километров. Дощатые тротуары вдоль диксоновских канав, с двух сторон
мостовых, назвать улицами возможно было с такой же натяжкой, как назвать
валенки кроссовками.
– Зато видите, как у нас тепло внутри нашей «Арктики»! Это
потому, что отопления обогреваются вторичной водой от реактора!
От его хвастовства захотелось поежиться. Возникло ощущение, что
вокруг летают быстрые нейтроны, пронзая насквозь все вокруг, вплоть до
наших туловищ. Ведь что бы там ни говорили о суперзащитах современного
реактора, но сам реактор был тут, совсем рядом. Но, главное, очень хотелось
пить. Из-под крана лилась обычная совдеповская рыжая вода в рыжую, как
голова ирландца, раковину.
Похвастав другими достопримечательностями, вторичным контуром,
квазидискретным континуумом и знанием биографии Гейгера-Мюллера,
помощник капитана тут же исчез, как будто растворился в парах тяжелой воды.
Мы остались наедине с собственной жаждой и испугом от летающих вокруг
нейтронов. Одни, в очень душной каюте. Я вышел в коридор в надежде
встретить хоть кого-нибудь из рабочего персонала. Никого! Пустые коридоры,
в которых впору было снимать финальную сцену голливудского триллера!
И вдруг… Смотрю, навстречу мне на четвереньках, опираясь сразу на
обе стенки коридора, ползет матрос, периодически прислоняясь, чтобы
передохнуть. Я понял, что он уже не первые сутки выгоняет из себя радиацию
народным методом. Чтобы он быстрее признал во мне «своего парня», я тоже
встал на четвереньки, и, тормоша «прислонютого» за плечо, громко и несколько
раз повторил вопрос:
- Воду из-под крана пить можно? Воду из-под крана? Здесь?
Пить? Можно пить воду? У вас? Из-под крана? Пить воду? А? А? А?
Матрос долго смотрел на меня, видимо соображая, кто я, зачем здесь и
почему его отвлекаю? Мы стояли друг напротив друга на четвереньках, точь-
в-точь как гиббоны в клетке. Не меняя позиции, я еще пару раз повторил свой
вопрос слово в слово. Наконец, он что-то сообразил, и, почти предсмертно
шевеля губами, выдавил из себя:
- Можно. Но только разведенную!
И отстранив меня, как неодушевленное препятствие, пополз дальше.
Тяжела жизнь жены моряка –
полгода ждать, пока муж
свалит в море!
Ничто так не сближает людей,
как общественный транспорт
по утрам.
Двое пьяных едут в автобусе. Контролер потребовал оплаты
проезда. Один их них заплетающимся языком стал объяснять, почему у
него нет денег. Практически всю свою несчастную жизнь пересказал
контролеру, пока тот не сжалился:
- Ну, ладно, все, хватит, езжай так.
Затем поворачивается к другому клиенту:
- Платите!
Тогда первый вступается за него:
- А он со мной!
* * *
В Москве судили водителя троллейбуса за то, что он создал аварийную
ситуацию, когда ехал по Садовому кольцу.
Москва-река. Крымский мост. Обычное московское последискотечное утро.
Двое влюбленных подростков сидели в троллейбусе на заднем сиденье и целовались.
Вдруг девушка посмотрела в окошко, увидела Москву-реку, и что-то её зацепило: то
ли ощущение утреннего счастья, то ли сработала принятая загодя доза… Она
вскочила, и, глядя в окно на Москву-реку, закричала на весь троллейбус:
- Смотрите, дельфины!
Даже водитель троллейбуса побежал к окошку посмотреть.
* * *
Надо сказать, наши люди не только быстро усваивают рассказанное, но и
сами включаются в творческий процесс собственных наблюдений. Стоило мне не-
сколько раз со сцены рассказать историю с бочкой и кирпичами, как после концерта
стали подходить возбужденные зрители примерно с такой фразой: «А наш знакомый
тоже недавно попал в реанимацию. Мы его навещали - обхохотались».
Бывает, слушаешь и не знаешь, улыбаться или ужасаться. Но почти всегда
задаешь себе вопрос: ну почему подобное может происходить только с нашими
людьми? К. таким рассказанным за кулисами историям относится и следующая.
Стоял молодой парень на троллейбусной остановке. Крепкого телосложения.
