— Меня… это. Ожидают, — голос сорвался на хрип. Девушка и сама сидела бледноватая, наверняка видела императора, и сдержанно кивнула мне, ничего не сказав. Я замерла перед дверью.
— Одна минута. Стучи уже, — подсказала она мне в спину, впрочем, беззлобно, но это сорвало пружину внутри.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть… он будет там!»
Уже забыв о своей загадке, выборе, который неожиданно всплыл перед глазами, вздрогнула, осознав, что пожелала не того. Я нуждалась в защите. Защите такого рода, возможно, впервые в жизни. В момент, когда я постучалась, и дверь открылась, я почувствовала разрыв. Прямо в кабинете ректора, прямо здесь, но не успела испугаться, как ткань пространства вновь сомкнулась, и в сине-зеленом вихре разрыва появился Ринсдей. И поняла, едва устояв на ногах — он услышал. И он пришел. Его не было в том кабинете.
— Желаю соприсутствовать, — пояснил он на немой вопрос отца. Ректор вскочил раньше императора, мужчина поднялся из кресла, ничем, кстати не отличающемся от остальных кресел переговорной комнаты. Мой вход в кабинет смазался более эффектным появлением наследника, который сейчас стоял посередине комнаты, очень ровно и спокойно выдерживая взгляд отца. Наконец Санавир обратил на меня внимание. Сколько бы ни подшучивала над Ресаной, этикет я знала досконально. Только военный. Поэтому встала так же ровно, как и Рин только что, расправила плечи и прижала ладонь сначала ко лбу, потом к сердцу, как отдавалась воинская честь. Потом уже подумала, что еще не принимала присягу, и способ приветствия императора выбрала дурацкий, но сыграл он мне на руку, да и Рин за спиной отца едва заметно кивнул.
— Адепт Наяра Мория, — уточнил, но без намека на вопрос, император.
— Так точно, Ваше императорское Величество, — отчеканила я, внезапно осознавая, что страха больше нет. Совсем. После появления Рина он растворился сам собой, как та магия в лазарете. А ведь мы не успели даже поговорить.
— Попрошу оставить нас, ректор, — махнув нам с Рином рукой, приглашая сесть, мягко сказал мужчина, глядя на ИнФерио. Он кивнул, коротко поклонился и вышел, за спиной императора ободряюще кивнув мне.
Рин походил на отца только цветом волос. Черты лица Санавира казались более крупными, грубыми, нежели его сына, и прозелень Той стороны очевидно сквозила в глазах. Вся фигура сквозила силой: высокий рост, подтянутое тело, крепкие руки. Совсем неухоженные ладони, будто привыкшие к тяжелому оружию. В уголках глаз, между бровями и на лбу залегли заметные морщины, а кожа выглядела заветренной, обожженной бесконечными порталами.
Очень скоро такой предстояло стать и мне.
Если выживу.
Между тем Санавир тоже сосредоточенно разглядывал меня. Я смотрела, как учили, куда-то правее, чуть выше плеча, не скрывая таким образом взгляд, но и не прямо в глаза. Он хмыкнул, и перевел взгляд на сына. Несколько секунд они молчали, видимо, ментально общаясь. Наконец, император вздохнул и раскрыл лежащую перед ним одну из двух папок.
Первую я легко узнала. Мое личное дело, заведенное в институте. Краткие личные данные, успеваемость, характеристики шедов. За нее я могла быть спокойна. Мужчина задал несколько мало что значащих вопросов касательно моей жизни, прошлого, если бы я что-то помнила, дисциплин. Ну, тут все было понятно, и он быстро перешел ко второй, к моему удивлению, намного более толстой, чем сведения о двенадцати годах в академии. Она даже оказалась опечатана странным, незнакомым мне грифом и хранилась в кожаном переплете.
— Адепт Мория, — наконец обратился он ко мне. Довольно миролюбиво. — Расскажите, что вы помните последнее перед вашим пробуждением в лазарете?
— Считая сны? — зачем-то уточнила я, а Рин слегка повел мизинцем. Со стороны, где я видела, а его отец — нет.
— С момента… ммм… вашего боя в библиотеке, — кивнув, уточнил император.
— Помню все до момента, как принц Ринсдей применил родовую магию, — отозвалась я, тщательно подбирая слова, но император довольно жестко перебил меня.
— Мне нужно, чтобы вы ответили, что помните, а не что вам рассказали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я скосила глаза на Рина. Мизинец не шевелился.
