успокоиться и не разбудить Теренса. Потом, такие сны стали всё реже, и уже не так пугали, но всегда, только огонь и огонь и не разу родители…
А сегодня приснились!
Они стояли, обнявшись и с тёплой, такой родной улыбкой смотрели на меня…
Что это значит?
Неужели зовут к себе?
Неужели мне не суждено вернуться из этого похода?
А как же Теренс?
Ощущение безнадёжности, опустошённости и чудовищная тоска накатила на меня. Я удержалась от слёз только благодаря тому, что впереди показались стены приграничной крепости и серые шатры военного лагеря, что расположились за стенами на пожухлой, промёрзшей лужайке.
Часть телег, та что с пропитанием, не останавливаясь, направилась в открытые ворота крепости, а часть, та что с людьми и оружием, повернула в сторону лагеря.
— Разгрузить телеги, собрать шатры, — услышали мы одного из командиров, который проскакал мимо нас к концу вереницы.
Все зашевелились и начали разбирать имеющийся скарб.
— Держи, не выпускай из рук пока не узнаешь куда вас разместят, — Уилан всунул мне в руки мой мешок с вещами. — Сейчас здесь такая неразбериха начнётся, что не долго и вещи потерять, а торговых лавок здесь наверняка давно уже нет.
Я стояла со своей сумкой и осматривалась по сторонам. В какой-то момент замерла, увидев недалеко мужчину в полностью скрывающем костюме, только глаза были видны. Он как-то внимательно и задумчиво смотрел на меня. И стоило мне поймать его взгляд, меня словно в ледяной прорубь окунули, лишая дыхания и жизни. Глаза… которые сейчас смотрели на меня, я узнала мгновенно. Эти глаза я видела десятилетиями в своих ночных кошмарах. Глаза, которые хотелось выцарапать. Серые, холодные, бездушные. Глаза убийцы моей семьи. Я, замерла на месте, не замечая окружающих и пыталась начать дышать.
— Элла, тебя зовут, — Уилан выдернул меня из кошмара, в который я проваливалась. Переведя взгляд на него, я тяжело задышала, получив возможность вдохнуть.
— Целители все подходим ко мне, — услышала я хриплый, старческий голос и увидела около одного из шатров невысокого, седого мужчину с длинной бородкой. Идти мне было не далеко и я, встав около него начала осматривать приближающихся целителей, стараясь больше не смотреть на подозрительного человека. — Совсем уже сума по сходили, одних девиц отправили, — начал ворчать старик, наблюдая подходящих, в основном молодые девушки и женщины. С некоторыми я уже успела познакомиться в пути. — Меня зовут Давин О Джерад, — представился мужчина, как только все подошли. — Я главный целитель в этом лагере и ваш непосредственный начальник.
— А есть ещё другие лагеря? — перебил целителя кто-то из мужчин.
— Да. Есть ещё один, непосредственно на линии соприкосновения, они двигаются вместе с войнами и оказывают первую помощь, чтобы сильно раненных успели переправить к нам, а при незначительных ранениях исцеляют на месте, — ответил Давин, не обратив внимание на то, что его перебили. — Вот этот шатёр для мужчин, — указал он на большой, зеленовато-серый шатёр за нашей спиной. — Заходите, оставляйте свои мешки на свободных лавках и за мной.
Целители мужчины, которых, среди нас, было всего четверо, занесли свои мешки и вышли к нам. Дальше нас повели в глубь лагеря и показали ещё на один шатёр, обозначив его женским. Все девочки тоже занесли свои мешки и вышли обратно. Следующий шатёр был белый и очень выделялся среди серой массы остальных шатров и цветом, и размером. Он был самым большим в лагере и находился как раз около женского шатра. Зайдя в него погрузились в атмосферу боли и страдания. Запах лекарств, палёной или гниющей плоти врезался в нос, вызывая приступы тошноты. Широкие лавки, которые стояли в несколько рядов, тянулись от стенки до стенки с узкими проходами между ними. Почти на всех лежали раненные, полуживые, стонущие от боли войны, а рядом с некоторыми стояли целители и вливали в них те крупицы магии, которые ещё оставались.
— А это все целители? Почему их так мало? — удивился всё тот же голос. В этот раз он стоял около меня, и я смогла его разглядеть. Высокий, худощавый парень лет двадцати, двадцати пяти, с взлохмаченной копной рыжих волос и россыпью веснушек на лице.
Целитель тяжело вздохнул и сел на ближайшую лавку. Весь его вид кричал о неимоверной усталости и обречённости. Сгорбленная спина, бледная, почти серая кожа, впалые скулы и почти побелевшие зрачки. Все мы прекрасно понимали, что это последствия долгих вливаний магии без возможности отдохнуть и хорошо поесть. Целительская сила не могла полноценно восполнять свой резерв и тянула жизненные силы своего носителя. Спасать чужие жизни — ценой своей собственной, это как раз один из таких моментов.
— К сожалению, нас мало. Часть целителей пока отдыхает, но их число меньше, чем здесь присутствующих. Сейчас вы быстренько поедите и замените эту группу. Следующая группа заменит вас только вечером и приём пищи будет тоже только перед окончанием смены.
Выйдя из шатра сделала глубокий вдох, расправляя затёкшие из-за долгой дороги, плечи. Морозный воздух проник в лёгкие, снимая рвотный приступ и головокружение от запахов шатра. Я присела на посеревшее бревно, которое стояло около костра. Опустив голову между коленей делала вдохи. Многие последовали моему примеру. Тошнота потихоньку отступала, возвращая силы, но поесть вряд ли получится, лучше выпить травяной чай и приступить к работе…
Глава 8
Я перестала считать дни. Они просто сливались в один долгий, унылый, безрадостный и бесконечный день. Для нас не было разделения на день и ночь. Мы всегда должны были быть готовыми исцелять всех, кого привозили.
Раненных, с каждым разом становилось всё больше и больше. Резерв целителей не успевал восполняться, и я тоже приобрела сероватую бледность лица, которое не румянилось, даже если подольше посидишь на зимнем морозе. Только долго сидеть за пределами палатки желания тоже не было. Истощённый организм нисколечко не согревался, а садиться ближе к костру я не могла, детские страхи не позволяли.
Новости с места боёв тоже приходили не радостные. И с каждым днём всё хуже и хуже. Исанд Истли, подавил восстания в столице и других крупных городах и направил основные войска к границе. Количественный перевес в войсках, за один миг стал на стороне Каслтона. Да и что может противопоставить войн, который уже несколько недель не знает отдыха, войну, который только что вступил в этот самый бой? Ничего…
Наши мужчины были ослаблены и истощены. Нехватка продуктов становилась всё более заметной. Войны недоедали и не успевали отдыхать.
Я часто замечала мужчину в маске, который стоял около командирского шатра
