Если честно, то такая забота меня тронула. В чем-то Ксюша все же права. Цветы и шампанское — это, конечно, хорошо. Но между людьми должно существовать еще что-то, какая-то связующая нить, выражающаяся в таком вот простом нежелании видеть свою женщину вымокшей и замерзшей.
От таких мыслей, посетивших мое далеко не совершенное сознание, я едва не прослезилась. Легко коснувшись мышиного цвета волос на голове моего заботливого ухажера, я тихо прошептала:
— Спасибо!..
Он поднял глаза и посмотрел на меня с признательностью, граничащей с обожанием. Вообще-то я боюсь таких вот взглядов. Ответить на них взаимностью я не могу, да и не хочу. К тому же сразу из глубины души поднимаются угрызения совести и начинают осуждающе нашептывать мне разные советы. Вот и сейчас один из них громко заявил о себе: «Поцелуй его!..»
Действуя словно по команде, я быстро наклонилась и приложилась своими губами к его губам.
По-моему, Александр никак не ожидал такого поворота событий, поэтому несколько мгновений растерянно моргал и неожиданно даже покраснел, словно мальчик.
— Я смутила вас? Извините, — пробормотала я, стыдливо опуская голову.
— Не-ет. — Александр судорожно сглотнул. — Я не ожидал… Вернее, я не смог надеяться… Вы — такая…
— Какая? — кокетливо стрельнула я глазками.
Этот вопрос задают своим мужчинам миллионы женщин и получают, как правило, один и тот же ответ. Получила его и я.
— Красивая… — выдохнул он.
Граф глухо зарычал.
— По-моему, ваша собака ревнует.
— Возможно, — хмыкнул Александр, заводя мотор. — Только непонятно, кого к кому.
Я не стала уточнять, что могли означать его слова, а, уставившись перед собой, принялась ругать себя последними словами.
Нет, ну скажите — зачем мне было кокетничать с этим несчастным?.. Он же теперь весь так и сияет. Я бросила косой взгляд в его сторону и лишний раз убедилась в справедливости своего предположения.
Очевидно, Александр неправильно понял мой взгляд, потому что придвинулся ко мне ближе и осторожно обнял за плечи. Учитывая мое неприличное поведение, сбрасывать его руку с гневными возгласами было сейчас совсем уж ни к чему, к тому же гудение мотора превратило бы мой рык в комариное пищание, а это уже не то ощущение. Поэтому все, что я могла, — это сидеть с плотно сжатыми губами и смотреть вперед…
Глава 6
— Когда еще увидимся? — наклонился ко мне мой сосед, делая попытку поцеловать.
— Не знаю, — пробурчала я, уворачиваясь. — Звоните…
— А можно я зайду? Все-таки недалеко друг от друга живем.
Я мысленно обругала Ксюху, навязавшую мне это мероприятие, обязывающее к продолжению знакомства, и, согласно кивнув, скрылась за дверью.
Здесь меня ждал сюрприз…
Оказывается, в мое отсутствие в квартире кто-то побывал.
Подруги исключаются. Сегодня была суббота, и они заранее предупредили меня, что отбывают за город в компании своих мужчин. Значит, это был кто-то еще…
Я вертела головой в разные стороны, отмечая распахнутые настежь антресоли, сваленную со стола телефонную трубку и еще множество других мелочей, заметить которые мог только хозяйский глаз.
Внезапно мозг мой пронзила страшная догадка. Тихонько поскуливая, я схватила в кладовке стремянку и полезла на антресоли. Благословение господне! Газетный сверток был на месте, там, где я его оставила. Уж не знаю, что искал таинственный визитер, но все вещи после более тщательного осмотра оказались на месте.
Я облегченно вздохнула и полезла в ванну, которая тоже досталась мне в наследство. Была она огромной по сравнению с ее теперешними подружками из малогабариток, чугунной и имела нежно-лиловый оттенок. До сих пор удивляюсь, как на протяжении стольких лет существования в такой густозаселенной квартире эта корытина общего пользования ухитрилась сохранить свой первозданный роскошный вид.
Вспенив свое любимое средство с ароматом лаванды, я погрузилась в воду по самый подбородок и прикрыла глаза.
Теплая благоухающая влага сделала свое дело — я успокоилась…
В конце концов, чего мне так переживать? Все вещи вроде как на месте. Хотя, по совести сказать, брать у меня особенно и нечего. Так, пара-тройка золотых и серебряных безделушек, немного наличности да телевизор с компьютером.
Хотя…
Я резко подскочила, расплескав на пол не один литр воды, и как была — голышом, — помчалась в комнату, служившую мне спальней. Рванув дверцы шкафа, я второй раз за день с облегчением вздохнула — все последние приобретения были в целости и сохранности.
