– R5 может заставить эту штуку планировать?
– Пытается.
Палуба накренилась, и Дарман схватился за переборку, чтобы не упасть.
– Не-ет, он не планирует. Он пикирует.
– Сматываемся, – приказал Найнер. – Прямо сейчас!
Помойный ящик от "Нарша" их не разочаровал. Ему просто довелось оказаться в неудачном воздушном пространстве в неудачное время и чересчур близко познакомиться с местной воздушной фауной. А теперь они камнем падали к поверхности – и такое приземление вряд ли пережила бы даже катарнская броня.
Дарман распахнул люк, и порыв ветра внес внутрь грязь и мусор, завертевшиеся по отсеку. Сам люк, открывшись, выпал наружу. Снаружи была кромешная тьма – тяжелое испытание для падающих… даже если они видели в темноте. Дарман почувствовал серьезное сомнение – второй раз в жизни. Он удивился – неужели становится одним из тех презренных существ, которых инструктор называл "трусами"?
– Вперед, вперед! – рявкнул Найнер. Фай и Атин протиснулись сквозь люк и исчезли.
"Не прыгай – просто дай себе упасть".
Дарман отступил, давая пройти Найнеру; он хотел захватить как можно больше снаряжения. Автоматические бластеры им были нужны; он подхватил несколько рассоединенных секций.
– Давай, – сказал Найнер. – Сперва ты.
– Нам нужно оборудование, – Дарман протянул ему две секции. – Бери. Я…
– Я сказал – прыгай!
Дарман не отличался безрассудностью – как и все они. Они шли на рассчитанный риск – и он посчитал что Найнер его не оставит. Сержант стоял у открытого люка, ясно показывая – выбирайся и прыгай. "Нет," – решил Дарман. Он дернулся вперед и плечом вытолкнул Найнера из люка, схватившись за комингс – чтобы не вылететь за ним.
По шквалу брани было ясно – Найнер этого не ожидал и был совсем не рад.
Дополнительный ранец полетел за ним на привязи; Найнер исчез из виду, наградив Дармана еще одним ругательством.
Дарман схватил шнур и взглянул вниз, но падающего сержанта не увидел; это могло значить все, что угодно. Оставалось еще около минуты – чтобы захватить все нужное, прежде чем кораблик врежется в землю.
Он включил нашлемный фонарь; не было времени слушать свист ветра и ловить отсутствующий шум двигателей; но он все равно отвлекался на звуки. Он бросил боукастер и принялся связывать детали бластера шнуром. Стыдно… боукастер ему понравился, но эти стволы пригодятся им больше.
В перчатках вязать узлы было непросто – а то, что через какие-то секунды будет крушение, прибавляло сложности. Дарман неуклюже вывязал узел; выругался, вновь свернул петлю и добился успеха. Со вздохом облегчения он уронил оружие и поволок оборудование к люку. С такого расстояния его никто не мог слышать, и коммандо было не интересно – что там подумает дроид.
А потом он ступил в черную пустоту – и ветер принял его.
Внизу не проносился пейзаж – ничто не отвлекало от ВИДа. Он падал со скоростью около двухсот километров в час, а за ним тянулись детали тяже-елой пушки. Дарман сгруппировался, зафиксировал ранец на спине, винтовку на боку, оставшееся оборудование – в контейнере, пристегнутом на ногах. Когда он раскроет парашют за восемьсот метров до земли, то отпустит контейнер. И использует режим "силового спуска", так как это может спасти от смертоносно тяжелого оружия, падающего следом.
Да, он точно знал, что делает. И да, он боялся.
На тренировках он никогда не прыгал с таким опасным грузом.
Парашют раскрылся, и Дарман словно врезался в стену. Ранец рванулся, дернув его в воздух. Теперь можно было направлять полет; он отсчитал пятнадцать секунд.
Вспышка белого пламени внизу справа – корабль врезался примерно за тридцать кликов до цели.
Дарман понял, что совершенно не задумывался, оставляя R5 на борту поврежденного корабля. Дроид был расходным материалом.
И, наверное, так же думали и о нем. Было странно размышлять на такие темы.
Сейчас он видел землю; режим ночного зрения выхватывал из темноты верхушки деревьев – внизу.
Нет, нет…
Он пытался сманеврировать. И не вышло.
Еще в воздухе Дарман врезался во что-то очень и очень твердое. А затем – ударился о землю и уже ничего не чувствовал.
