Сэр снова надолго замолчал, и Рите от напряжения вдруг показалось, что кто-то шепчет ему в ответ. Но в следующее мгновение она поняла: ничто не нарушает зловещую тишину зала.
— Хорошо, – устало сказал Сэр. – Я согласен с тобой. Это самое крайнее средство, но иначе нельзя. Только сначала я поговорю с ней. Впусти ее.
Створка ворот вдруг сама по себе двинулась в сторону, и Рита неуверенно вошла в зал.
В глубине зала, прямо перед ней, стоял большой тяжелый стол с таким же массивным креслом, за которым висело на стене огромное зеркало со свечой перед ним. Сэр сидел на полу, и лицо его казалось усталым и старым, руки безвольно лежали на паркете. Больше в зале не было ни души.
— Что с тобой? – бросилась к нему Рита.
Сэр измученно улыбнулся и, потянув ее за руку, посадил рядом с собой:
— Мне нужно кое-что тебе рассказать. В день твоего рождения рисунок звезд на небе был таким же, как в день, когда родился я. Это очень редкое совпадение, но это бывает. Значит, и в день твоей смерти расположение звезд было бы таким же, как в день моей. Я не мог спасти тебя, не пострадав сам.
— Как? Ты хочешь сказать, что меня ты спас, а сам...
— Да, – кивнул Сэр. – Я пришел сюда, чтобы не вернуться.
— Я не оставлю тебя, – сказала Рита. – Плевать на все, что нельзя!
Сэр покачал головой:
— Это невозможно.
— Неужели совсем ничего нельзя сделать? – в глазах Риты блеснули слезы. – Я не верю, не верю! Давай попросим Хранителя!
Она вскочила и заметалась по залу, что-то бессвязно крича, прося и моля кого-то.
— Успокойся, – встал на ее пути Сэр, и Рита, уткнувшись в его плечо, заплакала:
— Я не хочу! Не хочу! Так не бывает!
Сэр все крепче прижимал ее к себе, и она постепенно затихла, лишь изредка всхлипывая. Сэр осторожно поцеловал ее волосы и тихо шепнул:
— Хранитель дал нам один шанс.
— Что же ты молчал? – вскинулась Рита. – Что я должна делать? Говори!
— Тише, тише, – снова прижал ее к себе Сэр, пытаясь успокоить.
— Я не могу, не могу, – бессильно шептала Рита, мотая голо вой из стороны в сторону. Неожиданно она остановилась, на несколько мгновений окаменела, напряженно глядя в никуда, потом взгляд ее прояснился, тело устало расслабилось.
— Что я должна делать? – спросила она.
— Видишь зеркало? Тебе нужно заглянуть в него. Хранитель увидел в тебе два начала. Одно – по его мнению, сильнейшее – пока подавлено. Но когда-нибудь оно будет истинно тобой. Зеркало заставит одно из начал взять верх над другим. Какое – это зависит только от тебя. Но выбирать будет твое подсознание.
— И что?..
— Если Хранитель окажется не прав и ты сейчас – это ты всегда, ты останешься здесь, вместе со мной.
— А если он окажется прав?
— Если так, ты вернешься обратно уже изменившейся, со своим новым, основным Я.
— И никакой середины быть не может? – спросила Рита, чтобы выяснить все до конца.
Сэр помрачнел и разжал руки:
— Те, кто смотрел в это зеркало до тебя, сошли с ума... Но всего этого можно избежать... – помолчав, добавил он. – Мы сейчас простимся, и ты уйдешь.
— Нет, – твердо сказала Рита. – Пусть будет так.
Сэр снял с шеи серебряную цепочку с крестиком и надел Рите:
— Он поможет.
— Ты веришь? – удивилась Рита.
— Нет, – качнул головой Сэр. – Но он поможет.
Рита коснулась ладонью его волос, провела по лицу, словно стараясь запомнить на ощупь, легко и нежно поцеловала в губы и смело шагнула к зеркалу.
Ряд за рядом, шеренга за шеренгой, организованно шли, выпучив от распирающего энтузиазма глаза, раскрыв рты в вопле приветствий, десятки, сотни, тысячи резиновых кукол. Кое у кого телесная краска слезла с курносых носов, и пятна, вылезшие наружу, казались неудачно намазанной зеленкой.
"Как хорошо, что я живая", – с затаенной радостью думала Рита, вжимаясь как можно сильнее в стенную нишу, стараясь выглядеть незаметнее или, вернее, не выглядеть вообще. "Только бы черт не принес проверяющих", – подумала она, мельком глянув на часы: еще семь минут этого бреда, и можно будет бежать дальше. Неожиданно ее слух уловил какой-то посторонний звук в достаточно отрегулированном крике толпы. Сомнений быть не могло: это скрипели сапоги. Громко и зловеще приближаясь. "Влипла все-таки!" – с досадой подумала Рита, побледнев от страха, и на всякий случай еще раз быстро осмотрела нишу, в которой стояла. Стена была потрескавшейся, с облезшей кое-где штукатуркой, но абсолютно ровной. Рита вжалась в угол в слабой надежде, что ее не заметят. Скрип сапог равномерно приближался.
