По мнению Канта, человек вполне может постичь законы мира явлений, поскольку бытие природы оказывается относительным и зависимым от трансцендентального «Я». Но подлинные причины этих законов, сокрытые в мире «вещей в себе», остаются непознаваемыми. Исключение составляет лишь деятельность «практического разума». Этим понятием Кант обозначил способность человека соразмерять свои реальные действия с идеями разума без какого-либо внешнего воздействия. В этом случае человек оказывается в совершенно ином мире, где господствует не принцип причинно-следственных связей, а закон свободы – «свободное существо есть цель сама по себе». Но Кант полагал, что подлинная свободная воля и независимость человека распространяются лишь на этический выбор. Нравственный долг, абсолютный и всеобщий в силу самой своей природы, является категорическим императивом деятельности человека. И если в стремлении к удовольствию и счастью человек встает на путь приспособления к внешнему миру, то свободным он может быть лишь следуя категорическому императиву нравственности, повинуясь исключительно внутреннему долгу.
В трудах Иоганна Готлиба Фихте (1762–1814) и Фридриха Вильгельма Шеллинга (1775–1854) постулаты «критической философии» приобрели еще более радикальную трактовку. Основываясь на представлении о трансцендентальном единстве самосознания, Фихте выдвинул идею полной слитности субъекта и объекта, сознания и действия, «Я» и «Не-Я». Он считал, что подобно тому, как индивидуальное бытие «конструируется» в ходе рефлексии конкретного человека, то и вся бесконечная реальность рождается путем самораскрытия абсолютного «Я». Между индивидуальным и абсолютным «Я» существует динамическая связь. Они соприкасаются те моменты, когда познавательная деятельность человека наталкивается на внешнее препятствие – на некое «Не-Я». Вслед за этим происходит прорыв, трансцендентальное преодоление границ индивидуального бытия и, тем самым, начинается новый этап развертывания познающего «Я».
Субъективный идеализм Фихте не оставляет места представлению о природе, существующей самостоятельно от познающего субъекта. В его концепции мир природы является препятствием, которым «Я» бессознательно ограничивает себя в практических шагах – препятствием, которое существует лишь для его преодоления в бесконечном движении «Я» к самотождеству. Поэтому Фихте признавал диалектическое единство противоположенной не ошибочным противоречием мыслительного действия, а его главенствующей причиной и подлинной основой реальности.
Шеллинг попытался построить в русле «критической философии» уже не только гносеологическую теорию, но и целостную натурфилософскую концепцию. В отличие от Канта, он отрицал механистические принципы естествознания и полагал, что и мир свободы, и мир природы развиваются как бессознательное творчество абсолютного духа. Возникновение природы Шеллинг считал непостижимым для разума актом, когда первоначальное единство и тождество субъекта и объекта распалось, и Абсолют создал свое «Не-Я». Шеллинг считал, что этот процесс не может быть объяснен в рациональных категориях и отражает торжество не разума, а свободной воли.
Распространяя свой диалектический метод на анализ природных процессов, Шеллинг полагал, что всякое природное тело является продуктом взаимодействия противоположно направленных сил. Поэтому развитие природы приобретает характер целенаправленный характер, связанный с преодолением противоречий за счет перехода более высокую стадию организации. Шеллинг предполагал, что основным вектором этого процесса является нарастание субъективности природы. Таким образом, природа выступает и как продукт процесса развития, и как активный субъект деятельности. Следовательно, речь идет о самоорганизующейся природе, которая одновременно и идеальна, и реальна, «целесообразна, не будучи объяснима в своей целесообразности». Подобная позиция получила название объективного идеализма (или в терминологии самого Шеллинга – «трансцендентального идеализма»).
