- Возможно, потому что я сильнее? - усмехнулся он.
- За это вы будете должны мне не только кадриль, - сказала я притворно-сердито. – Я хочу получить ещё и бранль. Скажите господину Клемансу, чтобы он обязательно внёс бранль в расписание уроков. Не забудьте название, повторяю по буквам – б-р-а-нль.
- Я знаю названия танцев, леди Сесилия, - ответил де Морвиль и в свою очередь спросил: - Почему вы пригласили меня?
- Трудно объяснить, - я и в самом деле задумалась, подбирая нужные слова. – Это произошло по вдохновению, если вам угодно. Мне показалось, вам не помешает компания во время танца…
- Пожалели меня?
- Нет, - покачала я головой. – С чего бы вас жалеть? Вы на хорошей должности, молоды, приятны собой, король вас отличает… Что угодно, только не жалость. Нет, не так. Наверное, вы очень напомнили мне моего дядю Томаса.
- Королевского врача? – он приподнял брови. – И чем же мы похожи?
- Не внешностью, это точно, - признала я. – Мой дядя миловиден, но старше вас и не такой представительный, что уж тут скрывать. Но я сегодня первый день при дворе её величества… Официально, разумеется, первый день. И уже успела наслушаться немало сплетен. В том числе и о вас.
- Хм, - только и произнёс герцог.
- Но мне нет дела до сплетен, - продолжала я. – Тем более, мой дядя испытал нечто подобное.
- Неужели? – пробормотал брат короля, тут же сбился с шага, и лишь в последний момент ухитрился не наступил мне на ногу.
- Почему, вы думаете, мой дядя не был сегодня на маскараде? – я переступила, подстраиваясь под его движения, и повела в танце сама. – Дядя не любит приходить на королевские праздники. Потому что хотя он и занимается полезным, почти святым, делом, многие относятся к нему с презрением. Они льстят, лебезят, потому что дядя пользуется расположением короля, но для них он – тот, кто пал слишком низко, потому что решил лечить людей, а не бездельничать, как ему полагалось по праву рождения. Моя мать вышла замуж за простого рыцаря, хотя дедушка и мой старший дядя были против. А дядя Томас её поддержал. И я считаю, что и моя мама, и дядя Томас поступили правильно. Надо судить людей по поступкам, а не по рождению.
Пока я говорила, герцог слушал очень внимательно, и когда я замолчала, нахмурился.
- Вы со мной не согласны? – поинтересовалась я.
- Вы такая юная, - произнёс он, словно бы нехотя, - а рассуждаете совсем не по-юношески.
- Леди Кармайкл только сегодня сказала, что я рассуждаю, как пятидесятилетняя особа, - засмеялась я.
- Снимите маску, - вдруг попросил герцог. – Мне хочется увидеть ваше лицо.
Мы остановились, хотя музыка продолжала звучать, и серебристые искры в такт ей колыхались вокруг нас, будто тоже танцевали. А может, это и было танцем. Почему бы не танцевать колдовским созданиям?
- Вам это так важно? – сказала я, немного кокетничая, но я уже взялась за маску, потому что мне и самой хотелось показаться этому странному человеку безо всяких масок и притворства.
Музыка зазвучала особенно проникновенно, и я ахнула, увидев, что в зале мы уже не одни. По мозаичному полу, в вихре снежинок, кружилась темноволосая женщина в тёмно-синем платье. Она не смотрела на нас, полузакрыв глаза и самозабвенно играя на скрипке. И при каждом движении смычка со струн срывались новые волны серебристых искр и хрустальных снежинок.
- Кто это? – прошептала я, и герцог оглянулся на женщину.
- Время вышло, - только и успел сказать он, как всё исчезло – и таинственный зал, и колдовские огоньки.
Мы с милордом де Морвилем снова находились в королевском дворце, среди пёстрой толпы гостей, сейчас шумно обсуждавших, кто где побывал и что видел, а рядом со вдовствующей королевой Гизеллой стояла темноволосая женщина со скрипкой. Женщина опустила смычок, поклонилась королеве и пошла к выходу, не глядя ни на кого. Перед ней расступались, ей кланялись, но она не кланялась никому.