— Эй, малышка, не бойся! – услышала она голос где-то внизу, и земля словно ушла у нее из-под ног.
Рита мгновенно очутилась в маленьком прямоугольном пенальчике без окон и дверей, всю обстановку которого составляли колченогий стол с кипой старых газет вместо одной из ножек и несколько стульев вокруг него. На одном из них очень уверенно восседал черноволосый субъект, лет двадцати трех, в круглых черных очках, черных джинсах и белой рубахе с бабочкой. Под потолком тускло горела электрическая лампочка.
— Привет, – приподнялся он, приподнял над головой несуществующую шляпу и швырнул ее в угол. – Разрешите представиться: Дикарь, Дикий, Дикообраз – это все я один. Можешь звать меня просто Дик. Садись, – разрешил он.
И Рита, завороженная, послушно опустилась на стул.
Все стены комнатки были оклеены разными по формату рисунками с изображением котов. Тут были и карандашные наброски на обрывках бумаги, и целые картины на холсте.
— Это – моя коллекция, – поймал ее взгляд Дик. – Кстати, как же все-таки тебя зовут?
— Рита, – сказала Рита и осторожно поинтересовалась: – Здесь можно курить?
— У тебя есть сигареты? – обрадовался Дик и вскочил. – Угостишь?
Рита достала из сумки пачку сигарет и положила ее на стол. Дик вытащил одну, сунул ее в рот и спросил:
— Ты знаешь, что прикуривать от свечи нельзя?
— Да, – кивнула Рита.
Дик наклонился и с наслаждением прикурил от свечи, горевшей рядом с зеркалом на столе.
— Не хочешь последовать моему примеру?
Рита пожала плечами и тоже прикурила от свечи.
— Ты здесь живешь?
— Я тут читаю, отдыхаю, пишу и пью. И вообще, это – комната отдыха. Не похоже?
— Почему? – снова пожала плечами Рита. Она чувствовала себя неловко. Дик все время что-то играл, и она не знала, как себя держать. Она немного боялась.
— Куда ты так торопилась, что даже не успела спрятаться на эти проклятые пятнадцать минут?
— Да так, не рассчитала, – отмахнулась Рита.
Дик понимающе кивнул и следующие несколько мгновений оценивающе смотрел на нее. Потом заговорщически подмигнул и спросил:
— Выпить хочешь?
— А есть что? – оживилась Рита, подумав, что можно успокоиться, выпив сто грамм.
Дик полез под стол и извлек откуда-то из газет початую бутылку водки. Уверенно разлил в стаканы ровно столько, сколько и хотелось Рите.
— Пью за знакомство, прекрасная дама! – Дик встал, церемонно поклонился и выпил.
Рита, немного замешкавшись, словно собираясь с духом, последовала его примеру. Приятное тепло разлилось по всему телу. Рита улыбнулась и закурила.
— Хочешь, я нарисую тебе кота?
— Хочу, – сразу согласился Дик.
Рита порылась в красках на столе, нашла подходящую, вытащила из банки с водой тонкую кисточку и огляделась в поисках бумаги. Чистые листы, лежавшие стопкой рядом, казались ей неподходящими. Дик задумчиво курил, наблюдая за ней. В одном из углов она заметила обрывок обоев странного серо-зеленого цвета, напоминавший по форме не то сапог, не то какой-то средневековый ботинок. Рита подняла его и аккуратно расправила на столе.
— Готово, – через несколько минут сказала она и протянула Дику листок.
Синий съежившийся котенок жадно припал к большой луже. Котенку было холодно и одиноко.
— Как ее зовут? – спросил Дик, сразу поняв, что это кошка. Рита взяла у него рисунок и дописала в углу: "Кошка Динка".
С самого утра день был расписан буквально по минутам, и поэтому, очутившись неожиданно дома в пять часов вечера и без дела, Рита даже как-то растерялась. Она походила из угла в угол, косясь на телефон. Ей очень хотелось, чтобы хоть кто-нибудь позвонил. Просто так. Телефон, как и все в городе, прослушивался и потому служил для каких-либо переговоров крайне редко. Рита вспомнила черный крут с тремя шестиконечными звездами на доме Дика и решила, что звонок в такой высокопоставленный дом ничуть ее не компрометирует. Она подошла к телефону и быстро набрала номер, волнуясь и на ходу придумывая, что бы такое сказать.
— Я? – раздался голос Дика в трубке.
— Дик, это ты? – на всякий случай спросила Рита, ужасно боясь.
— Я, я, – обрадованно подтвердил голос.