— Я повалила кресло с наследником на пол. Оно перевернулось на спинку, в результате чего мы оба оказались на полу. Потом принц применил… ммм… захват? Захват, я блокировала его и сбросила с себя, далее поднялась, материализуя жезл…
— Почему именно жезл? — уточнил Санавир.
— Это мое любимое оружие, я более двух лет тренируюсь с ним, после того, как определилась с видом.
— Почему именно жезл? — уже более миролюбиво, но как-то вкрадчиво снова поинтересовался мужчина. Я пожала плечами. Вот прикопался.
— Он достаточно эффективен против тварей, Выше Величество. Но не против людей. Я не приветствую лишние смерти там, где можно этого избежать.
Мужчина хмыкнул, но ничего не сказал, махнув рукой, приказывая продолжить.
— Далее… я помню мечи из мутного воздуха. Вибрирующая сила вокруг принца. Кинжалы… из магии…
В этот момент император заинтересованно посмотрел на сына. Я бы даже сказала, с удивлением, будто он этого не знал. Немножко с подозрением. Но в общем, скорее с одобрением, чем зло или недоверчиво.
— Я попыталась отразить удар кинжалов. Я не знала, что смогу, просто испугалась, — тут даже Рин не удержался и фыркнул.
— А говорила, не произвел впечатления, — заметил он очень тихо. Император сделал вид, что не услышал.
— Не говорила, — так же тихо отозвалась я, но поспешила продолжить рассказ. — Да, я испугалась. Подумала, что он может меня порезать. Что я довела его своими шутками. Что не должна была во многих ситуациях отвечать так, как ответила, хотя тогда мне эти ответы и казались верными. И сейчас кажутся… — отведя наконец взгляд от Ринсдея, последнее предложение сказала совсем тихо. Санавир снова посмотрел на сына, на этот раз будто бы неодобрительно.
— После этого я выставила обычный щит, самый мощный конечно, из тех, что умею, но вспомнила, что против этой магии он мне не поможет. И в момент, когда кинжалы двинулись, я почувствовала что-то… как… пленку, которая образовалась на всей поверхности моей кожи. Она оторвалась от меня, усилилась и слилась со щитом в той же сфере. В момент попадания кинжалов, поверхность сферы вроде… бурлила. Выстреливала встречным потоком как на кинжалы, так и на мечи. А потом пришел шед ИнТарлид, убрал… эээ… отвел принца подальше, я отпустила магию и… отключилась, наверное. Вот и все. Очнулась в лазарете.
— Вы упоминали сон, — мягко подсказал император. Я скосила глаза на Рина. Он чуть дернул обеими ладонями, мол, говори теперь, раз проболталась.
— Мне снился поход в Нижний мир с шедом ИнТарлидом, где на нас напали две хашры…
Ладони Рина медленно сжались в кулаки, и так же расслабились.
— Можно мне уточнить, отец, какой хашры она делала в Нижнем мире? И не менее какой… такой же твари я об этом долгое время ничего не знал? — перебил он меня, обращаясь к императору, медленно листающему кожаную папку. Наверняка нашел отчет об этой миссии, и сейчас пробегает рапорты.
— Уточнить можно, — меланхолично отозвался он. — Отвечать не обещаю. Можешь спросить у шеда этой юной шединат, он думаю, посвятит тебя.
— Рин, я просто училась. Уже три года, как шед берет меня в Нижний мир, чтобы я стала лучшей. Это очень важно, в моем положении…
— Каком положении? — не унимался Рин. Ладонь, лежащая на столе, едва заметно подергивалась. Он смотрел на меня, а я не могла оторвать взгляд, хотя знала, что Санавир наблюдает. И сегодня, как всегда, Рин был вызывающе хорош собой. Прическа, собранная в пучок на затылке часть волос, чтобы не мешали. Вечно выбивающаяся прядь, падающая прямо на лицо. Глаза изумительно голубые, всегда будто прищуренные, лисьи, и даже к тому, как они меняли цвет, можно было привыкнуть. Прямой нос, ровная кожа с умеренным загаром. Ни одного шрама не оставалось на нем, хотя, точно знаю, колотила его не только я. Каким образом мне удавалось игнорировать симпатию к нему все эти годы, и что произошло сейчас? Может, я плохо смотрела? Пропустила момент, когда он изменился… так.
