– Ну, вот видишь, ты сама себе противоречишь! Твой брат ни за что не стал бы хлопотать за малозначительного человека.
– Да нет в Булгари ничего значительного! Обычный торгаш – просидел несколько лет в нашей миссии в Константинополе, где втихаря помогал одесским мешочникам обделывать их грязные делишки.
Начальник канцелярии долго жил в Турции? Ух ты, как горячо! Надо бы срочно познакомиться с этим подозрительным типом. Понятно, что это можно сделать лишь через Ольгу, а раз так, придется с ней мириться. Дмитрий нежно улыбнулся, и княгиня сразу же перешла в наступление:
– Ты так и живешь один? Но это ведь скучно, да и грустно. Ты помнишь, как мы любили друг друга в Мисхоре? Здесь нет моря, но Москва тоже хороша, я обожаю, когда звонят колокола.
Да уж! С Ольги станется кувыркаться в постели с любовником под звон колоколов. Дай бог, чтобы его эта участь на сей раз миновала. Уж очень не хотелось конкурировать ни с генералом Киселевым, ни с графом Воронцовым, а уж тем более с законным мужем, но Ольга, похоже, пошла напролом. Она поднялась с дивана, и Дмитрий поспешил отвернуться к окну, вот только сделал он это зря. Его настроение окончательно испортилось, ведь по Неглинной в открытой коляске катила графиня Надин и с нежной улыбкой взирала на дом старого развратника Коковцева. Эта улыбка казалась такой лучезарной, что у Ордынцева заныло сердце.
«Видать, они – одного поля ягоды, – решил он. – Ну и пусть тешатся, мне нет до этого дела».
Ольга уже прислонилась головой к его плечу, и Дмитрий вдохнул густой запах розовой воды от ее волос. Она обожала резкие чувственные ароматы, цинично считая, что мужчины, так же как и все самцы в природе, летят на запах. Тонкая рука провела по груди Дмитрия. Прикосновения были легкими и нежными. Ольга бравировала своей порочностью, но этим и привлекала. Вспомнив, что без ее помощи ему все равно не обойтись, а дело требует жертв, Дмитрий сдался. Он спрыгнул с подоконника и встал рядом с Ольгой.
– Вот так-то лучше, – промурлыкала она, обняла его и поцеловала.
В ее поцелуе не было нежности – в нем кипела страсть, Ольга так же сильно желала мужчину, как он хотел ее. Огонь вожделения полыхнул в крови обоих. Женщина принялась раздевать мужчину. Она доминировала, давила, была хозяйкой положения. Полуголый Ордынцев показался сам себе кобелем на псарне. Этого он допустить не мог. Дмитрий толкнул партнершу к соседнему дивану, перегнул через подлокотник и задрал ей юбку. Последние преграды из слоев вышитого батиста он разорвал. Вид белых, как молоко, ягодиц лишил его остатков воли. Вздох наслаждения оказался обоюдным. Княгиня была великолепной и страстной самкой. Хрипло застонав, она обогнала любовника, и сладкий нутряной трепет ее тела послал ему последний яркий сигнал. Эхом откликнувшись на ее стон, Ордынцев содрогнулся и догнал партнершу.
Это было что-то! Он еще парил между небом и землей, когда услышал Ольгин смешок.
– Надо же, такого со мной точно не бывало: ты взял меня, как девку на конюшне, – промурлыкала она, и только тут Ордынцев осознал, насколько дико они выглядят. Вдруг слуги войдут?!
Он поспешил одернуть Ольгины юбки и кинулся одеваться сам. Нарышкина повела плечами, поправляя корсаж, и разгладила платье.
– Я рада, что мы вновь вместе, – уже по-деловому заявила она. – Мне ведь донесли, что тебя видели в Одессе в день моего приезда, а потом ты исчез. Мне стало обидно, что ты смог так поступить.
– Я не хотел мешать твоему роману с Воронцовым или с Киселевым. Впрочем, я уже запутался в твоих победах, – парировал Дмитрий.
Он сам не понимал, чего хочет – вернуться к Ольге или больше никогда ее не видеть. Та как будто поняла его настроение, она вновь прижалась к нему и, щекоча дыханием ухо, прошептала:
– Не верь никаким сплетням. Для меня всегда существовал только ты один. Я не виновата, что мужчины сходят по мне с ума, но для меня важен только мой Мэтти – красавец из Кореиза, герой моей юности. И так будет всегда!
Вот и финал: Дмитрия разбили наголову и захватили в плен. Ну, пусть так и будет. По крайней мере, их с Ольгой связывают воспоминания юности, и лишь она может ввести его в дом генерал-губернатора Воронцова. Он выполнит то, что должен, а потом решит, как поступить с их отношениями.
