— Из–за директора, это был его прямой приказ, — скривилась женщина, которой явно не хотелось вдаваться в подробности своих взаимоотношений с директором.
— Но как он мог приказать подобное декану? Ведь в истории Хогвартса написано, что он не имеет права влиять на жизнь факультетов, и это прерогатива исключительно главы дома, — недоумевала гриффиндорка.
— Альбус нашел способ обойти это условие. При поступлении на работу каждый преподаватель подписывает магический контракт, составленный совместно с директором. Мой контракт практически превратил меня в бесправного преподавателя трансфигурации, вынужденного в вопросах дома полагаться на решения директора, — вздохнула МакГонагалл.
— Но как ему это удалось сделать? — продолжала сыпать вопросами Гермиона.
— Директор очень хорошо знаком с магией, влияющей на разум. Заклинания, зелья, правильно подобранные слова, и вот ты уже, даже несмотря на все выпитые антидоты и природный иммунитет, дарованный анимагической формой, подмахиваешь составленный Альбусом договор, практически не глядя, — устало вздохнула заместитель директора. — Точно таким же образом он забрал мантию–невидимку у твоих родителей, Гарри, перед самым нападением Волан–Де–Морта, а ведь она могла спасти их от того ужасного конца.
— Теперь, надеюсь, вы двое понимаете, почему я не хотел раньше рассказывать вам о причинах моей нелюбви к директору? Вряд ли бы вы поверили рассказу Пожирателя Смерти о том, что Альбус способен творить такие вещи, а словам своего декана у вас двоих, я думаю, нет причин не верить, — проговорил Регулус, видя состояние ребят, для которых такая правда о Великом Светлом Волшебнике была ударом по привычному и понятному миру. — Дамблдор от Темного Лорда отличается лишь поддерживаемыми идеями. Цели и средства у того и другого совершенно одинаковые. Влияние, власть, деньги.
— Но ведь директор… — начала было Гермиона, как её прервал отец.
— Что — директор? Вещает о «Всеобщем Благе»? И что дальше? Он за время противостояния отправил на верную смерть не один десяток своих сторонников. Легко пожертвовал родителями и детством Гарри ради этого мифического блага, засунул всё ради того же блага в Азкабан моего брата на двенадцать лет, хотя мог легко этого избежать, просто отдав приказ устроить публичное разбирательство дела Сириуса с применением сыворотки правды, но не сделал этого. И не сделал он это просто потому, что знал о невиновности брата. Но на свободе Сириус бы стал мешать его планам и, скорее всего, забрал бы Гарри себе и воспитал того совсем по–другому, нежели Дурсли, — повысив голос и недовольно взглянув на дочь, проговорил младший Блэк. — А ваши эти приключения в Хогвартсе? Давай, дочка, включай голову и расскажи нам обо всех странностях этих приключений.
— Они были сделаны словно специально для меня. Что–то вроде тренировки избранного и подготовки его в будущей войне с Темным Лордом. Словно попытка разжечь во мне ненависть к нему, не дать уйти от этой борьбы в сторону, — вместо нее начал говорить Гарри, у которого в голове причина всего случившегося с ним в Хогвартсе сложилась почти мгновенно. Пусть он и учился не самым лучшим образом, но с соображалкой у него всегда всё было отлично.
— Абсолютно верно. Ведь уйди ты в сторону и Темный Лорд легко бы пришел к власти после своего возрождения, а узнай он полный текст пророчества, думаю, тебя и твоих родителей с самого рождения бы защищали отборные бойцы Лорда вроде Долохова, — кивая на слова юноши проговорил Регулус.
— Но ведь Волан–Де–Морт убийца! — негодовала Гермиона, с неверием смотря на будущего супруга и всех остальных.
— Я тоже убийца, и Регулус, и Ремус, и Джеймс, и даже на счету Лили был один убитый пожиратель из внешнего круга, — вступил в разговор, молчавший до этого Сириус. — Или вы думаете, на предстоящей войне вам бы не пришлось убивать? И вы бы вышли из неё чистыми и невинными?
— Гермиона, да, Темный Лорд — убийца, псих и маньяк, но Директор ещё хуже. Пусть он никого и не убил лично, но сделал всё, чтобы убили родителей Гарри, превратили в овощи родителей Невилла, чтобы у Лорда был доступ ко всем адресам маглорожденных, и чтобы мракоборцы не могли применять против нас непростительные заклинания, хотя мы никогда этим не гнушались, — продолжая ломать установки, вложенные в голову дочери Альбусом, уверенным голосом говорил Регулус, зная, что по–другому избавиться от этой гадости невозможно. — Намеренно подвергал жизни детей опасности. Ваш поход за философским камнем был опасной затеей. Представь, если бы Лорд сразу угостил пришедшего к нему Гарри Авадой? В этот раз никакая защита не спасла бы.