Глава 4
Генетический отбор и манипулирование – это целое искусство. Человек способен учиться… но он также способен на насилие, эгоизм, похоть и недисциплинированность. Так что мы должны пройти по острой грани между подавлением факторов, ведущих к неповиновению и уничтожением того, что дает разум и агрессию
– Хали Ке, главный инженер-генетик Камино
Найнер покачивался под куполом парашюта, когда взрыв дернул его в сторону. Столб клубящегося белого пламени взметнулся в ночное небо над верхушками деревьев; клон знал, что там было жарко и очень ярко – визоры шлема отключились, чтобы не перегружать ночное зрение.
Он знал о том, что это случится – и все равно сердце упало. Дарман мог не успеть. Он ослушался приказа. Он не прыгнул, когда ему приказали.
"Так что ты мог потерять брата. Может, не так… В любом случае, ты потеряешь еще двоих, если не сумеешь действовать быстро".
Найнер вычислил место взрыва и свернул купол парашюта, отрезав стропы – его надо было закопать. А сами шнуры могли пригодиться – поскольку выдерживали вес в пятьсот килограммов. намотал каждую на кулак и уложил мотки в сумку; затем отправился на поиски запасного снаряжения.
Оно упало невдалеке. Техника затяжного прыжка оправдывает себя, если требуется точность. Найнер отыскал упаковку на краю поля, покрытую животными с темным мехом, которых она заинтересовала; звери пытались прогрызть мягкий слой на одной стороне. Коммандо включил фонарь, чтобы их испугать… но они уставились на луч, сердито взвизгнули и повернулись к нему.
Это не слишком нервировало. Маленькие зубы против его брони выглядели неубедительно.
Он продолжал стоять, разыскивая информацию по ним в базе данных; согласно таковой эти животные назывались гданами и не были помечены как "враждебные инопланетные виды". Вообще, всех не-людей кроме каминоан и инструкторов Найнер вживую видел только на Геонозисе – на расстоянии выстрела. Похоже, он сильно зависел от информации в базе данных или собственной способности к обучению.
Все гданы, кроме одного, быстро сочли его слишком опасным и скрылись среди побегов. Оставшийся накинулся на левый сапог – очень яростно, но неразумно. Эти сапоги выдерживали вакуум, кислоты и расплавленный металл; но зверек все равно старался.
"Дарману бы это понравилось," – заключил Найнер. Жаль было его потерять. Он обещал стать хорошим товарищем.
– Пошел, – сказал коммандо, отпихивая зверька прикладом винтовки. – У меня много дел. Пошел вон!
Гдан, сомкнув зубы на рукояти винтовки, взглянул ему прямо в глаза – во всяком случае, так казалось. Он мог различить лишь слабый синеватый свет; тогда он отцепился и побрел к полю, лишь оглянувшись, перед тем, как нырнуть в норку в земле – как пловец в воду.
Найнер достал деку и попробовал определить местонахождение. Вокруг не было следов ГСН, к которой можно было бы подключиться, не было неймодианцев, разыскивающих его; по крайней мере, он мог использовать знание о маршруте корабля, его последней точке и сравнить ландшафт с записанным в деку. Старый солдатский способ – и он ему нравился. Надо ведь справляться даже без техники, даже если есть только трандошанский нож.
"Если вгоните кому нож в сердце, он все еще может бежать. Я однажды видел, как человек так пробежал тридцать метров и кричал. Лучше бейте в шею".
Сержант Скирата научил их многому о ножах.
"Просто вложи чуть больше веса, сынок".
Ну, сейчас техника была на месте. Спидер бы пригодился, но они не думали, что машины понадобятся; точка высадки была в пяти кликах от цели.
"Ничего, – подумал он. – Это бы сделало меня более заметным".
Оборудование замедлило бы продвижение к точке встречи, но он туда доберется. Если Фай и Атин нормально приземлились, они тоже направятся к ТВ-Альфа.
Он начал путь, стараясь проходить десять кликов в час, избегая дорог и открытой местности. В конце концов груз пришлось тащить позади на стропах как сани. Тактическое продвижение ползком, как его называл Скирата; это означало тащиться со скоростью шесть-десять кликов в час с грузом в двадцать пять кило.
– Но это для обычных людей, – сказал бы инструктор – как будто бы не-клоны были недочеловеками. – Вы – клон-коммандос. Вы справитесь лучше, потому что вы лучше.
Сейчас Найнер был перегружен почти в три раза против обычного. От этого он себя счастливым совершенно не чувствовал. Сержант решил, что по возвращении внесет в список необходимого оборудования портативный репульсорный лифт.
Луна Квиилуры была в фазе роста, и Найнер был этому рад. Светло-серая броня выделялась бы как маяк. Что, об этом командование не подумало? Он подавил эту нелицеприятную критику старших и решил, что у них есть свои причины, коих он не знает. Зато у него есть приказы.