Возможность познания Шеллинг связывал с трансцендентальным единством природы и сознания, которое обуславливает и конкретные формы познавательной активности человека. Это представление об изначальной и конечной тождественности объективного и субъективного позволило ему объявить не научное знание, а искусство, эстетическое творчество в качестве высшего проявления познавательной деятельности. Шеллинг считал, что рациональная философия, постулирующая некие всеобщие принципы устройства мироздания, является «негативной», отрицающей подлинный смысл природы. Он указывал на необходимость «позитивного» философствования, основанного на представлении о бессознанательной, сверхчувствительной воле, как первооснове мирового развития. Культ абсолютной Воли и абсолютного Разума в философской концепции Шеллинга дал толчок для формирования в немецкой интеллектуальной традиции двух совершенно разных направлений, связанных с именами Шопенгауэра и Гегеля.
Артур Шопенгауэр (1788–1860) – «франкфуртский затворник», «философ мировой скорби», создатель «трагической диалектики», является одной из наиболее самобытных фигур в немецкой и европейской интеллектуальной элите XIX в. В его произведениях отразись то пронзительное ощущение условности и бренности бытия, тот нарастающий пессимизм и жесткая самоирония, разочарование в пафосных идеалах и нравственных ценностях, которые станут характерной чертой философствования уже на рубеже XIX–XX вв. – в эпоху «заката Европы».
Шопенгауэр отрицал объективное существование материи. Он считал, что окружающий мир существует лишь в сознании, как видимость, иллюзия, зависимая от познавательных особенностей субъекта. В отличие от Канта, Шопенгауэр отрицал даже существование «вещей в себе». Потусторонней, трансцендентальной сущностью реальности, по его мнению, является Мировая Воля – вездесущая, вневременная, обезличенная и лишенная какой бы то ни было целесообразности. Однако Мировая Воля действует как универсальная движущая сила, творческое начало, порождающее все многообразие явлений и сил. Ее произвольность и иррациональность делает условной любую упорядоченность и гармоничность бытия. Действие Мировой Воли приводит к торжеству постоянной борьбы и раздвоенности, к жестким столкновениям и противоречиям. В жизни человека – самой совершенной формы объективации Воли, эти драматические коллизии достигают своей вершины. И, чем дальше идет человечество по пути эмоционального и интеллектуального совершенствования, тем острее и трагичнее проявляется в мире людей внутренняя конфликтность Воли. Шопенгауэр считал, что преодолеть действие Мировой Воли невозможно. Но познание трансцедентальной сущности бытия позволяет человеку понять разрушительную и иллюзорную природу собственных порывов, а значит и попытаться самоограничить их. Наука и рациональная философия бессильны в этом смысле – они, по мысли Шопенгауэра, не способны к интуитивному проникновению в сущность вещей и могут лишь упорядочить, теоретически структурировать иллюзорные явления окружающего мира. Интеллект сам является лишь орудием воли. Поэтому путь к познанию открывают те представления, которые в наибольшей степени несут отпечаток волевых усилий, импульсов внутренней, иррациональной мотивации. Интуитивная природа эстетических переживаний делает искусство важнейшим средством такого познания. Шопенгауэр особенно подчеркивал роль поэзии и музыки, которые в наибольшей степени соприкасаются с мистическим миром трансцендентальной Воли, усиливают в человеке иррациональную эмоциональность, преодолевают его эгоистический утилитаризм. Но искусство не может в полной степени решить проблему освобождения от рабского подчинения Воле. Вершиной этого пути становится этика аскетизма и альтруизма.
Представление о противоречивости и динамичности мирового развития стало ключевым и для философской концепции Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770–1831). Однако, в отличие от других представителей «критической философии», Гегель создал последовательно рациональную теорию. Он полагал, что противоположность мышления и бытия существует только в индивидуальном восприятии. По сути же, любой объект познания – это некая «логическая Идея», «Понятие», «чистое определение мысли». Гегель считал, что бытие того или иного объекта возможно лишь как актуализация соответствующей «Идеи», основанная на универсальной силлогистической формуле: «все существующее является индивидуальным, в котором сочетается всеобщее и единичное». Таким образом, «логическая Идея» представляет собой сущность любой вещи, а не результат ее осмысления человеком. Основу же познания составляет не исследование и систематизация отдельных свойств объекта, а усвоение его индивидуальности.
