Настороженное отношение либералов к идее всеобщего избирательного права и длительное сохранение цензовых ограничений в соответствующей области конституционного права диктовалось уверенностью в том, что эффективно участвовать в общественной жизни может лишь человек, способный принимать ответственные решения, обладающий в силу своей достаточной образованности необходимой политической грамотностью, в силу оседлости – интегрированный в реальные социальные структуры, в силу устойчивого материального достатка – имеющий конкретные личные интересы и не склонный к опасному для общества радикализму. Однако по мере углубления процесса модернизации, роста уровня жизни и образованности, стабилизации индустриальной социальной структуры былая элитарность либеральной государственности теряла смысл. На протяжении второй половины XIX – первой половины XX в. разворачивался процесс политической эмансипации все новых и новых социальных слоев, непосредственного включения их в общественно-политическую жизнь. В результате серии реформ в странах либеральной конституционной модели было введено всеобщее избирательное право. Но, с точки зрения правовой доктрины и правовой психологии, гражданская элитарность не утратила своего значения. Моральное право участвовать в решении государственных дел с либеральной точки зрения имеют прежде всего люди, своими достижениями, достатком, образованностью доказывающие личную заинтересованность в защите свободы и независимости человека, его права на самостоятельный выбор.
Социально-исторические и национально-культурные особенности ведущих стран Запада предопределили развитие классического либерализма в двух направлениях. Первое из них было представлено англо-американскими политическими мыслителями, в воззрениях которых особую роль играли идеи контрактной, договорной основы гражданских взаимоотношений, приоритетной роли частной собственности и принципа фритредерства (свободной торговли), конституционализма и либеральной демократии. Достаточно быстро в русле англо-американской либеральной традиции обособилось два крыла – ультрарадикальное и реформистское. С их противоборством будет сопряжено развитие либеральной идеологии уже на рубеже XIX–XX вв. Второе направление классической либеральной традиции сложилось в континентальных странах Западной Европы. Его объединяющим началом послужил протест против любых форм экономического, политического, духовного авторитаризма. При этом, если во Франции и Германии либерализм приобрел преимущественно умеренные и доктринерские формы, то в странах Южной Европы он оказался тесно связан с идеологией национальной консолидации и даже революционным движением.
Развитие английской политической мысли в первой половине XIX в. особенно ярко продемонстрировало связь либерализма с позитивистскими принципами научного мышления. Для английской интеллектуальной элиты этого времени было характерно стремление к формулировке так называемых «железных законов», т. е. абсолютно объективных и универсальных принципов общественного развития. Особенно большой резонанс вызвала попытка Томаса Мальтуса (1766–1834) обосновать «железный закон» народонаселения. Он доказывал, что в естественных условиях народонаселение возрастает в геометрической прогрессии, в то время как производство продуктов питания увеличивается только в арифметической прогрессии. В итоге складывается катастрофическая ситуация, отражающаяся и в социальной, и в политической сфере. Ответственность за нарастающий хаос Мальтус возлагал на трудящиеся массы, которые производят потомство, не сообразуясь со своими материальными возможностями. Он пропагандировал идею ограничения роста народонаселения путем сокращения государственной помощи бедным семьям.
Мальтусовская теория оказала сильнейшее воздействие на одного из ведущих британских экономистов начала XIX в. Давида Рикардо (1772–1823). В книге «Принципы политической экономии и налогообложения» (1817) он сформулировал «железный» закон заработной платы рабочих. Согласно теории Рикардо, существует жесткое и объективное ограничение роста заработной платы. В случае его превышения неизбежно следует быстрый рост потомства рабочих и превышение предложения на рынке труда по сравнению с реальным спросом на рабочую силу. Неизбежное в таких условиях снижение заработной платы ведет к уменьшению жизненных средств и падению рождаемости до ее «естественного» уровня. На основе этой закономерности Рикардо делал вывод о тщетности борьбы рабочих за увеличение заработной платы или попыток государства каким-либо образом регулировать ее. Единственным рычагом определения уровня заработной платы, по его мнению, мог быть только свободный рынок.
