К тому же она страшно устала после трех долгих дней за рулем.
С трудом поднявшись, чтобы пожевать крекеров, Линдси включила кофеварку и встала под душ — наверное, самый освежающий за всю ее жизнь.
Стоя под мощными струями воды, она снова начала обдумывать свой план. Неужели это действительно безумие? Приехать сюда? Захотеть купить дело, в котором — как вполне разумно сказала ей накануне Карла — она ничего не понимает?
Ее возвращение в Лосиный Ручей никак нельзя назвать идиллическим. Так, может быть, это знак свыше? Забыть о том, что с ней случилось…
Прошлым летом Гаррет сразу решил, что это звучит идиотически. А почти год спустя, вчера вечером, то же самое сказала Карла. Возможно, это действительно так.
И, тем не менее, когда Линдси вышла из-под душа голая, чистая, с мокрыми волосами и увидела свое отражение в чуть запотевшем зеркале над раковиной, она почувствовала себя… Боже!.. Опустошенной. Совершенно одинокой. Ох!
Она не в первый раз так себя чувствовала и понимала, что это объясняется тем, что немалая часть ее жизнь оказалась — совершенно неожиданно — всего лишь иллюзией. Она осознавала, что причиной этого ощущения является ее раненое сердце и что ей просто надо будет постепенно с этим справиться. Но почему-то здесь, в такой дали от дома, все стало ощущаться гораздо острее.
Если она откажется от своего плана, то не будет ли это означать, что она позволила Гаррету одержать победу? Вроде как признала, что он прав: она слишком эгоистична, слишком легкомысленна, чтобы заняться чем-то вне зоны своего комфорта. И, что еще хуже, если она откажется от этого плана, то что она будет делать? Куда ей деваться?
Когда-то тетя Милли начала новую жизнь именно здесь, и Линдси тоже сможет это сделать. Конечно, ее новая жизнь не будет идти здесь, но она здесь начнется. Вот все, чего она хочет от Лосиного Ручья. И от Роба Коултера. Возможности начать заново.
Уже через двадцать минут Линдси чувствовала себя обновленной. На ней были надеты броская лиловато-розовая водолазка с темными линялыми джинсами и сексапильные босоножки под цвет водолазки. Теперь ведь ей не скоро понадобится надевать эти стильные туфельки в театр или на политический митинг. Она завершила этот простой, но модный наряд своим любимым пальто от Донны Каран — классным коротеньким черным пальто — и повязкой на голову с леопардовым рисунком. А потом она открыла дверь своего номера, готовая идти завоевывать весь мир… как только позавтракает.
И в этот момент она увидела озеро Спирит.
От тумана вчерашнего вечера не осталось и следа: теперь солнце играло на невероятно голубой воде, которой не видно было края. Склоны холмов, поросшие величественными соснами, поднимались со всех сторон озера, словно охватывая его, заставляя казаться отгороженным от мира и потаенным. Линдси потрясенно ахнула.
А потом она заметила небольшое необычное строение с красной крышей, построенное над самой водой на левом берегу озера. На террасе перед ним были выложены в ряд длинные узкие каноэ, перевернутые вверх дном и покрашенные яркой желтой, синей, красной или зеленой краской. И она даже отсюда могла прочесть деревянную вывеску, подвешенную к тенту: «Лодочная станция озера Спирит».
Открывшийся перед ней мир был похож на одну из картин со стен ее комнаты, только лучше. Он был гораздо красивее и поразительно реален. Свежий утренний морозец заставил ее только острее почувствовать прелесть северного леса. Под сердцем у нее возникло сосущее чувство, которое не имело никакого отношения к голоду и совершенно определенно связанное с тягой, идущей из самой глубины ее существа. Это чувство потрясало как своей неожиданностью, так и силой.
О Боже! Она хочет заполучить этот прокат каноэ — хочет по-настоящему. При одном взгляде на эту лодочную станцию у нее в душе возникло такое чувство умиротворения, какого она никогда прежде не испытывала. Все было совершенно новое и в то же время странно знакомое. Как что-то такое, что люди хотели бы отыскать в своей суматошной жизни, но никогда не находят на это времени. И вот оно было перед ней. И манило ее.
Стоп!
Кто эта таинственная женщина? Линдси совершенно не узнавала эту личность, которая вдруг приняла решение стать собственницей нескольких каноэ. И это чувство пришло настолько внезапно, что она даже растерялась, не зная, что с ним делать. Кто мог подозревать, что можно так взволноваться из-за нескольких лодок?
Линдси остановилась и глубоко вздохнула. Стараясь подавить неожиданный наплыв чувств — вероятно, вызванный той эмоциональной перестройкой, которая происходила в ее жизни в последнее время, — она пошла по дорожке к холлу гостиницы «Гризли». Однако она чувствовала себя странно… счастливой. Если задуматься, то такой счастливой она ни разу не была после той нелепой истории с передником.
Она обнаружила Элеонор за конторкой.
— Доброе утро! — жизнерадостно поздоровалась Линдси.
— А, привет! О, какая вы сегодня веселая и нарядная!
— Спасибо, — отозвалась Линдси с искренней улыбкой. — И прошу прощения зато, что прервала ваш Клуни-пир. Надеюсь, вы пропустили не очень много.
Элеонор беззаботно помахала рукой:
— Не беспокойтесь. До конца показа было еще много Джорджа. — Тут она наклонила голову. — А теперь скажите мне, потому что мне любопытно, а вчера вы мне не ответили, что привело вас в наш городок? Вы — подружка Роба? Потому что мы давно насчет него гадаем, знаете ли. Он обычно всех сторонится, так что…
— Ой, нет, — поспешила разуверить ее Линдси. — Он не врал: до вчерашнего вечера мы с ним никогда не встречались. На самом деле я приехала, чтобы… побывать в доме моей двоюродной бабушки Милли Пиккет.
— Ох, Милли! Сердце мое, до чего я ее любила! Вчера вы, наверное, уже догадались, что Роб не слишком приветливый парень, но он действительно живет в ее доме, — и почти все ее вещи оказались у него. Так что, наверное, вам стоит запастись терпением, чтобы увидеть то, ради чего вы приехали.
На самом деле Линдси не знала, кому досталась большая часть вещей тети Милли, она даже об этом не задумывалась. Однако это предложение очень хорошо согласовывалось с ее планами.
— Именно это я и надеюсь сделать — как только позавтракаю. — Она рассеянно прижала ладонь к своему пустому желудку. — Вы не можете порекомендовать какой-нибудь ресторан? — спросила она, мысленно взмолившись: «Господи, только бы тут были рестораны!»
— Моя дочка Мэри Бет — владелица «Прибрежного кафе», прямо по соседству. Она готовит отличные завтраки, — ответила Элеонор, указывая за гостиницу, в которой она поселила Линдси.