Проходя мимо нас с герцогом, женщина замедлила шаг, чуть склонив голову к плечу, словно услышала что-то, что её насторожило. Но она не остановилась, лишь быстро посмотрела – на меня? на герцога? – и я успела заметить, что глаза у неё синие, как вечернее небо, а надо лбом седая прядка – будто изморозь легла на волосы.
Двери распахнулись, хотя слуги не успели подойти к ним, и женщина со скрипкой вышла из зала, растаяв, как туман.
Волшебница… конечно же, это была волшебница…
Как удивительно… И жаль, что Винни этого не увидела…
- Винни! – я вспомнила про подругу и испытала самые настоящие угрызения совести.
Пока я танцую с братом короля в колдовских залах, она, бедняжка, лежит себе на диванчике, в компании леди Кармайкл, слушать которую – это всё равно, что яду напиться.
- Прошу простить, ваша светлость, - сказала я герцогу, - хочу вернуться проведать подругу, пока не начались танцы.
Он молча поклонился, и я сделала маленький книксен в ответ.
- Не забудьте – кадриль и бранль, - сказала я, прежде чем убежать.
Уже в коридоре я не удержалась и оглянулась. Брат короля стоял на прежнем месте и смотрел мне вслед. Странный человек. Я не смогла сдержать улыбки, но такое внимание было приятно. Учитывая все мерзости, что наговорила леди Кармайкл, можно было ожидать, что герцог окажется хорошим человеком. Впрочем, его величество не стал бы приближать к себе недостойного. Но всё равно нужно будет расспросить о герцоге дядю Томаса.
Дверь в дамскую комнаты была закрыта неплотно, и подойдя к ней я услышала тихий, но настойчивый голос графини. Она опять читала Винни какие-то нотации.
- …не верь ей, - говорила леди Кармайкл убеждённо. – Подумай сама – почему она так торопилась прогнать тебя домой? Да потому что испугалась, что виконт сравнит вас и выберет тебя. Когда снимут маски, все увидят, что ты – настоящая красавица. А эта пигалица только и может, что эпатировать на публику и паясничать перед их величествами. Как и её дядюшка, - последние слова графиня произнесла с таким презреньем, словно мой дядя был муравьём у её ног.
Закусив губу, я пыталась сдержать злость и ярость, которые сразу захлестнули меня с головой. Ещё и смеет говорить, что я пытаюсь устранить Винни из-за какого-то там виконта… Нет, такое нельзя было спустить. Сейчас я ей всё выскажу, этой спесивой, напыщенной, неблагодарной графиньке.
- Какое великолепие, ваше величество! – услышала я приближающийся голос королевы Аларии. – Какое тонкое колдовство! Какое искусство! Как же вы мудро поступили, что пригласили эту магиню! Я много слышала о ней, но и представить не могла, что она настолько хороша! Это был чудесный сад – море цветов, луна и соловьи, а за изгородью…
- Вы жужжите, как муха, милочка, - прервал её восторги другой голос – женский, глубокий, и я немедленно узнала вдовствующую королеву Гизеллу. – Поспокойнее, пожалуйста. Мы идём проведать бедную девочку, а вы так счастливы, что это даже неприлично.
- Простите, - пробормотала её величество Алария.
Я торопливо отступила в тень ниши, чтобы меня не заметили. В любом случае, я не смогу скандалить с графиней в присутствии их величеств, но и не смогу притворяться, что ничего не слышала. Такой выдержки у меня точно не найдётся.
Две королевы прошли почти рядом, не заметив меня, и скрылись в дамской комнате. Леди Кармайкл сразу же рассыпалась в благодарностях и уверениях, что с Винни всё хорошо, и обморок был досадным недоразумением. Потом раздался голос моей подруги – слабый, тонкий, совершенно потерявшийся за энергичной речью графини. Я не стала подслушивать у дверей, и вернулась в зал, уже не испытывая той радости, что была в начале вечера.
Но я ведь собиралась веселиться, несмотря ни на что? Пусть леди Кармайкл лопнет от злости, но я не должна портить себе праздник. Только не из-за неё.
Заглянув в бальную книжку, я нашла следующий танец. Его я отдала юноше в костюме Звездочёта… Найдёт ли он меня в такой толчее?..
Я зря переживала. Только зазвучала музыка, как Звездочёт появился рядом со мной, как по мановению смычка странствующей волшебницы. Глубоко вздохнув, я улыбнулась и подала кавалеру руку, с головой бросаясь в вихрь танца.
