оттолкнули от себя обе семьи: для демонов он был не слишком хорош, так как демоническое начало проснулось слишком поздно, для оборотней слишком страшен именно примесью в своей крови – они не хотели признавать сыном вождя бесконтрольного монстра. Первое обращение Чир проходил сам, без помощи знахарей клана, без навыков, переданных от отца к сыну, закрытый от всего живого на мёртвых болотах, наполненных нечистью и духами. Он выл, желая смерти беспощадным родственникам, но больше всего желал умереть сам, не зная, как остановить боль. Сейчас он ощущал такую же боль, словно тело и разум забыли, как проходить перевоплощение. Словно они боролись, загоняя его звериную сущность назад, в самую глубь. Моментами Чиру становилось легче, и он слышал монотонное бормотание. Кто-то взывал к помощи духов, но те не спешили приходить к тому, кого защищала Тьма. Сама Праматерь нашёптывала ему о принятии себя, но Чир сопротивлялся, и его зверь злился ещё больше. А потом он услышал её…
– Чир, – Её руки несли прохладу и его оморун принюхался к знакомому запаху. – Милый, ты меня слышишь?
Захотелось прижаться носом к Её ладони и замурлыкать от нежного прикосновения. Она никогда Его не боялась, Она всегда принимала Его таким, какой он есть. Он может расслабиться и подчиниться зову…
И Чир спокойно вздохнул первый раз за последние часы, не ощущая мучительных судорог.
…
Я сходила с ума, не зная, что происходит за дверями небольшой постройки, где наедине с колдуном сейчас оставался Чир. Всю дорогу до деревни Паскаля его бил сильнейший озноб, а температура тела зашкаливала. Паскаль посадил меня с Чиром и Янимом в свой автомобиль, остальные ехали следом. В результате с бенинским колдуном я осталась «один на один», позволяя тому призвать духов для помощи. Однако, как только кровь жертвенной курицы окропила камни, Чир взбесился и зарычал, напугав часть жителей. Колдун быстро заговорил, указывая занести Чира внутрь его небольшого жилища, а затем выгнал меня и Янима. Кошмар продолжался больше трёх часов. Всё это время я была словно в тумане, не замечая ничего вокруг кроме закрытой двери жилища колдуна, откуда то и дело доносились нечеловеческие вопли вперемешку с песнопениями жреца. За пределами моего сознания остался и приезд остальных членов нашей маленькой группы, и вопросы о состоянии Чира, слова поддержки, что-то о лекарствах. Я не могла участвовать в расспросах Паскаля и его отца о Маре, хотя её жизнь не была для меня менее ценной. Но это было сейчас так далеко… Моё сердце готово было остановиться вместе с сердцем того, кого я бешено любила.
Последний надрывный вой выдернул меня из этого состояния, и, в нарушение всех запретов, я ворвалась к Икасе. Колдун в белоснежном наряде кинул передо мной свои ритуальные орехи и кивнул, получив согласие духов. Я не понимала слов, которые он мне сказал, но я чувствовала его эмоции – он сделал всё, что смог. Услышав моё «спасибо», колдун вышел за дверь.
Мой Чир горел. Я уже видела это необжигающее пламя, и оно не пугало меня. Всё, что я хотела, это вернуть моего Чира, и я коснулась его взмокших волос. Мелкие языки огня кинулись на мою руку, оберегая хозяина, и, словно почувствовав, с кем имеют дело, разбежались мелкими волнами, принимая меня в свой круг.
– Чир, ты меня слышишь?
Искажённое лицо Чира постепенно разгладилось, и он потянулся к моей ладони, стараясь уткнуться в неё носом. Дыхание становилось спокойнее, и я второй рукой сжала его ладонь, мгновенно ощущая широкую мощную лапу – огромная чёрная кошка с огненными полосами на лбу в виде короны лежала на месте Чира.
Как давно я не видела эту его сторону, я и забыла, как он красив и страшен одновременно. Оморун медленно открыл глаза, поймав мой взгляд и ожидая дальнейших действий. Его ноздри раздувались, учуяв убитую жертву, но он медлил и, не моргая, следил за мной. Я не имела права сейчас испугаться или оттолкнуть его, но, как поступить, я не знала тоже и, подчиняясь своей интуиции, стала медленно вбирать в себя новую магию.
По руке побежали маленькие языки пламени, кусая местами кожу, но я не выпускала мягкую лапу с выпущенными когтями из своей руки и не отрывала взгляда, опасаясь разорвать контакт. Жар увеличился, и пот мелкими струйками стал стекать по вискам, шее, груди. Ощущение было, как в бане, когда сидишь до последнего в парилке, разве что дышать было не так тяжело. Видимо, что-то во мне менялось – оморун приподнял голову, с любопытством наблюдая за поведением его огня, а затем резко подался вперёд, ласкаясь своей огромной мордой и утыкаясь мне в шею. Под его весом я упала на спину посреди разбросанных по полу трав и принимая на себя вес вернувшегося в себя Чира.
– Ненормальная, – выдохнул Чир, зарываясь лицом в мои волосы.
– Животное, – прошептала я ему в ответ.
– А я никогда этого и не скрывал, – легко проведя по контуру моей скулы своими губами, Чир приподнял голову и подарил мне самый пламенный поцелуй, – а ещё демон и чёрный колдун.
– Кстати, о колдунах! – я постаралась разорвать контакт, так как теряла контроль над своим желанием. – Может, расскажешь, что с тобой произошло?
– Умеешь настроить, дорогая, – улыбнулся Чир и поднялся с пола, подавая мне руку. – Я был представлен императору и с благодарностью принял приглашение присоединиться к сообществу земных колдунов. Всё было хорошо до того, как обратились к духам. Я сам не понимаю, что произошло; мой зверь почувствовал зов такой силы, что потерял со мной связь. Он обезумел от запаха крови, которой щедро омывали фетиши.
– Так это всё из-за жертвоприношений? – я с беспокойством обернулась на небольшой алтарь, заставленный странными идолами багрового цвета.
– Нет, – Чир нахмурился, пытаясь вспомнить свои ощущения. – Кто-то или что-то пыталось подчинить звериную сущность, разрывая её связь с моей демонической половиной, а кровь послужила лишь спусковым крючком перевоплощению.
– Неужели они такие сильные колдуны? – не зря столько мифов ходит про вуду, перед глазами всплыл Икасе, увешанный амулетами и длинными бусами.
– Они не колдуны, – удивил меня Чир, – вернее, не колдуны в нашем понятии. Я обладаю силой Тьмы и могу менять с помощью её потоков структуру всего живого и мёртвого. Я обладатель силы, а здесь люди – лишь проводники этой силы.
Я пыталась осознать сказанное, но ничего не поняла. Чир взъерошил себе волосы, раздумывая, как проще донести мне суть.
– Суть любой религии в том, чтобы иметь взаимосвязь с высшим разумом, как вы называете
