– Дуй бегом – крикнул он дежурному с повязкой.
Впереди, урча мотором на второй передаче, катила Чаплыгинская «Победа», где рядом с Игорем сидела моложавая женщина. За ними – «Москвич» с полным комплектом пассажиров и государственным номерам, а дальше пяток львовских автобусов, сквозь окна которых пестрело белым и красным цветом и доносились весёлые голоса. «Победа» привычно свернула к маленькой группе палаток, за ней последовал «Москвич», а автобусы поехали к широкому пространству и, давя к ужасу Влада белую разметку, остановились вразброд, заняв почти всё свободное «парадное» пространство. А куда им было ещё?
Вся территория, до этого такая тихая, наполнилась шумом, криками, суетой, и на какое-то время у Влада выключилось не то, чтобы сознание, но понимание происходящего. Что-то ему говорил и хвалил Чаплыгин, пожимал руку Колодезников, кому-то его представляли. Но всё это происходило как бы не с ним, и тревожила только одна мысль: – А что мне теперь нужно делать? Он увидел тихую стайку своих ребят, столпившуюся около кухни, и пошёл к ним, понимая, что вокруг него всё разворачивается сейчас по какому-то строгому сценарию, в котором ни ему, ни им места пока нет.
Из прострации его вывел звук горна. – Ага, подумал он – а ведь я когда-то в лагере тоже недолго был горнистом. А какой сигнал он играет? Кажется, к построению! А ведь там автобусы! Но, кажется, они зарычали двигателями и начинают выезжать… Интересно, сильно они повредили мою линейку? Мою? При этой мысли в голове стало проясняться, и он пошёл искать Чаплыгина.
– Хорошо, что ты сам появился, я уж хотел посылать за тобой – быстро заговорил он – Видишь, и Колодезников пожаловал, и райком комсомола. Кстати, твоя показуха с линейкой им понравилась – он улыбнулся – Жива, значит, в тебе ещё армейская закалка.
– Да это я так – только и смог ответить Влад.
– У меня к тебе две просьбы: подежурь сегодня с орлами, пока этот кавардак не придёт в норму. Я тебе ещё пяток помощников привёз, подсуропил интернат, но зато человечка дал на роль вожатого – хорошего молодого парня из воспитателей. У тебя сколько их было-то?
– Семнадцать – мрачно ответил Влад.
– Значит, будет двадцать два, нормальный отряд, а главное – однородный, со своим человеком и, значит, меньше будет хлопот. А вторая – он помедлил – Давай-ка строй лагерь, докладывай райкому о готовности к открытию, там «Второй» приехал и пока у него рожа довольная. У меня на райком кое-какие виды имеются, их же исполком к нам в шефы определил и в кураторы, так что надо «поиграть» с ними. Не забыл ещё, как командовать надо – он опять улыбнулся. А орлов своих собери и выстави перед строем, ишь, какие они у тебя сегодня нарядные.
Вокруг поляны кучками (по отрядам – сообразил Влад) были сложены детские вещи – сумки, рюкзаки, маленькие чемоданчики. Строгого вида девушки-вожатые и один парень (тёмный низ, белый верх и красный галстук) сбивали ребят в две шеренги на «Владовой» полосе, чуть подпорченной колёсами автобусов. У флагштока степенно собралось начальство.
Игорь, уже показав Владу «Второго», вышел перед затихающим от разговоров строем и объявил:
– Слово для доклада о готовности лагеря предоставляется дежурному инструктору. Влад весь подобрался и со злой мыслью – Сейчас я вам отрапортую, вышел перед строем.
На несколько секунд, затмевая всё остальное, промелькнуло в памяти: день приезда, первые разговоры с недоверчивыми пока мальчишками, первая палатка, поставленная для Константина Палыча и вторая для груды вещей, поскольку грозил пойти дождь, а только уж потом для себя, и ещё, и ещё и, как завершение – эта парадная и уже слегка затоптанная линейка. Он окинул взглядом весь строй этих нарядно одетых мальчишек и девчонок с красными галстуками или комсомольскими значками, глядящих на него, как ему показалось, с надеждой. – Чёрт побери – чуть не ругнулся он вслух, а сердце вдруг радостно забилось – ведь это же для них, а не для этого верзилы-второго сделал он с ребятами всё, и не верзиле он должен докладывать, а этим, чего-то ждущим от него ребятам… С посветлевшим лицом он сделал ещё несколько шагов, чтобы встать перед центром строя, и зычным голосом крикнул:
– Лагерь, ра-авняйсь! Смирно! Но не успел продолжить, как в торжественную тишину ворвался никчёмный в этот момент звук перегазовки их лагерного Газика. Валентин, появившийся так не к месту, сразу усёк ситуацию, быстро юркнул за кухню и мгновенно выключил двигатель, и из него – заметил Влад – выскочили три не парадно одетых парня и, быстро подскочив, примкнули к краю строя.
