Похоже, эта преданность была вознаграждена, пусть и не ответным чувством любви – Вика сомневалась, что Урания решится пойти на мезальянс, к тому же в столь ответственный период, – но владетельными милостями наверняка.
Граний, идущий рядом с оминским дружинником, имел вид очень важный и надменный – Вика даже употребила бы эпитет «вельможный». Одетый в дорогой доспех из магического булата, он не шёл, а шествовал, высокомерно смотрел только перед собой, игнорируя почтительные приветствия вскакивающих перед ним солдат и низко кланяющихся обозных крестьян и рабов.
– Где тут эти вруны? – громко поинтересовался он у дружинника, демонстративно глядя мимо Вики и её товарищей.
– Гляньте-ка, – не выдержав, попаданка засмеялась – настолько ей показался потешным вид этого замечательного парня, которого она уже успела изучить ещё во Вьеже и в совместной поездке, – это откуда к нам такого красавца занесло? Зазнался, что ли, Граний?
Всю важность с лейтенанта-мага мгновенно сдуло, едва он наконец-то обратил взгляд на Вику и тут же её признал.
– Вика! Наконец-то! – На его лице, как и в старые добрые времена трёхнедельной давности, появилась светлая улыбка. – Мы тебя все заждались! Кузены твои места себе не находят, переживают. А госпожа герцогиня, – он тут же понизил голос, – даже отправила специально людей во Вьеж к тебе.
Под ревнивым взглядом Алека он попытался с Викой обняться, но та слезать со своей Сивки не поспешила, поэтому получилось довольно забавно – баронет обнял Викины бёдра.
– А чего это ты меня заочно вруньей обозвал? – поинтересовалась попаданка.
– Не бери в голову, Вика. Я ведь не знал, что это ты. Пошли к Урании, там всё расскажешь. – То, как Граний произнёс имя виконтессы Вьежской, и самодовольная улыбка, появившаяся у него на лице, заставили попаданку усомниться в своих мыслях насчёт осторожности её высокородной подруги – неужели этот счастливчик всё же залез к ней в постель? – Ты чего так смотришь, а? – Баронет что-то уловил во взгляде долгожданной гостьи и принялся осматривать свой сияющий доспех.
Вика соскочила с Сивки, взглядом приказав сделать то же самое Алеку и Эрне, и слегка стукнула кулачком в нагрудную пластину лат баронета.
– Пошли, красавчик. Не будем заставлять нашу повелительницу ждать.
Вика мысленно хихикнула, представив, какую загадку эта беседа задала окружающим. Долго теперь головы будут ломать над тем, что это за молоденькая наёмница так фамильярно-дружески разговаривала с самим баронетом Тистом.
Передав повод Сивки Алеку – подъезжать к шатру Урании верхом было бы слишком вызывающе, – она едва сдержалась, чтобы не подхватить баронета под руку. Вот, казалось бы, и обжилась уже в новом мире, и тело у неё теперь другое, а некоторые земные привычки давали о себе знать. И, кстати говоря, такое случалось с ней не так уж и редко.
– Знакомые всё лица, – прокомментировала Вика, когда из шатра им навстречу вышел барон Розенг Звор, второй из гвардейских офицеров, сопровождавших виконтессу Вьежскую во время её бегства из города. – Рада видеть тебя в добром здравии, капитан, – поприветствовала она его и тут же поправилась: – Ого! Полковник? Поздравляю. Правда рада за тебя.
С лицом опытного служаки произошли похожие изменения, что и недавно у Грания – высокомерие сменилось на удивление, удивление на узнавание, а узнавание на радость.
– Вика! Наконец-то!
– Вы с баронетом других слов приветствия, что ли, не знаете? – Вика обнялась с полковником. – Или так теперь положено встречать?
Барона виконтесса Урания почему-то повысила в звании, а Грания нет. Притом что баронет у неё явно ходит в фаворитах. Не хочет слишком его выделять? Неужели и правда всё так серьёзно? Вика в общем-то никогда не была моралисткой. Нравятся друг другу – пусть милуются. К тому же попаданка на собственном опыте убедилась, что даже «Малое исцеление» с её магической силой в состоянии делать молодую женщину вновь девушкой. Но знать обстоятельства жизни своих друзей и соратников она считала необходимым.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Так, значит, это правда? Про Акулий Зуб? – продолжая улыбаться, спросил полковник. – Ну идём, расскажешь госпоже. Я даже её предупреждать не буду, что это ты приехала. Пусть, как и мне, сюрприз будет.
