Все вокруг замерло в предвкушении рассвета.
Солнце…
Мысль о нем сразу вызвало у меня страх. Вампиры боятся солнца. Оно убивает их. Это я знала точно.
И мне нужно скрыться в тени, пока лучи не стали медленно уничтожать меня.
Короткий миг, и я уже стою у края леса, прижавшись к массивному стволу сосны.
Мне нужно было найти укрытие, пока солнце не вознеслось на небо. Не могу же я весь день провести в лесу, таясь от света?
Я напрягла слух, настроившись на волну звучания радио. Услышав очередную песню, я стала искать среди сотни звуков голос девушки.
Но я слышала только ее шаги, сбивчивое дыхание, и ровное биение сердца.
Если человек где-то неподалеку, то значит, что рядом помещение, в котором я смогу укрыться.
Но в голове тут же возникло одно «но».
Если я вновь почувствую человеческий запах, то мне сразу стоит забыть о здравом рассудке. Черный туман неудержимого соблазна вновь окутает меня, и я уже не смогу бороться с желанием ощутить сладкую кровь на своих губах.
Я покачнулась назад. Мысли о крови заставили жажду вырваться на первое место, затмевая собой все остальное.
Моя рука сжалась в крепкий кулак. Я зажмурила глаза и напрягла челюсть. Сейчас мой голод вновь стал всем, о чем я могла думать.
Было невероятно сложно хотя бы попытаться взглянуть в глаза жажды. Она тут же одаривала меня очередной порцией сухой боли в горле.
Я со всего размаха ударила по широкому стволу сосны, и тут же раздался оглушительный треск. Три птицы, сидящие на предпоследней ветке соседнего дерева, закричали и полетели прочь.
Ярость вновь обрушилась на меня в виде жестокой силы, поглотившей с макушки головы до кончиков пальцев ног.
Чтобы как-то выплеснуть злость, я несколько раз ударила по стволу дерева, которое жалобно трещало. Сосна громко надломилась и потянулась к земле. Я наблюдала, как дерево медленно приближается к мягкому ковру сочно-зеленой травы. Это заняло не более десяти секунд. Когда же макушка сосны коснулась земли, раздался оглушительный звук. Это напугало стаю птиц, которые, громко рокоча, поспешили улететь как можно дальше. Так же примерно в сорока ярдах раздались шорохи испуганных зверьков.
Я сделала глубокий вдох и разжала кулаки. Стоя рядом с поваленным деревом, я закрыла глаза и попыталась успокоить себя.
«Все хорошо. Все хорошо. Все хорошо» говорила я про себя.
И тут я уловила сладостное молчание, которое заставило меня распахнуть глаза.
На западе зажглась заря. Небосклон медленно окрашивался розовыми, пурпурными, лавандовыми тонами рассвета. Прозрачная воздушная дымка перистых облаков резво развеялась, и стало горделиво восходить лучезарное солнце.
Я замерла от неожиданности и изумления. Как же прекрасно было это явление. Оно тут же отогнало во мне мысли о том, что солнце губительно для меня. Я была очарована происходящей красотой. И даже если бы я хотела уйти — я бы не смогла сделать этого. Красота рассвета подчинила меня своей великолепности и неописуемости.
Пронзительные лучи солнца медленно подкрадывались ко мне, сначала озарив другую сторону мрачного леса, оживив его, затем гладко-асфальтированную дорогу. И только через несколько долго-тянущихся мгновений они добрались до меня.
Я застыла в ожидании, смешанное с оцепенением, которое вызвал во мне страх.
«Сейчас я погибну» мельком подумала я, не сводя пристального взгляда с ослепительного солнца.
Но я была настолько очарована его красотой, что лишилась право выбора. Я не могла уйти, скрыться в тени. Свет манил меня, завораживал своей неподражаемостью и гармоничностью.
Мое тело сжалось.
Я в ожидании смотрела, как лучи подбираются ко мне.
Невольно я сделала маленький шаг назад. Но солнце уже коснулось моих ног.
Я зажмурила глаза, приготовившись почувствовать боль.
Но ничего не произошло. Хотя я чувствовала слабое тепло на своей мраморной коже.
Я медленно и с опаской стала открывать глаза. Блистающие лучи солнца обволокли меня своим светом. Почему ничего не происходит? Почему я не сгораю? Почему солнце не причиняет мне боль?
Разве я не вампир? Или все же вампиры не боятся солнца?
Я судорожно выдохнула.
