— Разве адепт ИнЛекрит вам ничего не рассказал? Он часто проводит здесь время, адепт Мория, в виду вашего часто встречающегося бессознательного состояния.
— Чего? — не поняла я.
— Поберегла бы себя, говорю, хашра побери, ты каждый месяц стабильно в лазарете. То голову пробила, то ваил ногу подрал, одна Таена знает, кстати, где, то судорогу схватила…
— Судорога из-за шеда, — вставила я. А что, нечего было меня гонять до утра просто за то, что я разбила Рином колонну. Кто же виноват, что у наследника такие крепкие кости.
— Да, и он за это ответил, но покалеченный боевик — плохой боевик, Наяра. Ты молода, заживаешь быстро, но поберечь себя стоило бы, тебе ведь нужно выйти замуж, родить ребенка…
«Ну, поехало».
Самая неприятная тема для меня. Никто все равно не возьмет замуж сироту без рода и звания. Работа в действующей армии — мой единственный путь наверх, с самого дна. Единственная возможность жить достойно и быть полезной. Да, сил у меня много, генофонд не подкачал, и кроме боевых навыков магия воздуха довольно неплохая. Но я не оборотень, не дракон, не голем и даже обладаю несколькими стихиями. Только воздухом. И уж тем более, я не джинн. Не Д'энии.
Аморфная, неуязвимая форма жизни с огромной силой. Состоящая из магии элементов, четырех главных ипостасей мира. Все, что было когда-либо сотворено в Верхнем мире или Нижнем, или на Той стороне, было создано из этих первобытных материалов. Огонь, Вода, Земля и Воздух.
И императорский род единственный, кто каким-то образом получил эту силу. Физически они не превращаются, как оборотни, в тотемное животное, или в дракона, или в голема. К тому же, принимать форму энергии могли только чистые Д'энии, носители же крови тварей остались навечно заточены в материальном теле. Но то, что делал Викаир на том блокпосту, могло бы сокрушить любую физическую материю. Не только в крови тварей дело, как бы она ни смешалась с их генами. А в том, что Д'энии намного, намного древнее любых миров. И любых тварей.
Но я отвлеклась. Хотя, даже кстати, Ладара как раз закончила со своей лекцией относительно замужества и материнства и наконец-то осмотрела меня. Ректор рассказал почти то же, что и Рин: мы подрались, он перестал поддаваться и принял истинную форму, я его каким-то образом сдержала…
— Чего? — я аж дернулась под руками Ладары, вызвав еще один неодобрительный взгляд. Непросто, наверное, светить лучиком в зрачки, если эти зрачки в недоумении косят на чем-то удрученного ректора. Таены, хоть бы на опыты меня не сдали, до чего несчастная у него сейчас физиономия. Тьфу, язык мой к хашрам.
— Ты сдержала магию Д'энии, — развернув мою голову к себе, чтобы я не вертелась, резко подтвердила Ладара.
— С тобой хочет поговорить Император, Наяра. Обо всем. О вылазках в Нижний мир, об отношениях с сыном и об этой силе, — завершил ректор, разведя руками. Я сглотнула.
— Когда он приедет? — тихо спросила, уже не ища в выражениях их лиц никаких намеков.
— Он уже здесь, — ответил ИнФерио. Я снова дернулась. Ладара отпустила мое лицо и, кажется, вполне искренне грустно кивнула.
— Что меня ждет?
— Все зависит от твоих ответов. А так… никто не знает. Твари не слушаются тебя? — попытался найти зацепку ректор. Я покачала головой. Он пожал плечами. — Тебе занесут одежду через полчаса. Можешь принять душ, потом успеешь перекусить в Малом зале. Через час жду у своего кабинета. Говорить вы будете наедине. Опекуна у тебя нет, покровителя тоже. Алуа уже попытался вмешаться, я говорил, что хотел бы присутствовать, как заочный попечитель всех сирот в приюте, включая тебя, но… с Санавиром ИнЛекритом не поспоришь, думаю, ты сама понимаешь, что прав у нас на тебя никаких.