Проблема либерализации продовольственного рынка вызвала в Великобритании острую общественную дискуссию. Противники усиления государственного контроля над экономикой объединились в 1839 г. в «Лигу борьбы против хлебных законов». Ее лидерами стали манчестерские предприниматели во главе с Ричардом Кобденом и Джоном Брайтом. Лига сыграла важную роль в оформлении ультрарадикального направления английской либеральной политической мысли – «манчестерского либерализма». В 40-х гг. XIX в. на этой идеологической платформе произошло формирование Либеральной партии, в состав которой, помимо вигов и манчестерцев, вошла и группировка тори во главе с Р. Пилем.
«Манчестерский либерализм» стал выражением индивидуалистической этики, перевоплощения идеала духовной свободы в принцип материальной независимости, превращением конкурентной борьбы в основу социальных отношений. Его идеи во многом перекликались с теорией Д. Рикардо, получившего репутацию отца-основателя нового идеологического направления. Манчестерцы считали, что залогом национального процветания и решения социальных проблем может стать лишь развитие свободной экономики, освобожденной от таможенных барьеров, государственной регламентации и вмешательства корпоративных сообществ. В частности, они настаивали и на запрете рабочих профсоюзов, как организаций монополистического типа. Манчестерцы призывали к тому, чтобы отношения рабочих и предпринимателей строились лишь на индивидуальных контрактах. Свобода продажи труда, равно как и свобода торговли рассматривалась ими как важнейшая основа «естественной конкуренции».
Новый этап в развитии ультрарадикальной либеральной идеологии был связан с творчеством лидера английского позитивизма Герберта Спенсера. Его концепция общественного прогресса была частью общей теории эволюции, основанной на идее адаптации развивающих систем к внешней среде за счет дифференциации и специализации их внутренних элементов. В качестве среды, как фактора эволюции человечества, Спенсер рассматривал и природу (особенности климата, почвы), и естественные, биологические особенности человека. По мере развития общества к этим «внешним факторам» добавляются «внутренние» – скоординированная деятельность многих индивидов, приобретающая со временем устойчивые коллективные формы, а затем и институциональную структуру. Тем самым, естественный порядок дополняется социальным.
Спенсер полагал, что многообразие человеческих мотивов и поступков в сочетании с быстрым ростом численности населения ведут к быстрому усложнению общественной жизни. Как и в любой системе, нарастание внутренней гетерогенности могло бы стать угрозой для общества, если бы не срабатывал универсальный закон естественного отбора. В ходе его из многообразия социальных элементов и культурных черт закрепляются наиболее эффективные с точки зрения устойчивости всей общественной системы и ее адаптированности к внешней среде. Таким образом, естественный отбор становится одновременно основой как поступательного развития общества, так и выживания наиболее приспособленных, дееспособных индивидов.
Впоследствии теория социального развития, основанного на естественном отборе в ходе свободной конкуренции индивидов, получила название социал-дарвинизма (хотя соответствующие идеи Спенсер начал высказывать еще за десять лет до появления известного труда Чарльза Дарвина «Происхождение видов»). В социал-дарвинизме прослеживается явное влияние мальтусовских идей. Но Спенсер видел в естественном отборе не столько механизм тотальной борьбы всех против всех, в которой выживает сильнейший, сколько модель эволюции единого социального организма, позволяющую добиться эффективной интеграции всех элементов общества и унаследовать устойчивые структурные соотношения между ними. С его точки зрения, лишь на индивидуальном (локальном) уровне преобладающим началом общественной жизни является конкурентная борьба. Системная же эволюция общества проистекает по пути гармонизации все более многообразных социальных элементов. Поэтому Спенсер подчеркивал, что наилучшим средством адаптации человека к общественным требованиям является не борьба с себе подобными, а следование определенным образцам поведения.
