После побега из Нью-Йорка Розалинда впервые пришла с визитом в чужой дом. Нью-йоркская аристократия, в кругу которой она выросла, впускала в свои дома лишь родственников, близких друзей и тех, кто занимал в обществе достаточно высокое положение. Согласно этому правилу сейчас ее присутствие в доме Тейлора представлялось неуместным, поскольку она была посторонним человеком и к тому же карточным игроком.
Тем не менее Розалинда заставила себя прогнать столь несвоевременные мысли. Она просто приехала на вечер поиграть в покер, что делала довольно часто после бегства из Нью-Йорка.
– Спасибо, что подвезли, месье Белькур, – поблагодарила Розалинда, спускаясь из коляски и полной грудью вдыхая влажный вечерний воздух, напоенный ароматом цветущей сирени.
– Не за что. – Белькур передал поводья подошедшему груму. – Мне было приятно иметь такого попутчика, как вы.
Белькур был высоким приятным мужчиной в годах, хотя и не таким высоким и красивым, как его приятель с ирландским терьером. Зато слухи, которыми полнится река, характеризовали его как хорошего игрока в покер.
Как и все остальные, после бегства Розалинды из Нью-Йорка Белькур видел в ней всего лишь мужчину; никаких косых взглядов на ее грудь или пристального изучения верхней губы, никаких порывов предупредительно открыть перед ней двери.
– Добрый вечер, Тейлор. Как ты и просил, я привез с собой месье Карстерса.
– Отлично, Белькур!
Мужчины обменялись рукопожатиями, затем хозяин, который был на полголовы ниже Розалинды, повернулся, и Розалинде отчего-то показалось, что его черные глаза способны видеть и запоминать каждую карту, легшую на стол.
– Рад, что вы решили присоединиться к нам, Карстерс. Такой честный игрок, как вы, наконец заставит здешних парней играть по правилам.
– Для меня честь быть здесь с вами, сэр, – ответила Розалинда, крепко пожимая протянутую ей руку. Ее брат Ричард часы потратил, чтобы научить сестру этой манере, и она с тоской вспоминала его каждый раз, когда здоровалась с кем-то за руку. – Уверен, что все игроки, которые пользуются гостеприимством вашего дома, сделают честь игре.
– Весьма любезно с вашей стороны, Карстерс. Знаете, моей жене не терпится с вами познакомиться. Элинор, дорогая, позволь представить тебе Фрэнка Карстерса.
– Добро пожаловать в наш дом, мистер Карстерс. Пожалуйста, считайте его своим, пока находитесь в Канзас-Сити. – Голос миссис Тейлор был богатым по тембру, с выраженным южным акцентом.
Столь радушный прием немало озадачил Розалинду. С какой стати респектабельной женщине предоставлять покерному игроку свободу посещения ее дома? Конечно, всем давно известно южное гостеприимство, но не до такой же степени!
– Для меня честь находиться здесь, мэм. – Розалинда уверенно пожала руку хозяйки.
Тем не менее она боялась, что проницательные глаза Элинор разглядят женские формы, тщательно скрытые покроем костюма, но, к счастью, миссис Тейлор видела перед собой всего лишь Фрэнка Карстерса.
– Это вы делаете нам честь своим присутствием, мистер Карстерс, – непринужденно сказала хозяйка дома и повернулась к Белькуру. – Антуан, я рада снова видеть вас здесь, и спасибо за французское шампанское, которое придало помолвке нашей младшей дочери восхитительный колорит.
Белькур поклонился, скромно отмахиваясь от похвалы; в этот момент он больше походил на любимого дядюшку, чем на грубого, хотя и общительного, речного волка, каким до этой секунды казался Розалинде.
Слегка поколебавшись, Розалинда отдала перчатки и шляпу чернокожей горничной. Она и раньше сидела за покерным столом без защитной тени шляпы, и никто ни разу не узнал в ней женщину, так что особых оснований для волнения у нее не было.
Несколько минут спустя все четверо прошли через дом в комнату с карточными столами; возглавляя процессию, Тейлор и Белькур дружески болтали о лошадях, тогда как миссис Тейлор взяла Розалинду под руку, к чему девушка уже успела привыкнуть, играя роль холостого джентльмена. К тому же, годами присматриваясь к поведению братьев, она научилась светским манерам, присущим мужчинам.
– Вы находились на палубе, мистер Карстерс, когда «Прелестная леди» налетела на препятствие? – поинтересовалась миссис Тейлор.
– Да, мэм; я совершал свой утренний моцион, ко1да все это случилось, и видел происшествие собственными глазами.
Мимоходом Розалинда бросила взгляд на интерьер особняка и отметила, что скромная белая с золотом элегантность весьма отличается от более модной темной роскоши дома ее родителей. Обстановка показалась ей изысканной и удобной благодаря восточным коврам на полах и семейным портретам на стенах, причем все это богатство сверкало и переливалось в мягком сиянии ламп.
– Там была коряга или цветочная кадка? – полюбопытствовала миссис Тейлор.
Розалинда едва успела ответить, и тут же ее внимание обратилось на куда более важный для нее объект: у окна она увидела Хэла Линдсея, который разговаривал с каким-то джентльменом. У нее сразу застучало в висках. Хэл предстал перед ней таким же привлекательным, как когда-то в Нью-Йорке; он обладал суровой красотой викинга, лишь выигрывавшей от шрама на подбородке. К тому же этот человек всего добился собственными силами и сделал состояние, не получив от своей семьи ни единого цента.
Господи, только бы он не узнал ее! Если он вернет ее в Нью-Йорк… Ох нет, лучше вообще не думать об этом.
Розалинда вздохнула. Ну почему столь серьезные проблемы возникают именно в тот момент, когда ей предстоит сразиться в покер с лучшими игроками Канзас-Сити?
Усилием воли Розалинда заставила себя переключить внимание на Тейлора, который, выдержав паузу, обратился к собравшимся с объявлением:
– Господа, позвольте представить вам Фрэнка Карстерса. С этим джентльменом я познакомился зимой на борту «Натчеза». Это весьма достойный игрок, и пока он ждет отправления «Звезды чероки», у вас есть возможность помериться с ним силами.
Розалинда вежливо поклонилась, про себя позабавившись тому, что ее назвали честным игроком. Впрочем, она действительно предпочитала побеждать честно, хотя отец в свое время обучил ее шулерским приемам.
– Теперь я представлю вам присутствующих джентльменов, Карстерс. Начнем слева. Капитан Питер Джонсон с «Осейдж Куин» и Макбентон, его инженер. Филипп Логан, штурман с «Красотки Палестины». Томас Ратлифф, доктор, сугубо сухопутный человек.
Мужчины вежливо кивали, и Розалинда, призвав на помощь все свое спокойствие, отвечала тем же.
– И, наконец, Хэл Линдсей, дипломированный штурман с правом вождения судов по Миссури и Миссисипи, владелец полудюжины первоклассных пакетботов.
