– Здесь у каждого постоянного клиента есть такие зажигалки, на которой выгравированы его инициалы. Сразу видно, что вы – новичок.
«Так вот оно что! – чуть было не выкрикнула я, но вовремя спохватилась и прикусила язык. – Так, значит, мое проникновение в VIP-Рандеву – это не чудо и вовсе не проявление благосклонности ко мне со стороны службы безопасности ночного клуба. Просто, когда я уронила сумку, вместе с прочими вещами из нее выпал и „пропуск“. Об истинном предназначении зажигалки я даже не догадывалась. Как говорится, „а ларчик просто открывался...“.»
– Таня, позвольте, я вам что-нибудь закажу, – выдернул меня из размышлений голос Евгения.
– Нет, спасибо. Не стоит. Я уже собиралась уходить, – запротестовала я. Мне и впрямь больше нечего было тут делать.
– Но, может, вы задержитесь хоть нанемного, – попытался меня остановить мой новый знакомый.
– Нет, не могу.
– Мне бы очень хотелось с вами вновь встретиться. Оставьте мне свой номер телефона. Обещаю, я вам непременно позвоню.
Я отрицательно покачала головой – никогда не даю свой номер телефона малознакомым личностям, явно страдающим синдромом привязчивости. Я поспешила соскользнуть со стула и, бросив на прощание короткое «пока», заспешила к выходу. Уже взявшись за полог черного бархата, я случайно обернулась.
Наши с Евгением взгляды нашли друг друга. Долю секунд молодой человек пристально смотрел мне в глаза, а затем отвернулся.
Я тоже отвернулась и, откинув полог, поспешила покинуть VIP-зал. Александра на посту не было, а вместо него у дверей маячил уже другой здоровяк.
Когда я вышла на улицу, стрелки на часах показывали начало двенадцатого ночи. По дороге медленно ползли редкие машины. Забравшись в салон «девятки», я повернула ключ зажигания и через считаные минуты уже была дома.
Ужинать не хотелось. Я пощелкала пультом телевизора – убедилась, что ничего интересного ни на одном из каналов нет, и завалилась спать. Но сон словно улетучился. В голову лезли всякие дурацкие мысли, так что в итоге я была вынуждена встать и отправиться на кухню. Я зажгла свет, налила себе в чашку остатки холодного кофе из кофеварки и, пристроившись на подоконнике, стала смотреть в окно.
Итак, что там за картинка выстроилась в моем расследовании?
А выстроился там очень даже необычный образ Людочки Соболевой. Получалось, что эта эксцентричная особа была замужем за одним, любила второго, а тайно встречалась и даже собиралась бежать из города с третьим. Нет, как-то уж слишком много героев-любовников для одной истории. Думается мне, что это как раз тот редкий случай, когда третий все-таки лишний. И что-то мне подсказывает, что роль «лишнего» предназначена Демьянову. А это, в свою очередь, значило примерно следующее: Людмила вовсе не страдала от тайной любви к своему бывшему мужу, и совершать самоубийство ей было незачем, ведь девушке и так прекрасно жилось. И все это наводило на мысль, что самоубийство, предсмертная записка – сплошной маскарад! Просто организаторы этого маскарада не догадывались о существовании Дмитрия или знали, что он будет молчать. Но, с другой стороны, зачем-то Люда звонила Демьянову и ездила к нему домой, и не так же просто ее труп был найден повешенным именно в загородном доме этого человека. Значит, что-то их все-таки связывало. Но это была точно не любовь. И теперь Демьянов будет старательно скрывать правду. Для него лучше, если все будут считать, что смерть Люды была жестокой трагедией из-за неразделенной любви. Кроме того, в моем расследовании появился еще ряд странных обстоятельств. Например, серебряная зажигалка. Какую тайну она хранит? Я притянула к себе сумку и выудила серебряную вещицу. Выгравированные на ней камни блеснули в свете лампы. Какая-то странная получалась история с этой вещью. Ведь Евгений сказал, что буква на зажигалке соответствует инициалам ее владельца. На его «пропуске» значится заглавная Е, что соответствовало инициалам – Евгений Геннадьевич Еремин. Но на моей зажигалке выгравирована буква Д. Естественно, что моему имени она не соответствует, так как это не моя вещь, а вещь Людмилы. Да вот только и к инициалам Люды Соболевой она не подходит. Значит, зажигалка ей тоже не принадлежала. Ее владельцем был кто-то другой. Кто-то, чье имя начиналось на букву Д. Или фамилия?
– Вот черт! – выругалась я сквозь зубы.
