Дело в том, что при всех наиболее распространенных вариантах оперативного лечения сколиотической болезни область оперативного воздействия на больной, деформированный позвоночник ограничивается его задними отделами. Варьируют методы и способы костной пластики, варьируют металлоконструкции для исправления искривлений позвоночника — так называемые дист-ракторы, а область вмешательства остается постоянной. Мои наблюдения подтвердили известное из литературы положение о том, что со временем в какой-то мере утрачивается часть достигнутой коррекции искривленного и выпрямленного во время операции сколиотического позвоночника. Я объясняю эту потерю достигнутой коррекции тем, что в результате общепринятых оперативных методов лечения сколиотической болезни блокируется с помощью костной пластики только задний отдел позвоночного столба, а его более значительная по объему и более массивная передняя колонна, представленная телами и межпозвонковыми дисками, остается подвижной.
Много работая на передних отделах позвоночника при различных его заболеваниях и повреждениях, я пришел к выводу о том, что для большей сохранности достигнутой коррекции следует производить костную пластику и на передних отделах сколиотического позвоночника, что сделает позвоночник более устойчивым к вертикальным нагрузкам и придаст ему большую жесткость. Мною разработаны пять вариантов переднего спондилодеза. Одну из операций Г. и делает сегодня девочке, которая месяц тому назад подверглась первому этапу оперативного лечения, заключавшегося в исправлении искривленного позвоночника с помощью титанового дистрактора и костной пластики на задних отделах позвоночника.
Г. — доцент, пользующийся в институте и клинике большим уважением и авторитетом. И у меня тоже. Он уже успел женить старшего сына, вернувшегося из армии. А много лет тому назад он работал младшим научным сотрудником в детской клинике нашего научно-исследовательского института. Способный и толковый человек, очень скромный, порой скромный до «неприличия», Г. не ладил с наукой. Я предложил ему аспирантуру, которую он успешно окончил, защитив диссертацию и став кандидатом наук. Потом стал доцентом — моей правой рукой по кафедре, да и по клинике, пожалуй, тоже.
…Формирование паза и установка трансплантата-распорки — основной этап операции. Самый трудный технически и физически, так как именно при формировании паза возникает наибольшая кровопотеря, величина которой во многом зависит от умения и искусства хирурга.
А далее будет ушита рана грудной стенки и восстановлена герметичность плевральной полости, которая дренирована полиэтиленовой трубкой, идущей к сосуду с пониженным давлением. По трубке из плевральной полости будет удаляться в течение ближайших суток изливающаяся из костного паза в телах позвонков кровь. Через сутки с момента операции трубка будет удалена. К этому времени кровотечение из обнаженной губчатой кости стенок паза прекратится. Девочку уложат в заднюю гипсовую кроватку и увезут в палату интенсивной терапии.
Рассказ о предстоящей операци окончен. Предлагаю задавать вопросы. В основном вопросы задают гости — курсанты факультета усовершенствования преподавателей и специалисты, работающие в клинике «на рабочих местах» (будто бы можно работать где-либо без рабочего места!). Они спрашивают о деталях операции, уточняют суть техники вмешательства. Понятно: для них это новая операция. И все представляет интерес. Мои молчат. Для них это обычная, повседневная работа. Слушаю вопросы курсантов и опять отвлекаюсь.
…Интересно поведение курсантов любого ранга, посещающих клинику, в том числе и зарубежных. Дело в том, что внешне клиника не «блещет». Расположена в приспособленном здании. Теснота. Заняты коридоры. Перевязочная, в которую и заходить нет желания. Разве что коридор — большой, светлый. А так мрачно, особенно в некоторых палатах — в первой, в одиннадцатой… Многие из посещающих клинику работают в современных клинических учреждениях, специально построенных высотных зданиях с отличным оснащением и оборудованием. В этих клиниках я бывал. И обычно при первом знакомстве с моей клиникой на лицах некоторых посетителей появляется улыбка, порой ироническая, порой пренебрежительная, а то и улыбка превосходства. Но вот проходит день, два, три. Знакомятся с работой, с составом пациентов, характером заболеваний, методами лечения, объемом и методом оперативных вмешательств, исходами лечения. И улыбка сходит с лиц. Нет больше иронии, пренебрежения, превосходства… Все становится на свои места. Работа клиники оценивается по достоинству.
