Мои действия могли противоречить её запросам. Я не спрашивал. Я просто согласился доминировать на расстоянии. Однако что-то меня влечёт к ней. Я должен прикоснуться к этой женщине.
Дотянувшись до ее подбородка, я поднимаю ее красивое лицо в свою сторону.
- Не отворачивайся.
- Да, Сэр.
Я удерживаю ее мягкую, теплую кожу в своих тисках. Сохраняя свой низкий тон, я успокаиваю ее:
- Делай, как я говорю, и получишь то, что хочешь.
Она сглатывает.
- Да, Сэр. Я сделаю так, как Вы говорите.
- Потрогай себя.
Мне не нужно указывать ей где. Сразу же одна из ее рук опускается к киске, а другая сжимает юбку платья.
- Ты мокрая? - спрашиваю я, когда ее пальцы касаются клитора, прежде чем раскрыть и подразнить вход.
- Да, Сэр. Так и есть.
Я склоняюсь к ее лицу. Мы находимся в нескольких дюймах друг от друга, ее подбородок дрожит в моём захвате, но ее голубые глаза не отрываются от моих.
- Я собираюсь управлять твоими следующими действиями. Ты будешь слушать только мой голос. Если ты будешь хорошей девочкой и подчинишься, ты получишь лучший оргазм в своей жизни. Если ты будешь очень хорошо себя вести, мы оба получим удовольствие. Если ты не хочешь подчиняться, скажи мне сейчас, и мы оба уйдем отсюда. Да, Сэр. Или нет, Сэр.
Глава 8
Марджи
- Да, Сэр. Или нет, Сэр.
Мне вспоминаются слова Дороти. Пары устанавливают свои собственные стоп-слова, но пока следует помнить, что нет - значит нет. Этот мужчина предоставляет мне именно такой выбор. Мужчина, которого я не знаю, тот, который отдал мне приказ снять нижнее белье и видел мою киску - не только видел, но и наблюдал, как я прикасалась к себе.
Доверие.
Это то, о чем говорит доктор Кайзер.
Можно ли доверять человеку, которого я даже не знаю?
- Сэр? - обращаюсь я к нему, пока он всё ещё удерживает мой подбородок.
Он поднимает свой подбородок, а взгляд его темных глаз проходит сквозь всю мою защиту.
- Да, Сэр. Нет, Сэр.
- Если я скажу «нет», Сэр...?
- Я сказал тебе, красавица, что произойдёт при любом из раскладов.
Да, он сказал. Мы уходим, или, если я скажу «да», до лучшего оргазма в моей жизни всего один шаг.
Подняв руку, я обхватываю его пальцы, держащие мой подбородок. Наши взгляды не отрываются друг от друга.
- Да, Сэр, - произношу я, когда наши пальцы переплетаются. - Я доверяю Вам.
Его взгляд направлен в то место, где наши руки соприкасаются.
- Поднимайся, красавица. Если мы оба псобираемся получить то, чего хотим, от платья нужно избавиться.
Избавиться.
Тревожные звоночки должны уже должны были вовсю затрезвонить. Как и страх, разгоняющий мою кровь. Однозначно должно было возникнуть опасение в отношении того, чтобы быть с кем-то, кого я не знаю, и, возможно, никогда больше не увижу. Все это должно было обрушиться на меня. Вместо этого наши руки двигаются, пока моя не ложится в его, и он не помогает мне встать. Даже учитывая то, что я на каблуках, этот мужчина намного выше меня. Он не только высок, но и обладает крупной фигурой, как и широким разворотом плеч. Хотя его тон смягчился, в его голосе и действиях все еще присутствуют нотки доминирования. Он допускает, что я могу отказать, и в то же время делает так, как и говорил, направляя меня.
Разворачивая меня, он расстегивает верх лифа, дергая за молнию позади шеи. Передняя часть моего платья тут же падает вниз, обнажая грудь. Прежде чем расстегнуть юбку, он снова поворачивает меня. Насыщенный аромат его одеколона смешивается с запахом бурбона, наполняя меня ощущением тепла его близости, распространяющейся по моей обнаженной коже.
Так как мы теперь стоим бок о бок, мужчина перебрасывает мои длинные волосы за плечи, при этом невозмутимо разглядывая мою грудь. Хотя он ничего не говорит, я чувствую его взгляд на себе, пока мои соски не становятся еще твёрже.
