Хорошо, возможно он и правда, безумен. Но мне все равно. Линден прав. Рид не задает много вопросов. Он тратит остальную часть утра, заставляя меня, напряженно трудится, он не говорит мне, что это, но я это делаю. Я могу сказать с уверенностью, что это старые часы, которые я должна сделать новыми. Он иногда проверяет меня, но проводит большую часть времени снаружи, лежа, плашмя под старым автомобилем, или внутри него, чтобы завести двигатель, который только брызгает и пускает черное облако через выхлопную трубу. Он скрывается в сарае еще большего размера, который находится чуть выше, позади дома. Он более заросший, как бут-то он построил его специально, чтобы скрыть то, что внутри. Но я об этом не спрашиваю.
Глава 4
Все дни похожи друг на друга, и следующий день и следующий. Я не задаю вопросов и Рид этого не делает. Он дает мне задания, и я их выполняю. Одна часть за один раз. Я до последнего не знаю, что я собираю. Я наблюдаю за ним. Он проводит много времени под машиной или в том сарае за закрытой дверью.
У меня не было особого аппетита. Самой безопасной едой на его кухне, были яблоки. Это единственное, что я могла бы съесть. Они не ультра - зеленые или красные, какие были в особняке. Они пестрые, испорченные и мучнистые, я думаю, фрукты, которые растут сами по себе, и должны быть такими. Они более естественные.
На четвертое утро, когда я поднимаюсь с кровати, я замечаю, что головокружения и бликов света больше нет. Боль в моем бедре притупилась, и швы начали рассасываться.
- Я думаю, уехать завтра – говорю я Риду, сидя за рабочим столом друг напротив друга. – Я чувствую себя намного лучше.
Рид берет лупу и смотрит на какое-то устройство – двигатель я думаю.
- Мой племянник все устроил для этой поездки? – спрашивает он.
- Нет – говорю я, прочерчивая пальцем вокруг горлышка банки, заполненной грязью и винтами. – Это не было частью соглашения.
- А мне кажется, что это не так – говорит Рид – На моего племянника это не похоже. Больше похоже на то, что вы убегаете.
История моей жизни. Я не могу этому возразить, поэтому я просто пожимаю плечами.
- Все будет хорошо – говорю я – Он знает, что нет никакой причины волноваться обо мне.
Рид мгновение смотрит на меня, сморщив лоб и подняв брови, прежде чем вернутся к своей работе.
- Факт, что ты здесь, говорит о том, что он волнуется о тебе – говорит он – Ясно одно, он не хочет, чтобы ты была рядом с его отцом.
- Вон и я просто несовместимы, – говорю я.
- Позволь мне предположить – говорит он – Он пытался что-то сделать с твоими глазами, для эксперимента. – Он с такой страстью говорит слово « эксперимент», что я смеюсь.
- Близко – говорю я.
Он прекращает работать, наклоняется вперед и смотрит на меня так пристально, что я не могу отвести глаз – Никакой катастрофы не было, не так ли? – спрашивает он.
- Что у вас в сарае? – задаю я встречный вопрос. Время вопросов началось.
- Самолет – отвечает он – Держу пари, ты подумала, что их больше не существует.
Верно, их практически не осталось. Большинство людей не знают, как ими управлять, они не знают, что такое полет на самолете. Большая часть грузов транспортируется грузовиками. Но у президента и избранных богатых людей, они есть и для работы и для досуга. Вон мог иметь такой, если бы захотел. Но я предполагаю, что то, что Рид называет самолетом, не иначе как куча разных запчастей, собранных вместе. Я смотрю на стол. Он ответил на мой вопрос, а теперь он ждет, что я отвечу на его.
- Вон использовал меня, чтобы найти противоядие – отвечаю я – Что-то в моих глазах заинтересовало его. Что-то вроде мозаики или еще что-то. Его трудно понять.
Тогда во мне было столько лекарств, что я думала, что потолочная плитка пела мне. Тогда дни казались слишком яркими, но теперь оглядываясь назад – память, бут-то потерялась, в конце длинного коридора. Я не могу вспомнить большую часть из всего этого.
- Не похоже, чтобы мой племянник такое позволил – говорит Рид – Не пойми меня превратно, бедный мальчик все еще, как кролик за пазухой у льва.
Животные – часть прошлого. Но это сравнение очень подходит к этой ситуации.
- Он не знал – говорю я – И когда я ему сказала, он не поверил мне. Что все было настолько плохо. И все еще не верит. Поэтому мы решили, что будет намного лучше – я делаю паузу, подбирая более подходящие слова – Если я уеду. У него и Сесилии есть ребенок, и скоро родится еще один, а я должна найти своего брата.
И Габриэля, но для этого потребовалось бы еще больше объяснений, а я уже чувствую себя больной и истощенной, слишком много было сказано сегодня.
Унылая боль бьет в мое сердце, когда Рид спрашивает:
- Зачем тогда ты до сих пор носишь его кольцо?
Мое обручальное кольцо. С выбитыми цветами вокруг него, без начала и конца. Несколько раз я пыталась разрезать его чем-нибудь острым. Разъединить ветки, чтобы они наконец-то закончились.
- Я могу увидеть самолет? – спрашиваю я – Он летает?
Он смеется и этот смех не похож на смех Вона, в нем есть теплота.
- Ты хочешь посмотреть самолет?
- Конечно – говорю я – Почему, нет?
- Я думаю, конечно, я не стану возражать – говорит он – Просто до этого прежде никто не спрашивал.
- У вас в сарае самолет и никто никогда не хотел его посмотреть? – спрашиваю я удивленно.
- Большинство людей, не знает, что там находится – говорит он – Но ты мне нравишься. Поэтому, возможно завтра. На данный момент у нас есть другие дела.
Той ночью, я лежу во дворе Рида. Он бесконечен, за сотни миль нет ничего, кроме высокой травы и полевых цветов. Я лежу на земле и думаю, что есть где-то апельсиновая роща, поле для гольфа, ветряная мельница вращается, и мигает маяк. А еще конюшни, где Роуз и Линден, раньше, держали лошадей. А здесь где я лежу, был бы бассейн. Я могла бы плавать на надувном плоту и маленькие воображаемые гуппи щелкали бы телами вокруг меня в мерцании света. Я думала, что это все исчезло из моей памяти, но это продолжает сидеть в моей голове.
Что-то шелестит поблизости, и я поворачиваю голову, наблюдая, как двигается трава. Меня посещает ужасающая мысль, бут-то кто-то хочет предупредить меня. Я сижу, задержав дыхание, и пытаюсь прислушаться. Но порыв ветра мешает мне. Мне кажется, кто-то зовет меня по имени. Нет, тот голос не принадлежит ветру, хотя так было бы намного лучше.
- Рейн?
Я откидываюсь на локти рук, и полностью наклоняю голову, чтобы видеть того кто меня зовет.
- Привет – говорю я.
Луна полная и сияющая, как ореол вокруг его головы. Его завитки - его темная корона. Он мог бы быть принцем.
