— Einverstanden, а почему ты князь?
— А я не только князь. Я уже успел проинформировать тебя, что ваш покорный слуга еще и старший лейтенант от артиллерии. Разжалован за вольнодумство. Упоминание занимаемой мною в прошлом военной должности считаю бахвальством, поэтому скромно ограничиваюсь обозначением княжеского титула. Вопрос, вообще-то, не нов, но охотно объясню. Объявляя себя князем, я опять же убиваю двух зайцев. Во-первых, автоматически гарантирую себе диагноз «мания величия». Кстати, пока не забыл, вон видишь у окна изможденного господина с мертвыми глазами, не смотри так пристально — обидится, он же Петр Первый. Представь себе, что год назад это был цветущий мужчина в расцвете лет. И знаешь, почему с ним случилась такая ужасная метаморфоза? Потому что он так и не научился симулировать проглатывание таблеток. Видишь, как славно его пролечили? Загружен, угнетен и обезличен. Обрати внимание, я умышленно употребляю слово «обезличен», то есть без лика, без величия. Ничего общего с российским самодержцем.
— А вы, а ты был здесь в прошлом году?
— Да, был по поводу придуманной мне профессором мании величия. А сейчас спасаюсь от судебного преследования за разглашение военной тайны. Меня профессор Минкин уже не раз спасал от тюрьмы. Хороший старик. Ты обратил внимание, что я все время ухожу от темы, но заметь, я никогда не забываю возвратиться к тому, с чего начал. Итак, заяц номер два. Даже не заяц, а причина. Нет, все-таки заяц. Я про него не забыл, но хрен с ним, с моим зайцем, — это неинтересно. Слушай! Читаю на немецком «Мастера и Маргариту» и натыкаюсь на… Ну, в том месте, где Воланд дискутирует с Берлиозом, и там про внезапность смерти, ну, помнишь, конечно, что-то там про то, что человек не только смертен, но внезапно смертен, и далее читаю на немецком: da liegt der Hase im Pfeffer — вот лежит заяц в перце. Это еще что за самодеятельность? Помню точно, у Булгакова написано: «вот где собака зарыта». Неужели идентичный смысл? Ведь можно же сказать на немецком про зарытую собаку? Можно! В таком случае возникает вопрос, кто позволил благородное животное заменить на трусливое косоглазое ничтожество и кто разрешил переводчику подобную вольность? Кто позволил курочить текст? А как это будет на немецком, ну-ка, ну-ка?
Князь Мышкин с нескрываемым любопытством смотрел на собеседника.
— Da ligt der Hund begraben[16].
— Замечательно, замечательно! — Мышкин захлопал в ладоши. — А теперь напряги извилины и скажи, ты ведь читал роман «Мастер и Маргарита»? Не важно, был это дойч или кириллица. Я ведь не настолько идиот, чтобы с моим бытовым немецким тестировать тебя на знание родного языка. Так читал или не читал?
— Читал, точно знаю, что читал, но не помню содержание.
— Очень хорошо! Тебя надо встряхнуть, есть у меня некоторые мыслишки насчет тебя. Но я еще не закончил об оригинальности моего мышления. Замечаешь симптомы бреда величия? Нет? Es freut mich[17]. На самом деле я думаю и излагаю на манер русской частушки. «Дверь захлопнулась, крючок качается, а мой миленочек со мной прощается». При чем тут крючок? Для чего крючок? Нет, этот пример, вижу по тебе, неубедителен. Вот это старое с бородой, обыгранное армянским радио, будет убедительней. Армянскому радио задают вопрос: «Что такое частушка?» Они отвечают: «Частушка — это четверостишие, в котором содержание двух первых строк не соответствует содержанию двух других. Например:
У Маруськи в жопе поломалась клизма,бродит по Европе признак коммунизма».
Так и я: начну одним, заканчиваю другим. Я — Близнец по гороскопу, а Близнецы сначала бегут, а только потом думают: «А куда это я побежал?» Самое интересное, что в большинстве случаев потом оказывается, что они бежали в нужном направлении. — Мышкин выглянул в щелочку между дверью и косяком и продолжил: — Как я мог не попасть в психушку, если я запрограммирован предками на идиотизм. Объясняю, меня зовут Лев Николаевич Мышкин. Точно такие же инициалы имел всемирно известный идиот Федора Михайловича Достоевского. Как мои просвещенные родители могли позволить себе такую небрежность? Собственно, какое там просвещение? Просвещение кончилось вместе с Серебряным веком. Но могли они назвать меня не Львом, а любым другим именем? Но что с них взять, если они не читали ни Горбовского, ни Павла Флоренского, ни Минцлова, а самое главное, не удосужились прочесть ведущего специалиста в области антропонимики Никонова. Спокойно, Михаэль, за нами идут санитары. Потом продолжим. И знай, я никогда и ничего не забываю.