Машина явно с продуктами, а кто эти? Но думать было некогда. Разворачиваясь лицом к начальственной группе, в линию с которыми стояли и его ребята, он гаркнул ещё сильней:
– Равнение на средину! И сделал несколько шагов вперёд, останавливаясь перед главным сейчас тут «Вторым», возвышающемуся, как и положено главному, ростом над остальными.
– Товарищ второй секретарь Выборгского районного комитета ВЛКСМ, лагерь комсомольско-пионерского актива «Выборжец» к открытию и работе подготовлен. Дежурный инструктор и командир десантной группы по разворачиванию лагеря Владислав Воронов – одним духом выпалил он.
Кажется, «Второй» слегка опешил от краткости и чёткости доклада, поскольку не совсем по уставу ответил:
– Спасибо, товарищ Воронов, вольно.
– Лагерь, вольно! – продублировал его команду Влад. Строй чуть колыхнулся, тихонько загалдел, но «Второй» уже «привёл себя в порядок», начав приветственную речь:
– Дорогие ребята, комсомольцы и пионеры! Мне приятно открывать четвёртый сезон вашего прекрасного и такого необычного лагеря. За время пребывания в нём вы приобретёте туристские и спортивные навыки, закалитесь морально и физически, сходите в интересные туристские походы, подружитесь с водой и ветром. Но главное – ваши руководители обучат вас первым навыкам пионерской и комсомольской работы, чтобы, вернувшись в свои школы, вы могли принять участие в работе районного пионерского штаба, стать секретарями школьных комсомольских организаций, наладить шефскую работу среди октябрят и расти дальше настоящими строителями коммунизма. Желаю вам активного отдыха, весёлых пионерских костров и песен, солнца и мирного неба над головой…
– А что, он неплохой оратор – подумал Влад, когда тот закончил говорить и передал слово начальнику лагеря.
– Мне тоже очень приятно открывать наш следующий сезон – начал Игорь Юрьевич. Да, наш лагерь действительно не обычный. При вручении путёвок вашим родителям мы им об этом говорили, предупреждали и просили довести это до вашего сведения. Наш лагерь работает по принципу полного самообслуживания. У нас нет воспитателей, как в обычном пионерском лагере, есть только отрядные вожатые и несколько инструкторов, которые будут вас обучать азам туризма. У нас нет официантов и посудомоек, сторожей и дворников, а все обязанности перечисленных профессионалов – тут он позволил себе улыбнуться – У нас выполняют сами ребята дежурного отряда в течении суток по очереди. И вам придётся обучаться не только пионерской работе – он бросил взгляд в сторону «Второго», – но и научиться чистить картошку и мыть посуду, пилить и колоть дрова и топить ими полевые кухни, даже самим готовить обед, хотя и под руководством нашего замечательного шеф-повара – тут он махнул рукой в сторону кухни и сделал маленькую передышку.
– И даже всё, что вы видите здесь – он сделал рукой широкий жест – сделано руками вовсе не квалифицированных наёмных рабочих – все эти палатки, пищеблок, эта линейка (взгляд в сторону Влада) всё возведено руками этих мальчишек из шестьдесят четвёртой школы-интерната нашего района (жест в сторону группы ребят). Эти юные герои, и у меня нет для них иного слова, в двухнедельный срок под руководством нашего нового инструктора Владислава Васильевича и нашего любимого кормильца Константина Павловича сделали всё, чтобы мы с сегодняшнего дня могли начать нормальную жизнь и полноценную работу лагеря. От себя лично и, я надеюсь, от всего коллектива лагеря, давайте, поблагодарим их аплодисментами! Он первым захлопал в ладоши, весь строй подхватил, какая-то из вожатых крикнула: – Молодцы! И её крик подхватило её окружение.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
аббревиатура – лагерь комсомольско-пионерского актива.
2