— На втором курсе он хорошо знал, кто именно ползает по замку, но запретил всем преподавателям вмешиваться в происходящее. Он даже знал, что именно Джинни Уизли выпустила василиска, но ничего не делал, предоставляя возможности вам с Гарри поучаствовать в очередном опасном приключении. Факт того, что оно может стоить нескольким ученикам жизни, его не сильно волновал, влияния Альбуса хватило бы на то, чтобы вновь выйти сухим из воды, — подключилась к этому процессу МакГонагалл, поняв, для чего затеян именно этот разговор.
Гермиона от всего услышанного погружалась во всё большую задумчивость, при этом борясь и с некоторым успехом перебарывая установки, вложенные в её голову Альбусом во время бесед в его кабинете. Гарри же с ними помогал справиться крестраж, не один год тренировавший сопротивление разума юноши к воздействию извне просто фактом своего присутствия. От чего все, вложенное в его голову директором и Снейпом по приказу Альбуса, сейчас рушилось с поразительной скоростью, давая возможность критически взглянуть на поступки директора и сделать собственные выводы по отношению к директору и всему происходящему с ним в жизни.
— И что нам теперь — не возвращаться в Хогвартс? — задал вопрос Поттер, понимая, что опасность для них с Гермионой представляют в равной степени и Директор, и Темный Лорд. — Будет ли лучше, если вы заберете Гермиону и укроетесь до того, как всё это закончится?
— Наша дочь сама выбрала Лорда, за которым ей идти по жизни, и только она сама может покинуть его. Мы — Блэки, и никто, даже из членов семьи, не вправе оспаривать выбор каждого из нас: кому служить и служить ли вообще. Всё, что мы можем сделать, это дать ей достаточно знаний, чтобы её служба была достойной, — покачал головой Регулус, заставляя подростков в недоумении смотреть на него. — Теперь вся ответственность за будущее нашей дочери лежит на тебе, Гарри, и только тебе решать, где быть первой из твоих соратниц. Не стоило, знаете ли, по глупости приносить клятвы верности.
— Клятвы верности? Но я ничего такого не помню! Тетя Андромеда рассказывала, что подобные клятвы всегда сопровождаются магическими выбросами большой силы, — оживилась Гермиона, разум которой под напором новых открытий с бОльшей силой сбрасывал с себя ограничения, наложенные Дамблдором.
— Заклинание Забвения никто не отменял, но оно не способно отменить сам факт принесения и принятия клятв, — проговорила Джин, после чего добавила. — Думаю, за два месяца, оставшихся до возвращения в Хогвартс, мы сможем достаточно разобраться в ментальной магии, чтобы каждый из вас смог обнаружить заблокированные этим заклинанием участки памяти.
— Это было на третьем курсе, — подал голос Гарри, взгляд которого остекленел, а глаза светились зеленым огнем. — После того, как мы помогли сбежать Сириусу, нас в этот момент застал директор и стер это воспоминание.
— Невероятно! Гарри, ты смог прорвать заклинание забвения, наложенное Альбусом! — восторженно проговорила Минерва, которая знала силу заклинание, накладываемых Директором. — Как тебе это удалось?
— Не знаю, — морщась от головной боли, проговорил юноша. — Я просто пожелал вспомнить, и меня накрыло болью, совсем как при встрече с Темным Лордом.
— Поразительно! Регулус, ты понимаешь, что это значит? — встрепенулась Джин, с блеском в глазах смотря на Поттера.
— Маг с природным даром к ментальной магии. Похоже, твоя мать была поистине сильной волшебницей в первом поколении, раз ты получил подобный дар, Гарри, — проговорил младший из Блэков, который, наконец, получил ответ на вставший перед ним вопрос касательно крестража в голове юноши. — Теперь становится понятно, как за тринадцать лет соседства с осколком души Темного Лорда ты не превратился в овощ и не позволил ему захватить собственное тело. Твой дар настолько силен, что полностью нивелирует воздействие крестража, несмотря на прямой контакт с твоим разумом, лишь при встрече с другими частями души Лорда происходил резонанс и ты ощущал боль. Твой отец был поистине удачливым сукиным сыном! Даром, что олень.
— Отложим дальнейший разговор на потом, Гарри явно нужен отдых, — попросила Гермиона, видя, что её друг чувствует себя совсем не хорошо.
