За несколько дней до отправления экспедиции судьба как будто бы подала знак Франклину. Простудившись, он проводил время дома со своей женой Джейн, закончившей шить для его экспедиции шелковый флаг «Юнион Джек». Заботясь о больном, она обернула им ноги Франклина. Он вскинулся: «Зачем меня накрыли флагом? Ты разве не знаешь, что „Юнион Джеком“ покрывают покойников?» В воскресенье 18 мая, в канун своего отправления, в присутствии жены и дочери глубоко религиозный Франклин устроил богослужение для своей команды. И когда на следующее утро экспедиция отправилась от берегов Темзы с 134 офицерами и матросами на борту, все верили, что экспедиция увенчается успехом. Единственная дочь Франклина Элеонора написала своей тете:
«Как только они отплыли, голубь сел на одну из мачт и остался там на некоторое время. Все радовались хорошему предзнаменованию, и если этот знак предвещал мир и гармонию, то, я думаю, есть все основания считать, что так оно и будет».
Экспедиция не успела скрыться из виду, а в «Таймс» уже написали:
«Кажется, все жители нашей страны, от простых подданных до наивысших чинов, сейчас желают только одного: чтобы предприятие, в которое вовлечены офицеры и команда, закончилось успешно, и чтобы отважные моряки могли вернуться с честью на родную землю, сохранив здоровые».
Неделей позже президент Королевского географического общества сэр Родерик Мерчисон выразил настроение публики в своей речи: «На самом деле уже само имя Франклина — национальная гарантия». Кроме того, географические препятствия были теперь признаны не такими уж и серьезными: в общей сложности в результате предыдущих арктических экспедиций (Парри, Джона Росса, Джорджа Бака и Франклина) была нанесена на карту большая часть Арктического архипелага. К 1845 г. осталось исследовать отрезок менее чем в 62 мили (100 км), и оставалось только заполнить этот пробел. Эту задачу и предстояло решить Франклину.
Ненадолго остановившись в порту Стромнесс на Оркнейских островах, экспедиция покинула Британию. Транспортное судно «Баретто Джуниор» с грузом в десять голов рогатого скота сопровождало корабли до Китовых островов в заливе Диско у западного побережья Гренландии, где животных зарезали для создания запасов свежего мяса и передали на борт «Эребуса» и «Террора». Гарри Гудсир писал из Гренландии своему дяде: «Мы получили на борт „Эребуса“ 10 000 ящиков консервированного, готового к употреблению мяса, так что, как видишь, у голода нет никаких шансов». Уже на Китовых островах были открыты первые банки консервов с мясом, морковью и картофелем и поданы на стол офицерскому составу экспедиции.
Франклин также написал письмо, в котором еще раз прощался с леди Франклин. Это было послание, полное оптимизма:
«Позволь мне заверить тебя, моя дорогая Джейн, что у меня есть все необходимое для моего похода, и что я начинаю свое путешествие в утешении и надежде на Божье милосердное руководство и покровительство, и что Он благословит, успокоит и защитит тебя, моя дорогая… и всех моих близких. О, как бы я хотел написать каждому из них, чтобы рассказать им об уверенности, которую я чувствую в своих офицерах, команде и своем корабле!»
Фицджеймс послал домой дневник, в котором описывает путешествие от Стромнесса до Диско. На его страницах он, как многие его сослуживцы, самым лестным образом характеризует Франклина: «Мы счастливы и очень любим сэра Джона Франклина. Чем больше мы его узнаем, тем больше он нам нравится. Он немного нервный и суматошный: но на самом деле я должен сказать, это замечательное качество для принятия решений в неожиданных сложных ситуациях».
Уважение к Франклину разделяли многие. Не допускающий панибратства, но дружелюбный в общении, Франклин был любим своей командой. Лейтенант Джеймс Уолтер Фэйрхолм, 24-летний офицер на борту «Эребуса», писал своей семье: «У него такой опыт и мудрость, что мы все принимаем его решения с большим уважением. Сколько я ни плавал раньше, у меня никогда еще не было такого капитана, который был бы мне товарищем».