С сильным удивлением я посмотрела на свою кожу, которая оставалась такой же гладкой, мелово-бледной и твердой, как камень. Каким-то необъяснимым образом солнце не убило меня, не причинило боли, дискомфорта. Будто ничего не произошло. Я цела и невредима.
Я сделала осторожное движение. Ступила вперед, и под ногой раздался приглушенный хруст веточки. Я вновь замерла, не спеша осматривая окружающую обстановку.
Под щедрым солнечным светом все начало волшебно преображаться. Трава изумрудно-зеленого цвета окрасилась в тона с диковинкой. Полупрозрачная серая роса вспыхнула всеми цветами радуги, и, дрожа, стала с невыразимой изящностью переливаться на хрупких листочках. Зашелестели пышные кроны деревьев, засверкала сочная трава. На душистую мягкую землю от массивных стволов стала ложиться негустая сквозная тень.
Так же начали пробуждаться животные. До моего слуха донесся рокот стрекоз, которые проносились над кустами, блистая переливающимися крылышками. Над дикими цветами запорхали изысканные бабочки, трепеща шелковистыми крыльями. Вот, на золотистый пушистый одуванчик приземлился шмель, его крылья чудно дрожали под легким ветерком. Он замер, и его самого можно принять за цветок.
Между веток деревьев заблестела хрупкая паутина. Она была сплетена с неповторимой изящностью и утонченностью, словно произведение искусства. Черные и глянцевые спинки ползущих по траве и по коре деревьев жуков засверкали металлическим блеском.
Во всем лесу чувствовалась жизнь, радость пробуждения. Прозрачный, напоенный ясными и яркими ароматами, утренний воздух веял неописуемой свежестью.
Расписанное розовыми всполохами небо начинало постепенно голубеть.
Вот уже бледнели и исчезали последние светло-пурпурные полосы — в ярком, чистом, без единого облачка, лазурном небе в полную силу сияло солнце.
Наступило ясное утро.
Я кружилась вокруг своей оси, стараясь уловить своим многогранным зрением и слухом все звуки и шорохи, пение птиц, странные голоса насекомых, зверьков.
Невольно на моем лице расплылась улыбка — такая светлая и широкая. Впервые за все время с момента моего пробуждения я была рада, что существую, так как могу видеть истинную красоту природы, слышать ее ни с чем несравнимые голоса.
Остановившись, я подняла голову, подставив свое лицо теплым лучам солнца. Свет не причинял боли моим глазам, поэтому я могла спокойно смотреть на дневное светило, отражающее все цвета радуги и еще несколько столь же великолепных оттенков, которым я не могла дать названия.
Я тихо рассмеялась, и мой звенящий смех слабым эхом разнесся по лесному миру.
Какие-то короткие секунды впитали в себя море счастья и радости. Казалось бы, обычная вещь — увидеть пылающее солнце, почувствовать его мягкое тепло на своей коже, наблюдать за красотой леса. Но только для меня это было нечто необъяснимым и удивительным. Будто я попала в совершенно другой мир, наполненный множеством неповторимых вещей, запахов.
Я протянула руку вперед, навстречу прямым лучам солнца. Мои губы вновь расплылись в полуулыбке.
Внезапно, жажда вновь овладела мною. Я схватилась руками за горло и резко выдохнула. Огонь с новой силой разгорался внутри, занимая мои мысли, затмевая просветлившийся рассудок, жгучей болью растекаясь по телу.
— Черт! — прошипела я и открыла глаза.
Теперь мир не казался мне таким удивительным, когда жажда в очередной раз завладела моим разумом. Глаза покрыла смутно-красная пелена, мне хотелось зарыдать. От такой боли должны идти слезы, но соленая вода так и не скатилась по щекам.
Я убрала руки от горла и пошла вперед.
Единственный просвет радости мне доставляла мысль, что солнце не причинит мне вреда, что я могу наслаждаться его теплом. Так же это наводило меня на мысль о том, что довольно странно для вампира — не бояться солнечных лучей.
Может, я не вампир?
Тогда, кто же я?
Все факты говорят о том, что я принадлежу к бессмертной расе существ — невероятная скорость, острый слух, прекрасное зрение, ловкость, недюжинная сила. И самое главное — дикая жажда крови.
Ну, вот. Стоило мне подумать об этом, как новая порция боли полоснула мое горло.
Я стремительно понеслась вперед, и уже в следующую секунду стояла у дороги. Мой слух не уловил новых звуков, и я вздохнула с облегчением.
О, боже… как же я голодна… Как же мне хочется… крови. Я жажду вновь почувствовать сладкий, тонкий и возвышенный аромат этой красной жидкости, которая творит настоящие чудеса.