И как я сразу не подумала о такой мелочи?! Евгений Геннадьевич Еремин – и имя и фамилия начинаются с одной и той же буквы, но какая из них применима к букве на зажигалке? Ладно, над этим вопросом я подумаю. Хотя, чьи имена и фамилии? На ум мне приходило только одно имя, имя человека, неожиданным образом появившегося в расследовании – Дмитрия. Все очень хорошо сходится: Дмитрий и Людмила состояли в любовной связи, так что не было ничего удивительного в том, что зажигалка оказалась у нее.
Но если буква на зажигалке соответствует заглавной букве фамилии ее владельца, то все оказывалось куда более запутанно... Ведь в этом случае серебряная вещица могла принадлежать либо Демьянову, либо Веронике, так как девичья фамилия этой особы была Доронина.
Интересно, кто из них: Дима, нотариус или Вероника – запутан в этой истории больше? И не знаком ли кто-нибудь из этих троих с той парочкой, которая была в «Рандеву» и потом сопровождала Люду до дачи Демьянова? Жаль, что найти их пока что не представляется никакой возможности.
Ничего, завтра же поеду к Веронике, а затем к Демьянову и поговорю с ними начистоту.
Глава 5
На следующее утро я проснулась ровно в восемь. Настроение, как это обычно случается по утрам, было пакостное. Но оно стало еще хуже, когда я заглянула в холодильник и обнаружила, что он пуст. Я со злостью хлопнула дверцей. «Ну и пусть, могу обойтись и кофе». Однако баночка из-под кофе тоже оказалась пуста. Я поскребла по дну ложкой. Вот невезение, теперь придется с утра пораньше бежать по магазинам. Подобная перспектива меня не прельщала, поэтому, недолго думая, я отправилась в кафе.
Притормозив у первого кафетерия, обещавшего своим посетителям свежую выпечку, я бросила машину у тротуара и заглянула внутрь. Выбрав самый дальний столик, я сделала заказ и, пока официантка унеслась его выполнять, принялась названивать Дмитрию. Сначала в мембране что-то шумело, затем понеслись короткие гудки. Отлично, значит, Наташа ошибалась, говоря, что номер у Димы заблокирован. Или сообразительный молодой человек просто поставил запрет дозвона на номер своей бывшей любовницы. Минуты две я слушала гудки, потом в трубке что-то щелкнуло, и до меня донесся далекий мужской голос:
– Я вас слушаю.
– Дмитрий? – на всякий случай уточнила я.
– Да. С кем я говорю?
– Меня зовут Татьяна. Я знакомая Люды. Мы можем встретиться?
– Что вам от меня надо?
– Просто поговорить.
– О чем?
– О серебряной зажигалке. Пропуск в «Рандеву», – пояснила я. – Вы понимаете, о чем я говорю?
В ответ – тишина.
– Дима? – позвала я, думая, что на линии какие-то помехи.
– Где и когда вы хотите встретиться?
– Можно прямо сейчас.
– Нет. После двенадцати у ночного клуба «Рандеву».
– Идет, – сказала я, и Дима тут же отключился.
Я уронила сотовый в сумочку и улыбнулась: «Отлично! Дело медленно, но верно движется в нужном направлении. Еще немного, и я распутаю весь клубок».
У столика появилась официантка с чашкой ароматного кофе.
Да, разговор с Димой мне представлялся очень даже многообещающим. Для начала нужно будет узнать, почему он сразу же не пошел в милицию и не заявил, что это его любила Людмила и с ним хотела убежать из города, а Демьянов был вовсе ни при чем. Ну а затем предстоит задать главный вопрос, касающийся серебряной зажигалки.
Как только официантка удалилась, я наскоро выпила кофе, проглотила пару свежеиспеченных булочек и поспешила по делам – к дому Вероники Зиновьевой, в девичестве Дорониной.
Прихватив сумку, я выбралась из машины. Несмотря на то что часовая стрелка еще не успела доползти до цифры девять, солнце уже вовсю палило над городом. Я надела солнцезащитные очки и щелкнула по брелку сигнализации, но не успела сделать и пары шагов в сторону нужного подъезда, как меня окликнул знакомый голос.
– Таня! Таня, вы к нам?
Я обернулась и увидела Семена Константиновича Зиновьева – мужа Вероники.
– Семен Константинович! – расплылась я в улыбке.
– Вы к нам? А Верочки нет.
– Нет? Какая жалость. А я так хотела с ней поговорить. Это было очень важно.
Семен сочувственно пожал плечами.
– А где она? Может, скоро вернется? Я бы тогда ее подождала.
– Боюсь, что вы только зря потеряете время. Верочка вернется к обеду. У нее тетка приболела, и она поехала ее навестить.
– Семен, а может, вы мне сумеете помочь?