Ксюша не поскупилась: дорогие тряпки ровными рядками заполняли пространство шкафа, радуя глаз обилием фасонов и расцветок. Причем часть из них была дана мне в долг, а часть презентована, так сказать, с барского плеча. Последнее обстоятельство меня не сильно удручало, потому как Ксюша, на манер известной императрицы, редко надевала «в люди» одну и ту же вещь дважды.
Легко коснувшись влажными пальцами дорогих материй, я закрыла шкаф и, поводив ногой туда-сюда, размазывая натекшую с меня лужицу, вновь прошлепала в ванную и нырнула в живительное тепло душистой пены.
Вдоволь наплескавшись, я засела за телефон и принялась обзванивать всех своих знакомых. Большинство из них, включая и моих подруг, уехали за город. Остальные клятвенно заверяли, что не только к моей двери, но и к моему району близко не приближались.
— Лерка, а что случилось-то? — хохотнул Славик, мой начальник отдела.
— Кто-то побывал в моей квартире… — произнесла я, понизив голос до шепота. — Что-то искал…
— Так у меня же нет ключа.
— А, — махнула я рукой, словно он мог меня видеть. — Мою дверь монетой можно открыть.
— Да ни к чему мне… — все больше недоумевал он.
— Понятно… Я-то подумала, может, в компьютере что-то срочно понадобилось?
— Нет. Даже если бы и понадобилось, я бы тебя дождался, а не полез в запертую квартиру, — обиделся Славик.
— Извини, — пробормотала я, смутившись. — А ты не предполагаешь, кто бы это мог быть?
— Нет! — Он бросил трубку.
Я недоуменно поморгала и принялась набирать другой номер. Но реакция следующего моего коллеги была приблизительно такой же. В конце концов я оставила эту бессмысленную затею и принялась размышлять. С последним было туговато. Я делала сосредоточенное лицо, ерошила короткие волоски, перебирала в уме все возможные варианты, но так ни до чего путного не додумалась. Неизвестно, чем бы закончился мой тест на сообразительность, но тут позвонили в дверь.
Чертыхнувшись, я сурово сдвинула брови, прошлепала к выходу и совсем было собралась отчитать надоедливого соседа, как взору моему предстало видение, заставившее мое сердце подпрыгнуть…
На пороге стоял кареглазый красавец и смотрел на меня со снисходительной улыбкой.
— Привет! — захлопала я ресницами.
— Привет! — небрежно обронил он после паузы. — Можно войти?
— М-м-м… — попыталась я вежливо ему отказать. — Видите ли…
Не знаю, как расценил он мое блеяние, но только, тотчас по-хозяйски оттеснив меня широким плечом, непрошеный визитер переступил порог моей квартиры.
Ленивой походкой прошелся по комнатам, дольше задержавшись в той, где я подслушивала, и, небрежно двинув ногой стул, уселся под пальмой в кухне. Причем делалось все это молча.
— Ну и?.. — процедил он сквозь зубы. — Что скажешь?..
— А что я должна сказать? — вежливо поинтересовалась я, не дожидаясь дальнейших комментариев.
— Не умничай!.. — сурово предостерег он, отчего мои восторги по поводу его неотразимой внешности несколько поубавились.
— Слышали бы тебя мои подруги… — горько вырвалось у меня.
— То есть?
— Да насчет ума… — печальный вздох вырвался сам собой. — Они считают, что я напрочь его лишена. И, знаешь, не могу с ними не согласиться…
— Почему это? — В его темных глазах мелькнуло что-то похожее на интерес.
— Да потому, что, имей я его, ты бы сейчас здесь не сидел.
Поразительно, но он захихикал. Тоненько так, совсем не по-мужски.
Не разделяя его восторга, я уселась напротив и стала ждать. Он оборвал вдруг свой странный смех и отчеканил:
— Я хочу знать, как погибла Валентина!
— Этот вопрос нужно задавать не мне, — ответила я.
Упрямство, следующее после глупости в списке моих отрицательных качеств, неожиданно подняло голову и заявило о себе во весь голос.
— Та-ак, — протянул нежданный гость. — Говорить, значит, не хочешь…
— Почему? — удивилась я. — Все дело в том, что я не могу ответить на твой вопрос, потому что ее не убивала.
— Но ты была понятой… — ухмыльнулся он, удивляя меня своей осведомленностью.
— Ну и что? Видела, что изуродована сильно, ожоги везде. Бр-р-р! — поежилась я, вспоминая обезображенный труп. — Но, отчего наступила смерть, я не знаю. Честно…
