Из-за неравномерно распределенной нагрузки паром кренился, чуть поднимая левый борт. Из-за наклона мы стояли как-то боком, одна нога все время стремилась убежать правей другой.
Но, слава всем богам, мой черт нашелся!
— У меня там, черт, — согнулась в пояснице я. Присела ниже, и у самого пола резко дернула край юбки:
— Вылезай!
— Встань ровно, странная ты дева! — выдал незнакомец, поднял за плечи и развернул лицом к воде:
— Смотри на воду, думай о погоде…
— Это еще зачем? — недоверчиво произнесла и вновь залюбовалась подвисая, вглядываясь в его красивые глаза: они были серо-голубыми в свете утра, яркими, с простреливающими искорками внутри зрачка. А радужка сияла мелкими значками: кружочки, треугольнички, крючочки…
— Ой! А у тебя в глазах синие звездочки горят!
— А у тебя — зелень вылезает!
— Зелень? — переспросила. — А это что за знак? Какая сила?
Он усмехнулся, покосился на молчавшую толпу и проговорил чуть слышно:
— У тебя Александрина есть душа, неужели до сих пор не подсказала, какой силой обладаешь?
— Не а! Ничего не подсказала.
Он приблизился ко мне так, что я уловила его дыхание на коже.
— Что ты молчишь? Если знаешь, говори! У меня какая сила? А стихия какая? Воды или огня?
Стихий вроде бы четыре: земля, огонь, вода и воздух. Так какая у меня?
Он не ответил, отошел. Стал спиной ко мне. Я не посмела дальше приставать с вопросами, все что осталось мне, так это любоваться его горделивою осанкой, расправленными плечами и копной волос, отросшими, на мой взгляд чрезмерно. Ах да, еще доступна была другая выдающаяся часть — та, что ниже поясницы. На нем надет был укороченный камзол. Чуть ниже были ноги в сапогах, одетые в темные штанины.
За этим занятием меня окликнул мантикор:
— Александрина! Отдай мне перстень!
— Как отдай?! А монстр мне говорил ни в коем случае не снимать кольцо.
— Снимай!
Вальтасар ловко вынырнул из платья на ладони, цап за палец, снял кольцо и был таков — прыгнул в воду. Раздался «плюх» и все. Я осталась без кольца.
— Меня ограбили! — лишь простонала.
— Так это все же был твой фамильяр! — усмехнулся незнакомец. — Какой толковый!
Я ничего не понимала. Еще вчера мне одна сволочь говорила не снимать кольца и вот теперь…
— Но почему?! Ты его видел?
— Я ночью почувствовал его, когда искал…
— Я не брала кольца…
— Я знаю…
— У меня все-все пропало! Карета, платья, слуги, сундук! Кольцо! А что осталось?
Я сама с собой общалась, а незнакомец все рассматривал меня.
— Нас встречают, — произнес он, стоило нашей переправе достичь противоположного берега реки. — Если не хочешь загреметь в тюрьму, то придержи язык, следуй строго за мной, головы не поднимай, накинь капюшон. И да, твой наглый фамильяр еще ответит мне за кражу.
— Теперь у нас нет даже одного кольца!
Глава 9. Люди веры и как я перенесла испытание огнем
— Смотри туда, — указал на пристань.
Я увидела на берегу трех одетых в белые плащи мужчин. На головах у них были капюшоны, в руках палки. Я почему-то подумала, что они пришли бить палками меня.
— Мамочка моя! — заверещала, попятилась, но мой попутчик удержал за руку:
— Меня зовут Тарс. Ты моя наложница, человеческая ведьма.
— Что?! — аж задохнулась я.
— Если ты, конечно, хочешь оставаться на свободе. Я скажу, что я твой господин. Иначе, — он кивнул на встречающих, — они приберут тебя к рукам. — Одень вот это, — и отдал мне колечко — тоненькое, как бы золотое. Очень похоже так блестит.
— Так ты ничего не терял?! — я буквально загорелась гневом, но мне не дали распалить себя. Сначала гадкий мантикор, как черт из табакерки появился вновь у меня под юбкой, сделал кусь, а потом и этот… надел на палец мне кольцо и так оно мне село, что не смогла его стянуть. Тяну, оно не поддается.
— Не дергайся, Рина!
— Как?! Как ты назвал меня?
— Ой, слишком много слов!
