Но зато теперь мы знаем всё и можем рассказать друг другу всё, что знаем. С момента гибели Информатора любой объём знаний становится безопасным. Каждый может знать столько, сколько пожелает. Никто не отнимет ни наших знаний, ни жизней – как это было раньше с теми, кто узнавал слишком много.
– А вы уверены, что он – мёртв? – спросил Северин. – Что он не достанет вас?
– Откуда? – усмехнулся Марий. – С того света?
– Кто знает, – пожал плечами Северин. – Он чувствовал, что всё не так просто, как считают Марий и его товарищи. Игрушечный переворот, низвержение тирана – это могло иметь смысл только в большом мире. Здесь же, в сумасшедшем доме под названием Инфор, этот акт настолько же бессмыслен, как и всё остальное. Меньше всего Северину нравилось, что во главе переворота стоял Монастырский – человек, которого только безнадёжно больное воображение могло представить в такой роли.
– Ты пришёл сюда недавно и слишком огорошен всем, что здесь происходит. На самом деле всё не так безнадёжно, как тебе кажется. И сейчас ты убедишься в этом.
Сейчас мы восстановим историю Инфора. Покамест каждый из нас знает только свой период истории Инфора – то есть обладает безопасным для него количеством информации. Объём информации о двух периодах истории Инфора будет критическим для каждого из нас. То есть, если ты прав и Великий Информатор сможет достать нас с того света, люди начнут исчезать уже во время первого выступления. Итак, приступим. Первый период – Инфор в большом мире.
– Не надо этого делать, Марий, – твёрдо сказал Басаврюк.
– А я говорю, что надо. Иначе – какой во всём этом смысл? Начинайте! – кивнул он приготовившемуся говорить.
10
– Город Инфор не был обозначен ни на одной из карт последней Империи. Не потому, что был так ничтожно мал – потому, что был настолько засекречен. Империя рушилась, и на её картах то тут, то там начали проступать эти засекреченные города – так всплывают из больших глубин подводные лодки. Однако один город так и не всплыл. Власть в этом городе принадлежала человеку, который позже стал Великим Информатором. Уже тогда, в начале перестройки, он обладал достаточной властью, чтобы перекрыть каналы, связующие город с большим миром. И даже для того, чтобы те немногие из большого мира, кто знал о месторасположении и назначении города, унесли свою тайну в могилу. Власть он имел благодаря информации, которой обладал: значит, он уже тогда имел информации достаточно, чтобы у него были причины избегать рассекречивания. Из сказанного становится ясным характер закрытого города, который так и не всплыл: это был не военно-промышленный центр и не тайный полигон секретного оружия – это был информационный центр империи. В городе всё подтверждает это: и оставшиеся с тех времён огромные хранилища информации, и уникальное по тем временам электронное оборудование, и социальный состав населения – здесь всегда жили только научные работники, служащие и обслуживающий персонал, но никогда не было промышленных рабочих.
Итак, этот надёжно скрытый в глухой сибирской тайге город и был Инфором – информационным центром последней Империи. Это был город-информбанк, бесчисленные ряды, целые улицы и кварталы информхранилищ, которые содержали в себе достижения человеческого разума от начала времён до последних дней. В лабиринтах Инфора работало множество учёных из всех отраслей знания. Они попадали сюда не только со всех концов империи, не только из научных центров её сателлитов – их похищали и перевозили в Инфор даже из стран, которые всегда считались потенциальными врагами. Здесь они имели всё – богатейший банк данных, свободный доступ к любой информации, возможность работать творчески, без оглядки на военный либо социальный заказ, невозможность бежать. Единственное, что от них требовалось – приумножение знаний, что само по себе мечта едва ли не любого из учёных.
Однако это был только фасад здания, зримая часть Инфора: своей же невидимой частью город опутывал всю планету. На него работала мощнейшая разведсеть, опутывающая все научные, промышленные, военные и политические институты востока и запада. Ни одно из сколько-нибудь серьёзных открытий, изобретений, даже ни одна из заметных ошибок учёных во всём мире не миновали щупалец этого сверхспрута. Время от времени спрут напрягался и поглощал какого-либо талантливого учёного. Порой какая-нибудь из контрразведок задевала агентурную сеть: тогда трещали автоматные очереди, гремели взрывы, рушились здания и падали с неба самолёты. Инфор с одинаковой лёгкостью убивал чужих и своих.
В сущности, для него не существовало чужих и своих – единственное, чего он опасался, была угроза раскрытия. Порой для того, чтобы убрать одного-единственного свидетеля, шёл под откос пассажирский поезд или взлетало на воздух целое учреждение с сотнями служащих.