— А у меня на саму себя? — едко выкрикнула я, резко подняв голову. Ректор же, напротив опустил глаза. Пожалуй, этот уже немолодой, грузный, но все еще в нормальной форме, мужчина с черными с проседью волосами искренне переживал за меня. Но он был прав — так или иначе — против хашры с прутиком не прут. Так и против Санавира ИнЛекрита, Императора-Д'энии, Джинна и Правителя трех Империй, защитника от разрывов и Хранителя миров, Заклинателя тварей — абсолютно нечего выставить такой, как я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Апатия безнадежности не снесла мое проклятие вечно спешить, чтобы успеть получить как можно больше знаний. Наскоро помылась, переоделась в свежую форму боевика (наверняка дело рук Алуа, уже представившего императору отчеты обо всех наших не совсем законных вылазках в Нижний мир). Коричневые штаны цвета хаки, такая же рубаха без пуговиц, в тон нижней одежде, чуть темнее, верхняя накидка в виде плотного камзола без рукавов до середины бедра, затягивающаяся широким ремнем или корсетом. Я носила корсет, и широкие кожаные браслеты от локтя до запястья, как у наставника, пряча в них тонкие выдвигающиеся стилеты. На встречу и императором мне их, разумеется, не дали. Но даже обувь выдали новую. Волосы еще не досохли, но ждать было некогда, пришлось заплести, как обычно, в косу и собрать в узел на затылке, закрепив шпильками. Из-за того, что они не высохли, казались чуть темнее привычного пепельного оттенка. Вполне обычный цвет волос для воздушного мага-стихийника.
Перед зеркалом зачем-то остановилась проверить форму. Себя я считала обычной, особенно на фоне магически украшенных аристократок. Сейчас в моде неброскость и натуральность, конечно, поэтому колдовская косметология скорее убирает недостатки, чем существенно влияет на внешность. Но все же, процедуры на достижение правильных скул, увеличенного разреза глаз, более густых ресничек, губ без «арки Купидона» пользуются большим спросом. С последним мне повезло от природы, но вот глаза… Давно поняла, что цвет моих глаз совпадает с цветом подземного песка с Той стороны, сине-зеленый, глубокий, насыщенный, красивый в общем-то, но от знания, что похож на что бы то ни было с Той стороны, он быстро перестал мне нравиться. А теперь нравится еще меньше, вспомнить поТусторонний ураган в глазах Рина…
Рин… надо с ним поговорить. Хотя, чему бы он ни верил, своим воспоминаниям или тем, что я ему наплела в лазарете, решит, что я пришла за помощью. Не на виселицу ж меня ведут, в самом деле! Какая бы ни была во мне магия, я уж точно не наврежу своему государству и людям в нем. Престол мне вообще ни к чему… только вот почему ректор сказал, что будут вопросы о Ринсдее?
Я не наскребла сил на портал до столовой, очень уж он резервопоглощающий, поэтому пошла пешком. В Малом зале сегодня сидело от силы человек пять, но нелегкая принесла сюда обедать Ресану. С ее свитой подружек.
Набрав на поднос всего и побольше, я уселась вдалеке от них за колонной, надеясь, что меня не заметили. Как бы не так — она словно только меня тут и ждала. Не успела я засунуть в рот первую ложку с супом, как она уже подскочила к столу и, не спрашивая разрешения, села рядом, сверля меня тем же заинтересованным взглядом, что и в первый раз.
— Привет, Ресана, — поздоровалась я, весьма обрадованная, что она не позвала с собой свою стайку человеко-ваил. Я так их называла за способность сожрать почти любого неугодного в школе. Со мной она, однако, изначально была мила, и даже называла советы, которые я ей давала, уроками. А советы касались того, как заполучить «бегающего за мной», исключительного по ее мнению, Ринсдея.
Глава 7. Прошлое
Я сидела после тренировки жутко голодная и злая, я побила Рина, но он все равно умудрился отпустить несмешную шутку в мой адрес, в результате чего получил техничный, но с профессиональной точки зрения, лишний удар в подбородок. Очень лишний. Неуместный, я бы даже сказала. Ставший карой, спустившейся на меня в виде месяца приборки неразобранного архива в библиотеке. Я конечно сумела умалить это вопиющее наказание тем, что если найду там что-то полезное — сразу стану изучать, и мне за это будет только экзамен по этому самому полезному, так что убираться долго я действительно не собиралась. Но что было потом — не описать словами. Не прошло и часа с тренировки, как только вышедший из лазарета Рин выпустил все шестьдесят виверн из школьного террариума. На какую хашру он это сделал, спросите? Чтобы попроситься прибирать со мной архив. Да мы его быстрее спалим к хашрам, распылим на микромолекулы, и только его, в лучшем случае. Поэтому настроение у меня было, мягко говоря, удрученное. Еще и шед подзатыльника отвалил.