* * *
Лев Николаевич Мышкин действительно помнил все, кроме бытовых мелочей. Он не врал, говоря, что не может назвать, не взглянув на календарь, число или день недели, но это не было следствием плохой памяти. Ни в коем случае. Просто от рождения он был наделен умом, безошибочно определявшем, что нужно удержать в голове, а что безжалостно выбросить, дабы не засорять извилины ненужной информацией.
Он вырос в баптистской деревне в Омской области, и, общаясь со сверстниками, незаметно для себя выучил немецкий язык.
Проштудировав с помощью аристократической бабушки английский — она успела до высылки в Сибирь окончить иняз, — обнаглел и поехал поступать не куда-нибудь, а в Институт международных отношений в Москву.
Трудно сказать, насколько объективным было решение приемной комиссии, но, получив приличные по сравнению с другими оценки, он почему-то не увидел своей фамилии в списке счастливчиков, зачисленных в престижный институт.
— А какой номер партийного билета у твоего отца? — поинтересовался такой же неудачник, как и он.
— У меня отец беспартийный.
— Беспартийный?! — Неудачник посмотрел на Льва как на сумасшедшего. — Да знаешь ли ты, дорогой мой сибиряк, что сюда зачисляют только потомков лояльных членов Коммунистической партии, да и то только до тысячи.
— Как это до тысячи?
— Святая наивность! Партийный билет № 1 у дедушки Ленина посмертно, билет № 2 — у действующего генерального секретаря, первая десятка — у членов Политбюро, сотня — у рядом пристроившихся прихлебателей, потом идут секретари обкомов и райкомов. Короче, если билет твоего родителя имеет номер тысяча первый, шансы на поступление резко уменьшаются, а если в партийном билете красуется номер, состоящий из пяти цифр, считай, что шансы на поступление равны нулю.
— Бред какой-то! Есть же люди, которых приняли в партию еще до войны. У них по определению не может быть номер билета, как ты говоришь, «до тысячи».
— А партийные «чистки»? А смена партийных билетов ради чистоты рядов?
— Нет. Меня прокатили по другой причине.
— По какой же?
— Меня прокатили по причине отличной памяти на фоне отсутствия патриотизма.
Лев вспомнил, как изменилось выражение лица экзаменатора, когда он (черт его дернул вдаваться в такие подробности), рассказывая о славной победе русского войска под началом Александра Невского на Чудском озере, решил блеснуть эрудицией и высказал альтернативную точку зрения на известное историческое событие.
Ах, ему ли, князю Мышкину, было не знать предложенную для собеседования тему, когда полководец был из того же сословия, что и он. Ведь вопрос так и был сформулирован: «Историческое значение победы русских войск под руководством князя Александра Ярославовича Невского над немецкими «псами-рыцарями». Ему ли было не знать, когда он в свое время на одном дыхании прочитал у известного исследователя Разина все, касающееся этого знаменательного события.
Он отвечал на вопрос, детально представляя себе, как стояли наши войска на Чудском озере севернее урочища Узмень у острова Вороний Камень, а к ним тяжким галопом приближались закованные в железо вороги, заострив фронт «свинским» клином.
«Воя великого князя Александра исполнишася духа ратна, бяху бо сердце их аки львом» — вот из-за этого словосочетания: тезки — льва и князя в одном предложении — он и запомнил летопись на древнеславянском и гордился своим именем и княжеским титулом. Он давно, еще до неприятностей из-за психического недомогания, тайно называл себя князем, оправдываясь перед самим собой и перекладывая вину на неразумных родителей: «А надо было не навязывать мне инициалы «идиота», князя Мышкина».
Предельно доходчиво и красочно он описал, как ряды стрелков, мужественно принявших на себя основной удар «железного полка», в конечном счете были разорваны и оборонительные порядки русского «чела» были частично смяты, но именно они-то и расстроили продвижение врага. А когда завязалась ожесточенная рукопашная схватка, по сигналу князя Александра Невского во всю мощь ударили по вражеским флангам полки правой и левой руки.
Начитанный абитуриент не забыл упомянуть наличие запасного конного полка, завершившего полный разгром позорно убегающего врага.