И тут он щелкнул пальцами, я разом онемела: как рыба раскрываю только рот, хлопаю глазами, надуваю щеки и мычу.
***
Стоило нам спуститься по настилу на тот берег, как один из трех как рявкнет:
— Назовитесь! — Самый мрачный, самый древний, самый сморщенный старик. Ох, и неприятный взгляд!
«Опусти глаза, не смотри, утянет душу», — раздалось шипение в моей голове.
Я не стала спорить с фамильяром. Опустила глазки долу, натянула еще ниже на глаза объемный капюшон. Тарс удерживал меня за кисть, тянул поближе. А я толклась на месте, как мечтающая спрятать хвост собака на коротком поводке, все время одергивала плащ и поправляла съезжающий на спину капюшон.
Ой, что-то мне нехорошо…
— Рина! Угомонись! Дай мне сказать, — зло шепчет.
— Тарс рест Каспентор, — называет он себя. — Эта девушка со мной.
Трое с палками его, меня так мрачно оглядели, я же… глаза зажмурила, стою, трясусь в испуге сильном, но кожей чую — смотрят на меня. Капюшон предатель, сползает с головы…
— Мы ищем человеческую ведьму. Она похожа на нее.
Тарс дергает меня за руку, еще на шаг приближая к себе.
— Она умеет говорить? — задает один из троицы вопрос.
— Она немая.
И тут меня толкнули в бок, как бы говоря: «Александрина, твой выход, дорогая!» Ну, я и вышла: подняла глаза, открыла рот и замычала. Как душевнобольная, чес слово! Но мычание вышло не так чтоб очень хорошо. Все же говорить то я умею, просто расфокусировалось все, но я очень старалась ясно и красиво выговаривать слова.
Смысл слов был мне одной понятен: «Я из другого мира! Нет, я благородная дракона!» Но вышло то, что вышло. Интересно, меня хоть кто-то понял? Например, мой мантикор?
«Понял, Рина, — шипение влезло в мысли. Вот же гадкое создание! — Тебе ведь говорили, что нужно держать за зубами язычок! Укоротят сейчас!»
— Да, вот так она изъясняется! — объясняет Тарс.
— Человеческую ведьму везли в карете слуги лорда Моринора. Мы выехали сразу, как нам сообщили про нее.
Я слушала, вникала и… офигевала. Это ж про меня!
И тут вперед выбрался второй:
— Она под заклятием, я чую плетения на ней.
— Конечно, — спокойно отвечает Тарс, — она моя добыча, я удерживаю заклинанием подчинения ее около себя. И вы знаете законы — у дракона отобрать добычу может лишь дракон.
Троица молчит, рассматривая нас.
— А ты юноша? Крыльев нет… Куда идешь без сопровождения? — задает один из них вопрос.
Что?! Крыльев? Я не ослышалась?
— Слуги веры, я себя назвал, остальное вас не касается, тем более, куда иду.
Как по мне, он довольно дерзко отвечает им… И тут один из троицы:
— Зачем тебе человеческая ведьма?
— Чтоб ночью греть и силы отдавать, — спокойно так он заявляет.
Троица угрюмо молчит. Потом они отходят в сторону и начинают совещаться.
— Ты свободен, — говорит один из них, а в меня толкает посох: — Эту мы должны проверить с помощью огня. Если она заговорит, мы заберем ее для опознания. У нас есть свидетель.
Я тихо охаю, и оседаю…
— Вставай! Иди за мной!
Мычу, мотаю головой, пытаюсь ухватиться и за вторую руку, теперь уже сама держусь крепче за него. А он, а он… Он выпускает мою кисть. Старик хватает пятерней меня и тащит. Боже! Какое еще испытание огнем?! Меня охватывает паника, когда я вижу, как при всем честном народе, а с нами на этот ненормальный берег перебралось порядка двух десятков человек, один из троицы разжигает прямо на песке огонь.
И тут в голове моей раздается голос Вальтасара: «Не бойся! Ты не обожжешься, ты же огненный дракон».
Кто, я?!
Меня подводят и толкают в пламя руку. Зажмуриваюсь что есть силы и мычу. Чертово заклятие! Да тут орать мне надо: мама! Рука протянута над пламенем. И ничего… Я ничего не чувствую!
— Свободны, — раздается.
И я уже шагаю вслед за уходящим прочь как его там… как в спину нам вдруг раздается:
— Дракон, продай добычу!