Уголки его губ ползут вверх, в то время как он, не отрывая взгляда от моей груди, заводит руки за мою спину, расстегивает юбку платья и опускает молнию. Ткань падает на пол, образуя черную лужу вокруг моих туфель.
Моя рука снова в его ладони.
- Вернись в прежнее положение.
На ум приходят вопросы, но я держу их подальше, отвечая так, как он меня учил:
- Да, Сэр.
Как только я ложусь обратно, а мои ноги располагаются там, где он пожелал их видеть, не снимая туфли, согласно его приказу, а мои волосы ниспадают с подлокотника дивана, он снова тянется к моей руке и опускает ее к киске.
- Подумай о том, что ты видела. Тебя взволновало наказание?
Сцена вновь вспыхивает передо мной.
Я киваю.
Его палец скользит по моим накрашенным губам.
- У тебя есть голос. Используй его. Я хочу слышать тебя. Я хочу слышать твои ответы. Когда придет время, я пожелаю услышать твои мольбы и крики экстаза и боли. Говори.
Обалдеть.
Это реально.
Это происходит на самом деле, и мое тело объято огнем.
- Да, Сэр. Это меня возбудило.
- Ты когда-нибудь испытывала на себе жжение ремня?
Я начинаю качать головой и быстро исправляюсь.
- Нет, Сэр.
- Стека?
- Трости?
Я каждый раз отвечаю отрицательно, но образы того, как это происходит, запечатлены в моем сознании, когда я представляю, как каждый из перечисленных предметов жалит мою плоть. Моя киска сжимается, а соски продолжают мучительно твердеть.
Он раздвигает мои ноги шире, глядя на средоточие моей плоти. Я борюсь с желанием свести ноги, чтобы скрыть то, что, я уверена, он может видеть – я вся мокрая от предвкушения.
Когда он поднимает взгляд, и наши глаза встречаются, его темные радужки сверкают.
- Стек на нежной плоти киски ощущается лучше, чем разряд электричества.
Мои глаза расширяются, а внутренности скручивает. Потребность сомкнуть бедра и защитить мою самую чувствительную часть тела почти непреодолима, поскольку мои колени начинают дрожать.
- Электричество? Стек... прямо там?
Вместо ответа он продолжает отдавать приказы:
- Не отводи от меня взгляда и покажи мне, как ты это делаешь - как заставляешь себя кончить.
В голову приходит мысль пуститься в отрицание о том, что я делаю это – трогаю себя – или в целом занимаюсь чем-то подобным. Вместо этого я погружаюсь в его темный взгляд, когда нахожу клитор. Маленькие круги на чувствительном комочке нервов заставляют мою шею вытянутся, а спину выгнуться. Я продолжаю двигать пальцем, спускаясь к входу, и подтверждаю то, что я уже знаю. Используя влагу, я продолжаю доводить себя до пика.
И дело не только в моих прикосновениях.
Дело в нём. Его пристальный взгляд сосредоточен только на мне.
Все дело в его близости, поскольку он наблюдает за каждым моим движением.
Во мне живёт странная потребность доставить ему удовольствие своей покорностью, и, судя по тому, как его взгляд темнеет, я думаю, у меня получается. Одного этого достаточно, чтобы довести меня до кульминации. Мои собственные прикосновения просто дополнение к основному источнику наслаждения.
В момент, когда я издаю стон, его рука тянется к моей. Поднимая ее, он открывает свои полные губы и медленно всасывает мою влагу с моих пальцев.
Черт возьми, это так горячо.
- Теперь твоя грудь, - требует он.
Я слишком загипнотизирована его низким голосом, действиями, гортанными звуками, которые он издает, и его присутствием, чтобы спорить. В прошлом я по большей части игнорировала свою грудь, вместо этого сосредотачиваясь на достижении разрядки, а затем все шло обычно ко сну. Делая, как он велит, я поднимаю обе руки, обнаруживая, что моя грудь тяжелее, чем обычно.
- Сожми соски.
Я издаю пронзительный крик, удивившись их чувствительности.
- Представь себе стек на них, когда они такие потрясающие и набухшие, как сейчас.
Я не могу себе этого представить.
Я никогда не задумывалась об этом, и теперь образ женщины за соседней дверью приобретает большее значение для меня. Мужчина подождал, пока она достаточно возбужденной, а затем занялся ее грудью, зная, что она будут более чувствительной к боли.