Ордынцев поправил растрепавшиеся локоны своей любовницы и улыбнулся ее благодарному взгляду.
– Спасибо, дорогая, я очень тронут, – тепло сказал он.
Еще через пару минут Дмитрий распорядился заложить коляску. Услышав из уст любовницы адрес московского дома Воронцовых, он тихо хмыкнул, но ничего не сказал. Именно туда он и собирался попасть в самое ближайшее время. Только что найдет он в доме генерал-губернатора Новороссии – разгадку или пустые хлопоты?
Глава 5
Хлопоты бывают приятными или пустыми, но Надин, конечно же, ни минуты не сомневалась, что последнее ей не грозит. Она полдня занималась своим нарядом и прической с такой вдохновенной точностью, с какой полководец двигает на поле сражения свои войска. Сегодняшний вечер должен был стать решающим: она выбрала себе жениха – и собиралась его заполучить. В качестве смертельного оружия выступало великолепное платье из переливчатой тафты. Цвет слоновой кости в складках пышной юбки переходил в глубокую синеву, а на плотном корсаже ткань оставалась гладкой и светлой. Чудо, а не платье!
«То что надо, – глянув на себя зеркало, признала Надин, – жемчужные серьги – и больше никаких украшений».
Для покорения такого молодого человека, каким был Шереметев, требовался романтический образ. Более смелые повадки могли отпугнуть графа, и посему Надин решила слегка изменить и свои манеры. Стоя перед зеркалом, она несколько раз скромно опустила ресницы, и попыталась оценить, на кого похожа. Получалось, что – на дурочку, но красивую.
«Придется утешаться этим», – философски признала она.
Стеша уже взяла ее веер и шаль, и они отправились вниз. Мать и бабушка сидели в гостиной, а Любочка расхаживала вдоль стены, не решаясь сесть, чтобы не помять подол.
– Пока бабушка болеет, я отправляю вас на попечение княгини Зизи, будьте рядом с ней, – попросила дочерей Софья Алексеевна.
– Конечно! Не нужно волноваться… Мы послушаем концерт и сразу вернемся домой, – поклялась Надин.
Данное обещание совсем не нарушало ее планов, ведь в первый вечер романтическая барышня должна подаваться в малых дозах: она не может бесконечно мелькать перед глазами мужчины.
«Заинтриговать, поманить и исчезнуть – пусть мучается», – Надин мысленно повторила вехи своего плана.
Она подхватила под руку младшую сестру и повела ее к соседям.
Княгиня Зинаида Волконская переехала в московский дом своих родителей года три назад и, хотя была намного моложе Софьи Алексеевны, подружилась с соседкой, а ее дочерей взяла под опеку. Юные графини обожали эту московскую звезду. Зинаида Александровна с удовольствием принимала их восторженное поклонение, и даже не отдавая себе в этом отчета, старательно подкидывала хворост в костер их восхищения. Она рассказывала юным соседкам то о дружбе с прекрасной прусской королевой Луизой, то о переписке с императором Александром, то об участии в раскопках Геркуланума. Это казалось сестрам сказкой, и сегодня они с радостью предвкушали полный очарования вечер в обществе блестящей Зизи.
В мраморной гостиной – первой из анфилады комнат с окнами на Тверскую – гостей собралось пока немного, и все они разместились вокруг большого овального стола. Сама хозяйка сидела в кресле лицом к дверям и, увидев вошедших сестер, поднялась и поспешила им навстречу. Следом за ней встали двое мужчин, а дамы с любопытством оглядели вошедших. Надин мысленно поблагодарила судьбу, ведь одним из поднявшихся им навстречу кавалеров был хорошо ей известный друг хозяйки поэт Веневитинов, зато вторым оказался Шереметев. Около графа очень удачно стоял незанятый стул и она тут же решила этим воспользоваться.
Княгиня Зинаида обняла Чернышевых:
– Ах, мои дорогие, как я рада, что вы вернулись!
Она подвела сестер к столу. Надин знала почти всех гостей, незнакомой оказалась лишь миловидная темноглазая дама лет тридцати в темно-вишневом бархате. Как раз к ней хозяйка и обратилась:
– Дорогая Бетси, вы еще не знакомы с моими юными соседками – Надеждой и Любовью Чернышевыми? – спросила она, и объяснила девушкам: – Елизавета Ксаверьевна – супруга генерал-губернатора наших южных краев графа Воронцова.
– Как мило, – заметила дама, – а сестры Веры у вас нет?
– Вы угадали, ваше сиятельство, – парировала Надин, уловив в интонациях губернаторши скрытую иронию, – нашу старшую сестру зовут Вера, она недавно вышла замуж за князя Горчакова.
