за день может быть смертельна. Мы и так узнали все, что нужно. Хотя мне также хотелось бы знать, что было после нашей… женитьбы.
— Значит, мы все-таки поженились, не так ли?
— Я имела в виду, — продолжала она, пропустив мое замечание, — как долго вы правили в Египте. Потому что править должны были вы, вернее Шабака. А еще — вернулись ли потом захватчики с Востока… может, они изгнали нас или что там было. Знаете, а Дитя из слоновой кости почему-то исчезло — мы нашли его снова в земле кенда только через несколько лет.
— Может, мы отправились в Эфиопию, — предположил я, — и ему, то есть Дитя, продолжали поклоняться в каком-нибудь уголке этой страны, после того как Эфиопское царство отжило свой век.
— Может быть, только не думаю, что Карема согласилась бы вернуться в Эфиопию, разве что по принуждению. Вы же помните, как ей там все претило. Нет-нет, она даже своих чернокожих детей не желала больше видеть. Впрочем, мы того не знаем, а коли так, что тут гадать.
— Кажется, немного тадуки все же оставалось, — горько заметил я. — Точно, я видел в ящике.
— Ни понюшки, — с еще большей решимостью ответила она и, протянув руку, захлопнула крышку ящика, прежде чем я успел в него заглянуть. — Так-то оно лучше, поскольку при столь счастливом завершении истории я не желаю — о! — совсем не хочу знать, чем проклятие Исиды обернулось для вас и для меня.
— Стало быть, вы в него верите?
— Да, верю, — горячо ответила она, — более того, думаю, оно все еще в силе, потому-то, должно быть, все мы и вернулись в этот мир — вы, я, Джордж, Ханс и даже этот старик Харут, с которым мы повстречались в земле кенда и который, думаю, и был святым Танофером. Поскольку, это так же верно, как и то, что я живу, мне доподлинно известно, что, какие бы имена мы сейчас ни носили, вы были полководцем Шабакой, а я жрицей Амадой, египетской принцессой-цесаревной, и над нами, точно грозный меч судьбы, висит проклятие Исиды. Поэтому Джордж и погиб, поэтому… впрочем, что-то я устала, сил нет, — думаю, мне лучше пойти прилечь…
Помнится, я уже говорил, что мне нужно было уезжать из замка Регнолл на следующее утро, причем очень рано, поскольку впереди меня ждала охота. О Боже, меня ждала охота!
Но что бы там ни говорила Амада, то есть леди Регнолл, тадуки у нее еще оставалось с лихвой — мне ли было не знать.
Книга XIV.
ЛЕДЯНЫЕ БОГИ[364]
Ви, лучшему охотнику племени, придётся драться насмерть в ритуальном поединке. Великан Хенга жестокий вождь и не терпит соперников. Он уже втайне от людей убил дочь Ви и пытался убить его самого. Аака, жена Ви, говорила во сне с их мёртвой дочерью, и та сказала, что ночью Ви должен идти молиться Ледяным богам и ждать знака от них…
Глава 1
ВИ ЖДЕТ ЗНАКА
Ви молился своим богам — Ледяным богам, тем, которым поклонялось его племя. Как давно верило в них племя — он не знал. Не знал также, откуда взялось племя, только слышал легенду, что когда-то, в древние времена, их предки, родоначальники, пришли сюда из-за гор, отступая к югу и теплу от грозного холода.
Боги обитали в темной, почти черно-синей глыбе льда самого крупного из ледников, сползающих с вершин необъятных снежных гор. Основная масса этого ледника уже лежала в центральной долине, но часть ледяного потока шла по долинам на восток и на запад и доходила до моря. Там весною, зачатые в самом сердце покрытых снегом холмов, рождались дети Ледяных богов; великими айсбергами выходили они из темных недр долины и уплывали на юг. Поэтому обиталище богов — огромный центральный ледник — двигался медленно вперед.
Урк-Престарелый, тот, кто видел рождение всех в племени, рассказывал, как дед говорил ему, когда сам Урк был еще совсем маленьким, что в дни молодости деда нижняя оконечность центрального ледника была не больше, чем на бросок копья. Ледник висел на высоте приблизительно двадцати высоких сосен, поставленных одна на другую; висел чудовищной угрозой и медленно, совершенно незаметно, но неуклонно сползал вниз. Большая часть ледника состояла из темного, почти черного льда, который подчас — когда живущие в нем боги разговаривали — трещал и стонал; а когда боги сердились, ледник двигался вперед, иногда на длину руки, и тогда сбривал перед собой стоящие на пути скалы и обрушивал их вниз, в долину, в качестве предвестника будущего своего прихода.
Кто эти боги — этого Ви не знал. Знал он лишь одно: что они ужасны и власть их безгранична, что нужно страшиться их и поклоняться им, как поклонялись его предки, и что в их руках судьба племени.
В осенние ночи, когда поднимались туманы, кое-кто из племени видел богов. То были огромные призрачные видения, медленно двигавшиеся по леднику. По временам случалось, что боги подходили к самому берегу, на котором жил их народ. Соплеменники Ви слыхали даже, как боги смеются. А жрец племени Нгай-Волшебник и Тарен-Колдунья, — Тарен, любовница Нгая, рассказывали о том, что боги говорили с ними и давали советы и указания.
С Ви боги никогда не разговаривали, хотя он не раз оставался целыми ночами лицом к лицу с ними: на это никто в племени не осмелился бы. По временам, — особенно, когда Ви бывал совершенно сыт, доволен и спокоен и охота его была удачна, — боги становились так тихи