Барон Розенг пропустил Вику вперёд себя и зашёл следом.
– Это ты та самая наёмни… Вика! Наконец-то!
Будущая, а для многих уже и действующая, герцогиня Вьежская, словно девочка-простолюдинка, бросилась к гостье обниматься.
– Сговорились вы все, что ли? – засмеялась Вика, отвечая на объятия виконтессы своими. – Могли бы и другие слова подобрать.
Глава 5
Дела у будущей герцогини Вьежской шли совсем не так радужно, как хотелось бы ей самой и её подруге-покровительнице магине Тень.
Да, кроме окончательно определившегося на сторону отцеубийцы Дамана графа Араша, остальные пять высших владетелей герцогства, включая самых влиятельных и сильных графа Валирского и графини Оминской, поддержали права Урании на трон герцогства, при условии, что её мать, вдовствующая герцогиня Алира Вьежская, с этим добровольно согласится.
Но феодалы не были бы феодалами, если бы не воспользовались моментом и не захотели расширения своих прав за счёт уменьшения части герцогских полномочий и власти. Дело, ничего личного.
Самой существенной уступкой, на которую Уранию вынудили пойти (требование о которой с ласковой и лукавой улыбкой огласил в Омине граф Тонийский, очень старый и, по слухам, самый жестокий из владетелей Вьежских земель), явилось её согласие на беспошлинную торговлю графскими товарами во Вьеже. Ещё владетели выдавили из виконтессы права и на ведение войн, и на чеканку своих медных монет номиналом до двадцати энн, и на пятидневный бесплатный постой своих кораблей в гавани Вьежа, и на возможность содержать более двух регулярных полков. Но именно первая уступка серьёзно била по основам финансов герцогства.
Причём назвать владетелей обнаглевшими шантажистами было трудно – Вьежское герцогство в королевстве Датор оставалось единственным, где ещё сохранялся этот пережиток прежних времён, когда феодалы, помимо обычных городских, платили ещё и владетельные пошлины со своих товаров в герцогскую казну.
– Знаешь, я даже посчитала эти их условия в чём-то справедливыми, – сказала Урания, – и дала слово, что оглашу соответствующие указы в первый же день своего правления.
Когда первые ахи, охи, обнимашки, целовашки прошли, подруги сели за стол и виконтесса, вместо выслушивания истории разгрома Братства Люра, подробно рассказала о своих делах.
Беседовали они без посторонних – Урания распорядилась оставить их одних, – так что им можно было говорить обо всём откровенно.
– С пошлинами, конечно, ты поторопилась. Наверное. – Вика взяла с большого серебряного блюда приглянувшуюся кисть винограда и начала отщипывать от неё по ягодке. – Если честно, я в этой вашей, да и не только вашей экономике полный профан. Не, деньги считать могу, а всё остальное…
– Ну, не так уж всё и плохо, – улыбнулась Урания, глядя на вернувшуюся подругу полными счастья и надежд глазами. – Основные доходы герцогство имеет с океанского порта и с городских налогов, так что с протянутой рукой не пойду ни к кому. Твой подарочек мне убытков не намного меньше причиняет, – пошутила она, потрепав прислуживающую им Хенту за ушко.
– Объедает? – засмеялась Вика.
– Ага. Сколько ни давай, всё слопает. Но ты знаешь, она мне понравилась. Так что возвращать её я тебе и не подумаю.
Тринадцатилетняя девочка, купленная по случаю Викой во время их с Уранией поездки, настороженно украдкой посмотрела на смеющихся девушек и шмыгнула носом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Слова виконтессы Вьежской о прожорливости маленькой и худенькой рабыни нисколько не соответствовали внешности Хенты, но Вика не сомневалась в их истинности – по своему опыту знала об удивительных способностях девочки непрерывно что-то жевать.
– Ладно уж, – великодушно махнула рукой попаданка, – дареное не забирают. Пусть остаётся у тебя. Теперь заживёт.