Поэтому впредь будем называть его Здоровяк. Стоял с цветами, ждал девушку, нерв-
ничал. Очередной троллейбус уже отъезжал, а ее все не было. Одному из
пассажиров в троллейбусе захотелось именно в это время сплюнуть в
закрывающуюся дверь. Сплюнул. Попал прямо в Здоровяка. Кое-кто в троллейбусе
даже хохотнул. Мол, вот как смешно получилось! Мы отъезжаем, а человек
оплеванный на остановке остается. Тот, кто сплюнул, услышал смешки и решил, что
этого успеха ему маловато. Начал Здоровяку носики показывать, рожи корчить.
Мол, не достанешь, не достанешь! Пассажиры тоже радуются. Хоть какое- то
разнообразие вкралось в их повседневную транспортную жизнь. Где-нибудь в
Швеции или Бельгии подобная история на том бы и кончилась. Троллейбус бы
уехал, оплеванный вытерся, дождался девушку, подарил ей цветы и обо всем забыл.
У нас же история еще только начиналась.
Здоровяк и так изнервничался из-за опаздывающей девушки, теперь
разъярился окончательно. И вообще, что он - зря был здоровяком? Выбросил цветы
и побежал за троллейбусом. Барабанит кулаками в дверь, кричит: «Я тебе покажу!
На следующей остановке тебя достану!» Пассажиры прильнули к окнам: неужто
действительно собрался бежать до следующей остановки? Интересно посмотреть!
Водитель же всего, что произошло, не видел. Думает: раз человек так мощно
барабанит в дверь, значит, он очень сильно куда-то опаздывает. Пожалел набираю-
щего скорость вместе с троллейбусом Здоровяка - остановил троллейбус и открыл
двери.
Оплеванный, видимо, был не только здоровяком, но и опытным драчуном.
Поэтому, как выразился мой закулисный рассказчик, «залепил обидчику в рог без
предисловий». В троллейбусе уже все хохочут: шутка ли, одного оплевали, другому
в рог залепили! Счастливый маршрут выдался.
Но обидчик, на его счастье, был не один, а с приятелем. И тоже оказался не
из тех, кто просто так себя в обиду дает. Вдвоем они тут же вытолкнули Здоровяка
из троллейбуса. Однако «ударенному в рог» опять показалось недостаточным, что
они вытолкнули Здоровяка, не нанеся ему дополнительной обиды хоть каким-то
словцом. Он скорчил страшную гримасу и высунулся из дверей, чтобы валявшийся
на тротуаре мог получше ее разглядеть. Как раз в это время двери троллейбуса
закрылись, придав роже еще более страшное выражение. К радости пассажиров
присоединились и прохожие на улице.
Здоровяк, а точнее, оплеванный, смотрит: это же подарок судьбы! Теперь
обидчик от него никуда не денется. Вскакивает, снова бежит за набирающим ско-
рость троллейбусом и, выражаясь словами рассказчика, «оттягивается по этой роже
по полной программе». Да так увлекся процессом, что не заметил, как влетел в
столб...
Больше всех радовались, безусловно, те, кто ехал в этом троллейбусе.
Маршрут удался!
"Никогда не ссорься с собой - тебе ещё жить с ним".
Здоровых людей
не бывает,
бывают плохо обследованные!
Длинный коридор в одной из московских больниц покрашен, как было
принято в советское время в зеленый цвет. А все длинное, зеленое мы еще в
студенческие времена, называли почему-то «колбасой». Так и этот коридор на
местном жаргоне называется «колбаса».
Два санитара бегут по двору больницы с носилками в травматологическое
отделение. На носилках лежит старушка с черепно-мозговой травмой. Один санитар
другому говорит, не видя, что бабка при сознании:
- Давай, Толян, быстрей! Снимаем бабке череп и – на колбасу!
* * *
Знакомая женщина, районный врач, жалуется:
- Я так устаю на работе, голова, порой, совсем не соображает. Однажды во
время эпидемии гриппа за день приняла сорок восемь больных. По дороге домой
зашла в магазин. За мной встал в очередь человек. Я его спрашиваю: «Можно я
отойду на секунду?» Он отвечает: «Пожалуйста! Только скажите, за кем вы?». Я
говорю: «Я вот за этой больной». Женщина, которая передо мной стояла,
поворачивается и зло отвечает: «Сама ты больная!»
Я об этом случае рассказал своему зубному врачу. Она даже не улыбнулась:
- Естественно. Когда после напряженной работы однажды я пришла в
магазин, и продавщица подала мне взвешенный сыр, я ей вместо «спасибо» сказала
«Сплюньте, пожалуйста!». Можете представить, какие у нее в этот момент были
глаза?
