— Почему вы с Максом так не любите друг друга? — неожиданно спросила Ширли, словно читая ее, мысли.
Пенни вздрогнула и чуть не выронила расческу.
— Как это?
— Да это же ясно как божий день. Вы даже говорить нормально друг с другом не можете, все время пререкаетесь. И Макс явно не очень доволен, что ты здесь живешь.
— Как можно быть такой прямолинейной? — Пенни покачала головой. — У тебя есть хоть немного чувства такта?
Едва заметный румянец появился на щеках девушки.
— Извини. Наверное, мне не следовало так говорить. Но я правда не могу взять в толк, почему Макс постоянно грубит тебе. Ведь ты такая милая. С рабочими, например, он очень добр, и меня он сразу взял к себе, когда папа умер. Ведь это очень хороший поступок, не так ли?
— Да, действительно, очень благородно с его стороны, — кивнула Пенни.
— Я давно уже пытаюсь понять, почему он так нелюбезен… — Девушка задумчиво покачала головой. — Может, он никак не может привыкнуть?
— Привыкнуть к чему?
— Я имею в виду все: домашнее хозяйство, управление имением… Холостяки — такие ужасные собственники. Ненавидят, когда кто-то нарушает их покой.
— Может быть.
Ширли встала и подошла к зеркалу:
— Правда, я красивая? — Любуясь своим отражением, она завертелась, разглядывая себя.
— Очень, — улыбнулась Пенни. — Думаю, ты сама это прекрасно знаешь.
Она поймала в зеркале взгляд Ширли, и вновь очаровательный румянец разлился по щекам девушки.
— Ты думаешь, я пустышка?
— Я думаю, каждый человек сам знает плюсы и минусы своей внешности.
— И ты? — Ширли мигом повернулась и пристально посмотрела на Пенни. — У тебя есть минусы?
От неожиданности Пенни смутилась. Потом искренне рассмеялась:
— Ну, предположим, я знаю, что я не уродина. А с другой стороны, думаю, что не отличаюсь сверхъестественной красотой.
— Я думаю, что ты красивая. — Ширли не сводила с нее глаз, будто изучала. — Если честно, когда ты появилась, я не на шутку испугалась.
— Почему это? — нахмурилась Пенни. В глазах ее светилось искреннее удивление.
— Я подумала, что теперь Макс… — Ширли осеклась, и к ней вновь вернулась былая беспечность. — А, ладно, забудь. — Она опять повернулась к зеркалу и какое-то время молча созерцала свое отражение. — Почему до Макса так медленно доходит?
— Ты о чем?
Ширли недоверчиво посмотрела на нее. И вновь скривила выразительные губки в плаксивой гримаске.
— Ты смеешься надо мной? Наверное, думаешь, что я глупая девчонка?
— Вовсе нет. Я просто не поняла, что ты имела в виду, говоря, будто Макс медленно соображает.
— Ну, что он никак не может признаться себе, что любит меня… — со страдальческим выражением лица проговорила Ширли. — Жду не дождусь, когда же он сделает мне предложение.
— А почему ты уверена, что он хочет сделать тебе предложение?
— Ну, я ведь уже рассказывала тебе — опекуны всегда женятся на своих воспитанницах. Рано или поздно это произойдет. Но, честно говоря, уже так надоело ждать!
— Но ты такая молоденькая. Зачем так рано выходить замуж?
— Социальное положение. Замужних женщин уважают, с ними считаются, ты чувствуешь себя важной персоной.
— Неужели только из-за этого?
Ширли пожала плечами:
— Ну, конечно, я люблю Макса, если ты это имеешь в виду. — Слова прозвучали как-то слишком равнодушно, даже фальшиво, словно зазубренная фраза. — Мне пора. Надо зайти к Розари, купить кое-что.
Она выпорхнула из комнаты, тихонько притворив за собой дверь. Пенни не сдвинулась с места. Слова Ширли заставили ее глубоко задуматься. Внезапно она вспомнила о скором приезде отца. Надо что-то предпринять. Решительным шагом она вышла из комнаты и направилась к Норе. Подойдя к двери, девушка тихо постучала.
— Войдите, — донеслось из комнаты.
Пенни вошла и увидела, что Нора, обложившись со всех сторон подушками, читает в кровати. Она мельком взглянула на Пенни и заметила вполголоса, что та хорошо выглядит, но так тихо, что Пенни не расслышала. Она была настолько встревожена, что сразу перешла к делу:
— Нора, ты не думаешь, что все-таки следует рассказать сыну о помолвке?
— Я же сказала: когда наступит подходящий момент, я расскажу.
— Но ведь отец приедет сюда уже через месяц. Я не знаю, что написать ему. Пишу все про остров да про работу, а про Макса — ни слова.
— Вы с ним не ладите, ведь правда? — Нора отложила книгу и приподнялась на подушке. — Он тебе не нравится?
— Скорее, я — ему. Даже Ширли это заметила. Буквально несколько минут назад она сказала то же самое.
— Ширли? Вот как? Думаю, дорогая, то, что вы на ножах, — просто очевидно. — И немного помолчав, как-то неохотно добавила: — Ты постоянно споришь с ним, а он этого терпеть не может.
— Я не его подчиненная и не собираюсь выполнять его приказы.
Внимание Пенни привлекло какое-то движение за окном, в зарослях кокосовых пальм, усеянных цветущими орхидеями и другими растениями, для которых они служили своего рода подпоркой. На ветке сидел большой ярко-зеленый попугай. Он с любопытством разглядывал Пенни. Попугай часто прилетал на эту ветку и часами неподвижно просиживал здесь. И лишь изредка, заметив в саду какое-то движение, птица словно оживала и оглядывалась по сторонам. При этом ее золотистая голова всеми цветами радуги переливалась на солнце.
— Пойми, все-таки мы гости в этом доме, — осторожно напомнила Нора. Пенни очнулась от своих мыслей и посмотрела на женщину. Ласковый взгляд действовал успокаивающе. — Я понимаю тебя, но попробуй и ты понять Макса. Он привык всем здесь распоряжаться. И я уверена, — добавила Нора, заметив, как Пенни недовольно поджала губы, — я уверена, что он не посоветует ничего плохого. Например, эта история с бурлящим озером — он абсолютно прав, мы не можем идти туда без провожатого.
Проигнорировав последнее замечание, Пенни вновь завела разговор об отце:
— Но как вы не понимаете? Чем дольше мы откладываем, тем больше будет неприятностей, когда наконец Макс все узнает. Я больше чем уверена: если бы мы сказали ему прямо сейчас, он был бы очень раздражен, что мы скрывали правду.
Нора вздохнула:
— Да, наверное, нужно было сразу во всем признаться, и будь что будет. Но ты ведь знаешь, что Макс вбил себе в голову о браках?
— Но ведь это ваша жизнь! — Возмущенно перебила ее Пенни и сразу пожалела об этом, так как начальнице явно не понравилось такое бурное проявление эмоций. Впервые Пенни стала причиной ее недовольства.
— Конечно, это моя жизнь. Но из-за брака я не собираюсь ссориться с сыном.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