Попрощавшись с командой, лейтенант Эдвард Грифите, командующий «Баретто Джуниор», вернулся в Британию. Он забрал с собой пятерых членов экспедиции, которым сильно нездоровилось: трех младших офицеров, рядового Королевской морской пехоты и одного матроса. Позже Грифите рассказывал, что участники экспедиции пребывали все время в прекрасном настроении. А также он вспомнил, что припасы, которые он видел на кораблях экспедиции, включая консервированную еду, показались ему вполне удовлетворительными для запланированного путешествия.
12 июня 129 моряков, направляясь дальше на запад, взяли с собой собаку по кличке Нептун и ручную обезьянку Джамбо. Последний раз экипаж оставил весть о себе в июле в Баффиновом заливе, где ему встретились два китобойных судна, одно под названием «Принц Уэльский», другое «Энтерпрайз». Франклин в это время ожидал подходящих условий, чтобы пройти через Баффинов залив к проливу Ланкастер. Капитан «Принца Уэльского» Даннет пригласил Франклина и нескольких офицеров на борт своего судна. «Экипажи обоих кораблей в отличном состоянии и в превосходном настроении. Все надеются закончить операцию в скором времени. Они закрепили снасти на большом айсберге и установили на нем временный наблюдательный пункт», — записал Даннет в своем бортовом журнале.
Капитан «Энтерпрайза» Роберт Мартин запомнил слова Франклина о том, что у них провизии на пять лет, а если понадобится, то он сможет «растянуть ее и на семь». Мартин добавил, что Франклин заверил, что «не упустит возможности застрелить птицу или что-либо еще полезное на его пути, чтобы сохранить запасы, и что у него достаточно для этого пороха и патронов».
Капитан Мартин с ответным визитом был приглашен на званый ужин на борту «Эребуса», но сменившийся ветер развел корабли в разные стороны. С тех пор, с начала августа 1845 года, экспедиция Франклина больше никогда не имела связи с цивилизованным миром. Тогда люди в последний раз видели корабли «Эребус» и «Террор», направляющиеся к проливу Ланкастер, открывающему Северо-Западный проход. Направляющиеся, чтобы навсегда пропасть в пустынном безмолвии.
- 4 -
Напрасные усилия
На помощь к сэру Джону — Загадочная эпидемия — Послание в цилиндре — За 200 миль от Франклина — На грани смерти — Виновата лишь цинга?
Вначале не было никаких поводов для беспокойства. И только к концу 1847 года в лондонском Адмиралтействе стали волноваться о судьбе Франклина и его команды. Впервые вопрос о необходимости оказания помощи экспедиции был поднят в Палате общин в марте 1848 г. Через доверенное лицо леди Джейн Франклин попыталась узнать, какие именно шаги в случае необходимости могут быть предприняты для поисков. В ответ ей подтвердили, что беспокоится она не без основания, потому что к настоящему моменту запасы продовольствия в экспедиции, рассчитанные на трехлетнее путешествие, уже должны быть на исходе. Тогда никому еще не могло прийти в голову, что самые ужасные ночные кошмары уже стали явью на пустынном острове Кинг-Уильям.
На помощь сэру Джону Франклину в 1848 г. Адмиралтейство направило три новых экспедиции. Капитан Генри Келлет получил инструкции прибыть к Берингову проливу, куда, по их расчетам, должен приплыть Франклин, освободившись от арктических льдов; вторая экспедиция под командованием сэра Джеймса Кларка Росса была послана к проливу Ланкастер, откуда начинал свой путь Франклин, а сухопутная экспедиция под руководством доктора Джона Рэя и сэра Джона Ричардсона пошла к океану вниз по течению реки Маккензи. Однако всем трем спасательным экспедициям так и не удалось найти следы пропавших людей. Стало очевидно: в экспедиции Франклина что-то пошло не так.
Адмиралтейство не обратило внимания на панические увещевания жены Джеймса Росса о том, что потом придется искать и ее мужа, и приказало Россу возглавить новую экспедицию. Но вместо успешных поисков он сам едва не повторил судьбу пропавших исследователей.
