Привлеченный шумом, в фанзу заглянул телохранитель Чжоу, но хозяин махнул рукой, и он тут же исчез, сморщив в улыбке лошадиное лицо.
— Ну?! — Жао остановился над бессильно опустившимся на пол Цином.
— Караван обстрелял самолет, — растирая онемевшую шею, прошептал Ай Цин. — В американца попали три пули, а я чудом уцелел. Он скончался, и его похоронили на моих глазах.
— Где золото? — наклонившись к нему и заглядывая в глаза, тихо спросил Жао. — Ты узнал, где спрятано золото?
— Кажется, он открыл перед смертью тайну, — на всякий случай отползая назад, зачастил Цин. — Не мне, нет! Ее узнали трое, но один из них уже убит, а двое других едут в повозке по старой дороге. Я поспешил сюда, чтобы предупредить тебя.
На скулах Жао заходили желваки — верный признак приближающейся вспышки ярости. В такие моменты Быстрорукий, прекрасно владевший приемами древнего боевого искусства, мог покалечить, а то и убить, поэтому Ай Цин не стал медлить. По-собачьи глядя ему в глаза, он монотонным, слабым еще голосом рассказал, как погиб американец и что произошло после этого в лощине, где остановился разбитый караван. Постепенно Жао успокоился.
Выслушав Цина до конца, он уселся рядом с ним на пол и, угостив сигаретой, задумался.
Ситуация непростая, но разве бывает когда-нибудь простым путь к большому богатству? Может, у кого другого такое и случается, но только не у него, которому все приходится добывать потом и кровью.
Несколько лет назад Жао работал в криминальной полиции Шанхая. Вместе с ним работал и Цин — его дальний родственник, многим обязанный семье Быстрорукого. Хотя бы уж тем, что именно Жао пристроил его на теплое местечко. Именно тогда банда появившихся из дальних краев гангстеров совершила дерзкое ограбление банка в Чжанцзякоу, взяв двести тысяч золотом и мешок бумажных денег. Банк серьезно пострадал: доллары-то были американские, а не китайские или мексиканские.
Однако гангстеров с самого начала преследовали неудачи: пришлось вступить в перестрелку с охранниками, а потом полиция гналась за ними по пятам, убивая одного за другим. Все погибшие были белыми и — надо отдать им должное — до последней минуты дрались как дьяволы. Лишь двоим удалось оторваться от погони и унести награбленное. С тех пор их след потерялся, а мертвые, как известно, молчат. Но украденное золото нигде не всплывало, и Жао решил, что оставшиеся в живых бандиты терпеливо ждут, пока про них забудут, а потом без помех воспользуются добычей, припрятанной в надежном месте.
Мысль об огромной сумме в двести тысяч золотом не давала Жао покоя ни днем, ни ночью, и он начал вести самостоятельное расследование. Спустя год ему удалось установить имена оставшихся в живых гангстеров и выйти на след одного из них — американца Аллена. Кропотливо, буквально по крохам собирая информацию, Жао узнал, что Джон Аллен убил приятеля и стал единоличным владельцем похищенного. Но где оно спрятано? Об этом знал только сам янки.
Цин как мог помогал родственнику. Они готовились захватить Аллена и развязать ему язык — разумеется, в тайне от начальства и в собственных интересах, но тут все смешалось. Началась смута, разразилась междуусобная война, охватившая всю страну, и след американца вновь затерялся на несколько лет.
Тем не менее Жао не оставлял надежды, терпеливо продолжая поиски. Из полиции он давно ушел. Ветер войны кидал его из одного лагеря в другой, переносил на крыльях победы и мутных волнах поражения из провинции в провинцию, и в конце концов Быстрорукий организовал собственный отряд головорезов, формально подчинявшийся одному из генералов. Как известно, кто ищет, тот найдет. Удача вновь улыбнулась Жао — отыскался след, казалось, безвестно пропавшего янки. Заслуживающий доверия осведомитель донес, что Аллен примкнул к богатому купеческому каравану, отправлявшемуся на северо-запад. Поразмыслив, Быстрорукий рассудил: прошло несколько лет, об ограблении банка успели забыть, а золото лежит себе где-то и не ржавеет, на то оно и золото! Американцу сейчас самое время взять его и махнуть домой, навсегда распрощавшись с Поднебесной империей Хань, то бишь с Китаем. Иначе зачем он вдруг вылез из темного угла, где так долго хоронился от чужих глаз, и подался к купцам? Все ясно: решил вместе с караваном добраться до клада, не привлекая к себе ненужного внимания.
Ай Цину было приказано не спускать с Аллена глаз, повсюду следуя за ним тенью, а как только запахнет золотыми долларами, немедленно сообщить об этом Жао через надежного человека, который тоже примкнул к каравану. Естественно, «надежный человек» ничего не знал об истинной причине путешествия Аллена и Цина в компании купцов.
Сейчас Аллен лежит в могиле, «надежный человек» убит при обстреле каравана с самолета, купцы тоже погибли, а Цин сидит здесь, в фанзе… Не верить его рассказу? Но зачем Цину лгать? Он же знает, какова расплата за обман, и побоится плести небылицы.
Жао хлопнул в ладоши, его телохранитель Чжоу внес поднос с чайниками, полными вина.
— Проследи, чтобы нас не беспокоили, — велел Быстрорукий.
Подав один чайник Цину, бывший полицейский припал губами к носику другого и сделал добрый глоток. Отличное вино. Теперь закурить сигарету. Теплая волна, поднимаясь от желудка, растекается по телу, а табачный дым будоражит мозг, помогая отыскать единственно верное решение.
— Ты думаешь, Аллен открыл им тайну? — потягивая из чайника вино, нарушил молчание Жао.
— Видимо, да, — откликнулся Цин.
— Эти двое едут по старой дороге?
— Да. Им теперь некуда свернуть. Я хорошо знаю здешние места. К вечеру они достигнут ущелья Желтых скал и наверняка останутся там до утра: сейчас неспокойно вокруг.
— Интересно, почему европейца везут связанным? — пуская кольца дыма, протянул Жао. — Впрочем, мы скороэто узнаем. Собирайся, поедем за ними.
— Боишься, что они сумеют скрыться? — вскочил Цин.
— Куда им деваться! — усмехнулся Быстрорукий. — Вокруг мои люди, а за ущельем Желтых скал выставлен дозор: я не люблю, когда меня застают врасплох. Понимаешь, мне не терпится взглянуть на парней, решивших заграбастать наследство Аллена, не имея на такую милость судьбы никаких прав.
— Конвоир вооружен, — напомнил Цин.
— Ерунда! — отмахнулся Жао.
— Но они ведь нужны тебе живыми.
— Что ты предлагаешь? — обернулся к нему бывший полицейский.
— Дождаться ночи, — почтительно поклонился Ай Цин.
— Мое нетерпение сильнее осторожности. Я хочу идти за ними по пятам, как тигр за добычей. — Жао приоткрыл дверь и крикнул: — Чжоу, вели седлать лошадей!
