— Ты доволен, отыр? Твои жёны и дети живы. Даже пушнина твоя не вся сгорела. И людей твоих в неволю не угнали. Боги оповестили моего брата, и я успел с дружиной. Гунны уже в городок ворвались: жгли, грабили. Но твои воины ещё бились. Солнце свидетель — крепко бились! Гунны моё войско увидели, сразу ускакали на юг. Я гнаться не стал: есть же у этого городка отыр. Или нет?
Лунг-отыр спешился и стоял, угрюмо опустив голову. Частицы пепла и золы, поднятые ветром, оседали на его панцире с серебряными драконами. Пятна крови высыхали на золотом поясе. Вокруг собирались манжары. А Зорни-отыр беспощадно продолжал:
— Я не ходил в набеги так далеко, как ты. И с гуннами дружбы не водил. Моё святилище беднее твоего. Но моего городка ещё никто не сжигал. Так кто же должен быть царём исетских манжар?
Лунг-отыр мрачным взглядом обвёл своих людей. Кто из них первый крикнет: «Не нужен нам такой князь!»? Нет уж, он умрёт как воин — в бою! Пусть попробует Зорни-отыр отказать ему в поединке — сам первым погибнет!
Тем временем Ардагаст напряжённо думал. Почему это Бейбарс напал на верного союзника? Только из жадности? Почему тогда бросили грабить городок? Или союзник стал не нужен? Убегать от врага гунны позором не считают, как и все степняки. Но почему ушли так легко и быстро? Берегли силы? А ушли на юг... Росич шагнул между двумя вождями:
— Не время делить царство, отыры! Гунны идут на Аркаим. Если огненный язык дотянется сюда, царствовать вам будет не над чем.
И царевич рассказал им о страшном замысле даоса. Зорни озабоченно потёр лоб:
— Кто такой Карабуга, я быстро узнал. Поэтому мы с братом и не верили гуннам. Так вот зачем он выведывал всё об Аркаиме! Шаманов поил, пленных стариков пытал... Да он опаснее Стратона! Тот мало учился и полез как медведь через тайгу, а этот много знает и всё рассчитает.
— Значит, нужно не допустить гуннов до священного города. Помиримся с росами и перехватим Бейбарса в степи, — предложил Ардагаст.
— Сказать легко, сделать трудно, — покачал головой Зорни-отыр. — Распараган горд и упрям.
— Что бы он ни решил, я буду с вами, — твёрдо сказал царевич росов.
— Сарматы идут к городку, — доложил подбежавший дружинник.
Вожди манжар и Ардагаст с Ларишкой сели на коней, не спеша выехали из ворот городка и остановились за рвом. В воротах стояла наготове конная дружина, на валу за обгоревшим частоколом — лучники. Впереди ехали Распараган с Вишвамитрой. Увидев Ардагаста живым и невредимым, его воины разразились приветственными криками, а кшатрий воздел руки к небу:
— Хвала Кришне! Эй, псы, благодарите Солнце, что вы не успели ничего сделать с нашим царевичем! Иначе мы не оставили бы от вашего городишки даже головешек.
— А твоей шкурой, Лунг-отыр, я обил бы свой колчан, — сказал царь росов, — а из твоей пустой головы сделал бы чашу для кумыса — на большее она не годится.
— Это я из твоего черепа пить пиво буду, твои волосы на сосну повешу! — выкрикнул Лунг-отыр. — Ты моего дядю убил, его сына убил, выкупа не дал — заплатишь головой.
Сарматы возмущённо зашумели.
— Выкуп головой заплатили Хурьянг с отцом за моего брата. Они его убили, кочевье разорили, пленных продали, — огрызнулся Распараган. — Что, и Зорни-отыр здесь? Дрались небось за городок, а завидели росов — сразу помирились от страха?
— Оставьте свои распри! — громко вмешался Ардагаст. — У нас теперь один враг. Городок сожгли гунны, а сжечь могут весь мир, если мы их не остановим.
Он подъехал к царю росов и рассказал ему о том, что готовил безродный, но могущественный маг. Распараган внимательно слушал, и его тёмные глаза разгорались воинственным азартом, а крепкие ещё жёлтые зубы блестели в усмешке над белой бородой.
— Клянусь Михром, в Аркаиме будет славная битва, и победить в ней должны мы с тобой! В наше оружие войдут обе божественные силы. А Карабуге, или как там его, похоже, всё равно, кто будет стоять рядом с ним на городище, когда взметнётся огненный вихрь. Колдун ещё послужит нам, вот увидишь. А на лесовиков, ты прав, не стоит тратить времени.
«Да ты не умнее Лунг-отыра, хоть и дожил до седой бороды», — подумал Ардагаст, а вслух сказал:
— Ты не понял, царь. Битвы за Аркаим не должно быть. Гуннов надо разбить по пути к городищу. Неизвестно, что сожгут огненные языки — может быть, твои кочевья и пастбища.
— Солнце не допустит того! — мотнул окладистой бородой Распараган. — Ведь мы — его воины! И за нас Чёрное Солнце, великий царь и великий воин!
— Он — мертвец, а мы живые! И эта битва нужна не Солнцу, а богу тьмы и его рабу — Чжу-фанши. Останови их, царь! Или...
— Или мы будем защищать Аркаим и от Бейбарса, и от тебя, — твёрдо сказал подъехавший ближе Зорни-отыр.
— И тогда ты увидишь, на чьей стороне Солнечный Всадник, — добавил его брат-шаман.
Распараган с презрением скривил губы и вопросительно взглянул на Ардагаста. Тот решительно произнёс:
— Моя дружина, царь, будет биться вместе с манжарами.
Густые седые брови Распарагана сдвинулись.
— Ты пойдёшь против своего племени? Да рос ли ты?
Ардагасту показалось, что в глаза ему глядит никогда не виденный им дед, царь днепровских росов. И прадед, и ещё множество богатырей племени росов — «сияющих, как Солнце». И он не отвёл взгляда.
— Если восточные росы пойдут путём Тьмы, а не Солнца, я должен буду спасти честь росов. Я с дружиной клялся защитить Аркаим, и мы эту клятву выполним.
— Харе Кришна! — восхищённо глядя на царевича, воскликнул кшатрий и обнажил свой огромный двуручный меч.
Следом блеснули на солнце клинки остальных дружинников. Позади одобрительно зашумели манжары. Царь росов с досадой сгрёб бороду в кулак:
— В тебе всё-таки лишь половина крови росская. А вторая половина — от таких же лесных медведей, как эти. Но ты мой родич и спас меня. Поэтому слушай. Я подойду к Аркаиму с войском в священную ночь. А вы можете занять само городище: ведь вам, лесовикам, привычнее сражаться за земляными кучами. Но с другой стороны подойдут гунны, и тогда решай сам, на чьей стороне сражаться. Видит Михр, я не хотел бы биться с тобой. А нападать на гуннов по пути к Аркаиму смотри не пробуй, я прослежу. И помни: с нами пойдут Саухурон и его воины, в их оружии — сила Солнца. А с гуннами — Злой Царь, и в его оружии — сила Молнии. Не ищи места между этими силами, царевич росов!
Распараган повернул коня, и его войско следом за ним скрылось в дубраве.
— «Лесные медведи»... У венедов, племени моего отца, медведь — тоже священный зверь. Его Перун-громовник любит, — сказал вдруг Ардагаст Лунг-отыру, и лицо гордого богатыря озарилось добродушной улыбкой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
