заказ ей так и не удалось, потому что до нее донесся знакомый собачий лай.
— Я сейчас, — пролепетала официантка и умчалась на кухню, оставив эту парочку за столиком в недоумении.
Под неодобрительный взгляд ложкомоя Люка, оно открыла дверь кладовой.
— Ну все! Придется тебя выгнать, — сказала она и на миг онемела.
Мало того, что пес опрокинул здесь все верх дном. Он рассыпал на полу мешок с мукой и (в это невозможно было поверить!) вывел лапой, как палкой на снегу, слово: «Опасность!».
Ну, конечно, этого не может быть! Ее разыгрывают. Кто-то (скорее всего, это шутки Кэнди) открыл дверь, рассыпал муку и сделал на ней надпись… Но ведь комплект ключей от кладовой только один и при этом он все время находился у нее. Так, спокойствие…
— Значит, это ты написал?
В ответ Ретривер гавкнул.
Вирджиния отступила назад и уставилась на Принца:
— Залай один раз.
Кладовую наполнил очередной громогласный собачий «гав».
Совпадение, не более того. А что если усложнить? И Вирджиния, все еще не веря в ученую собаку, попросила Принца пролаять два раза. Ответ «гав-гав» не заставил долго ждать, но заставил девушку вскрикнуть и отскочить как от удара тока.
30.
Официантка Кэнди забрала меню и на всякий случай уточнила заказ:
— Итак, баранина и шесть стаканов теплого молока. Я все правильно записала?
— Да, — согласился Волк и хищно облизал губы. Отличный будет ужин, вот только чего-то не хватает. Ах да! — Я чуть не забыл, мне нужна одна симпатичная девушка, которая нашла мою собачку.
— Так это Ваша собака! — искренне обрадовалась Кэнди. Она очень любила, когда все заканчивалась хорошо: «хэппи-энд» в конце фильма, счастливая пара наконец женится, хозяин находит своего четвероногого друга и все такое. — Я скажу Вирджинии, чтобы она к Вам подошла.
31.
— Так значит, ты понимаешь, все, что я говорю? — вслух спросила себя Вирджиния и тут же пожалела об этом, потому что пес незамедлительно гавкнул. Мол, да, понимаю каждое твое слово. Чему ты удивляешься?
— Тише!!! — она в ужасе переводила глаза с подобранной ею сегодня собаки на надпись на муке и обратно. Это не укладывалось в ее голове. Так не бывает! Однако, ее сейчас беспокоил и другой вопрос, который она все-таки решилась задать: — Кому грозит опасность? Нам обоим!
Ретривер по кличке Принц еще раз ответил «да!» схватился зубами за накрахмаленный фартук и заставил следовать за собой.
32.
Кэнди провела Волка на кухню. Ох, и обрадуется же сейчас Вирджиния, когда узнает, что хозяин собаки нашелся!
Но в кладовой, где (как помнится Кэнди) и был заперт пес, никого не было. Дверь была открыта, но ни собаки, ни Вирджинии здесь не было.
— Вероятно, она пошла домой, — быстро сообразила официантка. — Наверное, она ушиблась при падении.
Если бы Кэнди была чуть внимательнее, она бы без труда заметила знак на полу. Но о чем может думать девушка, оказавшись один на один в маленькой комнатке с таким голодным самцом?
— О! Моя бедная девочка! — Театрально заломил руки Волк, и пока девушка изучала сложную гамму чувств на его небритом лице, стер ногой надпись. — Скажи мне, где она живет, и я смогу ее отблагодарить!
— Я не могу Вам сказать ее адреса, ведь я Вас совсем не знаю…
Волк, пустивший в дело все свое обаяние, не дал ей договорить:
— Нет, моя колбаска, ты можешь…
Он плотно закрыл дверь и прижал к стене Кэнди, которая всю жизнь только и мечтала о такой встрече с грубым, излучающим животную сексуальность незнакомцем.
33.
До дома они добрались без приключений. Всю дорогу Вирджиния думала над тем, что обозначает та надпись, и кому мог принадлежать этот умнейший из псов. Наверняка его уже ищут.
— Вот и мой дом, — сказала она у входной двери. — Теперь уходи.
Собака уселась посреди дороги и всем своим показала: и тебе не стыдно? Куда я пойду на ночь глядя? А если бы ты потеряла свой родной дом?
Вирджиния прочла немой укор в глазах Принца. Ну да, так поступают только плохие девочки…
— Ладно, — выдохнула она. — Можешь остаться на одну ночь. И не надо на меня так смотреть, я этого не люблю. Но затем ты уходишь, ясно?
Принц гавкнул и приветливо завилял хвостом.
— Я сошла с ума. Как можно разговаривать с собакой?
И с этим вопросом, обращенным к себе, она поднялась по короткой парадной лестнице и толкнула тяжелую дверь дома номер два восемьдесят первой улицы Нью-Йорка.
На лестничной клетке ее ожидал очередной «приятный сюрприз» этого вечера — соседка миссис Кливс лежала без движения, а рядом с ней покоился (другого слова Вирджиния подобрать так и не смогла) ее пятнистая собака, которая частенько метила дверь их квартиры. Тело пятнистой собаки и одежду миссис Кливс покрывал переливающийся под лампочкой фиолетовый порошок.
В нескольких шагах от этих двух «полегло» еще двое — ее муж и их десятилетний сын Эрик. Они тоже были обсыпаны фиолетовым порошком, как кексы с изюмом.
«Что с ними случилось?» — пронеслось у Вирджинии в голове.
Рядом с ней звякнул прибывший на первый этаж лифт. Дверцы разъехались в сторону, но в лифте никого не оказалась.
— Подожди здесь, — с тревогой в голосе сказала девушка. — Я проверю отца.
Пес остался ее дожидаться у лифта, а Вирджинии открылась новая удручающая картина: входная дверь их квартирки была приоткрыта. Но не это пугало девушку, так как отец часто забывал запереть жилье. Было похоже, что над дверью и косяком потрудилась бригада лесорубов с топорами.
В квартире было тихо. А что если воры все еще здесь? Хотя, чем они тут могут поживиться? Даже телевизор и тот старый.
Вирджиния вошла на цыпочках и возле опрокинутого столика увидела отца. Он сидел в кресле, как будто уснувший во время просмотра скучного сериала. Его форменную куртку и такую же форменную кепку покрывал все тот же мерцающий серебром порошок.
Осмелев, Вирджиния подошла к отцу и принялась его тормошить, но он не реагировал.
— Что скажешь? — донесся до нее грубый голос из соседней комнаты.
Дверь была приоткрыта и Вирджиния заглянула вовнутрь, хоть при этом и тряслась вся от страха.
Странного вида два косматых грязных уродца разворошили ее платяной шкаф и теперь разглядывали ее обувь. Проверяли на прочность подошву, стучали каблуком по столу.
— Мягчайшая кожа, — сказал один из них и провел грубыми пальцами по пряжке.
— Они прекрасны, — согласился другой и старательно обнюхал туфлю.
«Что за придурки? — пронеслось в голове Вирджинии. — Они кто? Воры-фетишисты?»
Она подошла поближе. Дородный дядька расхаживал по