И, видимо, наша работа производит на наших коллег большое впечатление, так как при расставании они, не стесняясь, говорят об этом. И в том числе иностранцы. Немецкий профессор-ортопед, работающий в одном из университетов Германской Демократической Республики, прощаясь с нами, сказал, что он побывал во многих ортопедических клиниках Европы, видел и знаменитые клиники знаменитых ученых, но ни в одной из них не видел такого объема работы на позвоночнике, такой техники вмешательств и такого разнообразия патологии, которые он встретил здесь. Это говорил человек, искушенный в ортопедической хирургии. И, что греха таить, мне было приятно слышать это…
…Задаю Г. несколько вопросов. Не потому, что хочу проверить его. Нет. Этими вопросами хочу заострить внимание присутствующих на наиболее важных моментах предстоящей операции.
Вопросов больше нет. Высказаться тоже никто не хочет. С первой, предстоящей сегодня операцией покончено…
Следующую операцию делает И., молодой врач. Это его вторая подобная операция. Он появился в клинике несколько лет тому назад после окончания Кемеровского медицинского института. Был при распределении направлен в наш Прокопьевский филиал, однако всеми силами рвался в Новосибирск. Я согласился его принять. Меня привлекли в нем откровенность и честность. Без всяких экивоков он заявил, что его увлекает чисто практическая сторона работы и целью его пребывания в клинике является овладение нашей специальностью. Наука его не интересует. Склонности к ней он не имеет. А хочет стать хорошим практическим врачом. Это меня и подкупило. Чаще приходится сталкиваться с «научными сотрудниками», которые прикрываются желанием заниматься научной работой, в действительности же не желают заниматься ничем, а в клинике находятся из-за престижа…
…Далеко за примерами ходить не надо. И., тоже молодой врач, выпускница нашего института, употребила много энергии для того, чтобы попасть в клинику. Добилась. Говорила, что мечтает о научной работе чуть ли не с пеленок. Дал ей тему. Рвения и желания не проявила, труда не приложила. А без труда какая же наука? Наука — это каторжный труд, если ею заниматься как следует, на совесть… Ну и через пару лет ушла из клиники. Такие, к сожалению, тоже встречаются. И, раскусив все трудности восхождения к пьедесталу науки, — я уж не говорю: к ее вершинам, — стараются или какими-либо окольными путями добраться до этого самого пьедестала, или, что бывает не столь редко, ретируются…
Игорь в этом отношении оказался другим. Узнав его немного ближе, я увидел в нем человека, действительно стремящегося овладеть нашим разделом хирургии. И я пошел ему навстречу. Перевел его из статуса «научный сотрудник» в статус «практический врач» — несколько таких должностей существует в штатах нашего научно-исследовательского института.
И вот он рассказывает об оперативном лечении поясничного межпозвонкового остеохондроза по принятому в нашей клинике методу. Волнуется, хотя старается держаться уверенно. Как и положено новичку, рассказывает все очень детально.
И что больная — женщина, и что ей 42 года, и что уложена она в положении на спине, и что оперируется под эндотрахеальным наркозом…
Кончается рассказ о предстоящей операции, стоивший докладчику волнений. Так и должно быть! Молодой хирург обязан переживать за предстоящее ему рукодействие, оно должно быть для него не просто работой, а событием.
Прошу задавать вопросы. Вопросов нет. Возражений тоже. Этим самым признается и подтверждается право И. на сегодняшнюю операцию.
Следующее слово предоставляется ассистенту по кафедре С. С. работает на кафедре уже несколько лет. Я взял его на освободившееся ассистентское место из младших научных сотрудников. Совсем недавно он защитил кандидатскую диссертацию, утвержден ВАКом в ученой степени кандидата медицинских паук. С. способный человек. Увлекается водным спортом — яхтой. Яхту я тоже очень люблю, привязан к ней с юношества. Это наше единственное с ним общее увлечение. С. всегда галантен, хорошо одет, тщательно следит за своим внешним видом, вежлив, выдержан, неглуп, улыбчив. Я ни в чем не могу упрекнуть С., но до конца прогнозировать его пока не могу. Что-то в нем настораживает…