Так произошло и в те бурные дни девяностых, когда империя рушилась, обнажая страшные следы своей чугунной поступи. Инфор поступил как поступал всегда, когда становилась реальной угроза раскрытия. Однако на сей раз его жертвами стали не враги и не второстепенные агенты, а те люди в руководстве империей, к которым тянулись нити от Инфора. Одновременно из всех архивов на большой земле исчезли секретные документы, относившиеся к Инфору или хотя бы содержавшие упоминания о нём. Возможно, всё это произошло помимо чьей-либо воли – просто сработала автоматическая система обеспечения безопасности Инфора. Как бы то ни было, но город обрёл независимость, исчез с секретных карт и полная власть над ним перешла и будущему Великому Информатору. Единственное, что продолжало связывать Инфор с внешним миром, была разведсеть, по которой продолжала поступать информация. Однако связь с разведкой всегда была дистанционной, никто в этой структуре, даже в высшем её эшелоне, никогда не подозревал о существовании Инфора.
Великий Информатор, воспользовавшись неразберихой в высших эшелонах власти, переподчинил себе напрямую эту шпионскую машину и запустил её на полную мощь. Разрослась агентурная сеть, поток информации удвоился – теперь области её сбора не ограничивались ни руководящей идеологией, ни политическими приличиями, ни какими-либо иными рамками. И если раньше ограничивались копированием, подсматриванием, подслушиванием – то теперь Информатор требовал только оригиналы. Он не желал делиться информацией с кем-либо. Следовательно, появляясь в информхранилищах города, информация где-то исчезала. А исчезала она в таких местах, где её пропажа не могла остаться незамеченной, Контрразведки работали на пределе, снова были выходы на агентов Инфора – но в решающий момент и шпион, и те, кто на него вышел, оказывались мёртвыми. А информация исчезала в таких масштабах, что было очевидным: о какой-либо частном лице не может быть и речи, здесь явно замешана крупная государственная структура. Правительства развитых стран начали обвинять друг друга, последовали ноты, разрывы дипломатических отношений, в нескольких случаях дело чуть не дошло до войны – собственно, дошло бы, но в последний момент оказывалось, что электронная память пусковых установок девственно чиста. Великий Информатор успевал поработать и здесь.
Говоривший умолк. Северин напряжённо ждал, что произойдёт. Однако ничего не происходило. Все пятеро заговорщиков спокойно сидели на своих местах вдоль длинного конца «Т»-образного стола. Заговорил Монастырский:
– Как видишь, Северин, мы не ошиблись. Если бы Информатор был жив, четырёх из нас здесь бы уже не было. Но он мёртв, и нам больше ничего не угрожает. А потому я продолжу рассказ.
Чем больше информации поступало в город, тем меньше её оставалось во всём остальном мире. Город превратился в вампира, истощавшего информэнергетическое поле планеты. Но если обычный вампир напьётся и отвалится, то Инфор был ненасытен: чем больше он поглощал, тем сильнее становился его аппетит. Вследствие этого информэнергетическая оболочка, окутывавшая планету, претерпела катастрофические изменения. В ней образовались разрывы, трещины, огромные пустоты. Появилось множество экстрасенсов – людей, которые обладали способностью воспринимать космическую иформэнергию, проникавшую в эти пустоты. Экстрасенсы знали о городе – одни чувствовали его как чудовищный сгусток информэнергии, другие в видениях даже бывали в нём и ходили по его улицам. Однако Инфор к тому времени уже обезопасил себя даже от такого рода визитёров: после подобного посещения экстрасенс не только напрочь забывал Инфор, но часто вообще ничего не мог вспомнить.
Вскоре, однако, чудовищная плотность информационного поля в городе привела к непредвиденному. Неожиданно начала поступать информация, которой никто не ждал – это были знания погибших культур, внеземных цивилизаций, вообще неизвестно чьи. В городе происходили странные, необъяснимые события. Проносились временные смерчи – попавший в такой смерч за считанные минуты старился на несколько десятилетий. В сознания горожан проникали сознания обитателей иных времен, сознания вообще не человеческих существ. Неизвестно откуда появились уличные пророки и юродивые: грязные, нечёсанные, одетые в ошмётки невообразимо древних одежд, они увещевали о близком конце времени и гибели мира. В небе наблюдались невиданные явления. Ночью хлестали метеоритные дожди, проносились светящиеся спиралеобразные облака; днём можно было увидеть два, а то и три солнца. В донесениях из большого мира ни о чём подобном не сообщалось. Значит, это происходит только с городом. Значит, виной всему этому – чудовищное скопление информации, – решил Великий Информатор. Значит, в сверхплотном информационном поле начинают действовать другие физические законы, чем в обычном мире. Но сам он и пальцем не шевельнул для того, чтобы остановить процесс: наоборот, даже форсировал его, выжимая из разведсетей всё, на что они были способны. Диковинные голые птицы садились на крыши Инфора: в начале июля на него обрушился снегопад. Город дышал предчувствием катастрофы…
