались без серьезных последствий, а потом пошла уже не драка, а веселье.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
