Оружие, проверенное временем и войнами. Из такого стрелял дядя. Из такого стреляли в него.
Я сунул пистоль за пояс, схватил небольшой мешочек с зарядами, убрал в карман. Гюрза в это время разглядывала холодное оружие — ножи с широким лезвием, небольшие топорики и, чуть в стороне — короткий меч. На другой полке лежали дубинки, из-за которых носачей и прозвали носачами.
Напротив, в ящике, бережно разложены одна к одной небольшие серые сферы с маленькими непонятными узорами на стенках.
— Что это? — я взял одну, повертел в руках.
— Тихо ты! — прошипела Гюрза. — Это же бомба! Если коснуться рисунка и обо что-то ударить — взорвётся.
Я аккуратно вернул сферу на место, огляделся. Рыжая схватила дубинку и нож. Внизу, в самом углу шкафа, я отыскал мешок, куда бережно сложил несколько сфер. С их помощью можно будет избавиться от лазарета и отвлечь тем самым охрану.
Туда же, в мешок, я положил ещё один пистоль и пару ножей. На глаз количество оружия в каморке никак не уменьшилось. Остаётся надеяться, что сюда редко заглядывают, только в особых случаях.
Мы выбрались со склада так же тихо, как зашли, бегом преодолели расстояние до деревьев, и, спрятавшись за широким стволом, замерли, тяжело дыша. Не было ни криков, но шума. Нас не заметили.
— Каков план? — спросила Гюрза.
— Нужно устроить большую бучу, — отозвался я, присматриваясь, куда спрятать мешок. Заприметил возле стены густой куст, подошёл, сунул ношу вниз, под нижние ветки, щедро присыпал сверху листьями. В эту часть двора никто не заглядывает, так что схрон надёжный. Главное, чтобы никто за нами не следил в этот самый момент, иначе весь план полетит к кломсу в задницу.
— Можно стравить между собой моих девчонок и ребят Ворона, — тихо предложила рыжая, когда я вернулся. В зелёных глаза плескалась тревога, но, вместе с тем, была и решимость.
— Не жалко бросать своих на верную смерть? Охранники разбираться не будут, убьют многих, чтобы вразумить большинство.
Она поджала губы.
— Жалко. Но они знали, на что шли. А я должна отсюда выбраться.
— Так хочешь сбежать из цепких лап начальника? — в мой голос прокралось сочувствие. Гюрза покачала головой.
— Нет. У меня осталась сестра, там, на свободе. Наша мама умерла семь лет назад, отчим забил её до полусмерти. Мы были маленькими и слабыми, ничего не могли ему сделать. Но потом я подросла и вернула должок. Сполна. Ублюдок до последнего не верил, думал, что шучу. Как он визжал, будто свинья на вертеле… Меня сдала соседка. Старая мразь. Теперь нужно вернуться домой, чтобы помочь сестрёнке, Бри. Она наверняка страдает там, одна! Она всегда была маленькой, слабой и болезненной. Беспомощной.
Девчонка замолчала. Я с изумлением увидел скатившиеся по щекам слёзы. Кломсова задница, она не такая сильная, как кажется!
У всех есть слабости. Теперь понятно, почему Гюрза и её девочки так относятся к парням, и откуда у неё столько силы и духа. После случившегося вряд ли она могла бы остаться прежней доверчивой девочкой.
Город пережевал её…
— Ты вернёшься домой, — пообещал я. Дотронулся до её щеки, стёр мокрую дорожку. Рыжая изумлённо округлила глаза, а затем вдруг подалась ко мне, ткнулась своими губами в мои. Я ответил на поцелуй, не удержался, упал на траву. Гюрза села верхом, мои руки заскользили по её спине, пальцы нащупали крепкие мышцы.
И при всём этом она так горяча!
Я заглянул в ярко сияющие зелёным глаза, улыбнулся. И позволил себе раствориться в наслаждении…
* * *
Взрыв прогремел такой, что задрожала земля. Здание лазарета дрогнуло, покосилось, наружу повалил густой чёрный дым. Кто-то кричал изнутри, звал на помощь, но отважных не нашлось.
А у охраны было другое зрелище — недалеко от склада, на площадке, сцепились две группы. Девчонки Гюрзы, злобные, разъярённые — и парни Ворона вместе с бывшими отморозками Одри. Не знаю, кто начал первым, но драка разгорелась нешуточная. Крики боли, боевые кличи, треск ломающихся костей — всё это сопровождало нас, пробиравшихся к чёрному входу. Позади раздался ещё один взрыв — кто-то из ребят Ворона использовал сферу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Времени мало, — бросил черноволосый, с тревогой оглянувшись. Я чувствовал, что ему стыдно и неприятно бросать своих людей, но оставаться здесь он не мог.
Я переглянулся с Гюрзой. Рыжая держалась рядом, с дубинкой в руке. Позади прикрывали трое парней Ворона, а по правую руку от меня бежала Арина. Девчонка боялась — вся побледнела, в глазах ужас, но при этом не жаловалась и не собиралась сдаваться. В ней тоже разгорелось пламя.
Я подал сигнал, и разогнавшаяся группа остановилась за деревьями, напротив чёрного входа — небольших ворот, через которые в «интернат» привозили необходимые припасы. Возле них виднелась караулка, в которой сидели двое — с тревогой прислушивались, переговаривались. Единственное препятствие между нами и свободой.
Я вытащил из кармана сферу, обвёл взглядом ребят.
— Готовы? Бежать придётся быстро, надолго их такой взрыв не обманет.
Ворон кивнул, стиснул рукоять ножа. Арина вцепилась в мой рукав, чем заслужила косой взгляд Гюрзы. Похоже, рыжая уже сочла меня своей добычей. Ловкая стервочка.
Я коснулся узора, швырнул сферу в сторону караулки. Шар не долетел буквально несколько шагов, врезался в землю. Громыхнуло так, что комья земли взвились в воздух, а под ногами дрогнуло. Наверняка задело и охранников.
— Бегом! — рявкнул я и, схватив Арину за руку, первым бросился к воротам. Сбоку от них есть калитка, окружённая защитным заклинанием. Туда нам и надо. К чему ломать хозяйские врата, если можно воспользоваться лазейкой для крыс?
Пальцы нащупали в кармане кругляш. Я подскочил к двери, дотронулся медальоном до поверхности. На дверном полотне проявилось молочно-белое свечение, стремительно налилось густотой, а затем лопнуло с тихим щелчком. Я рванул дверь на себя, но услышал грохот, обернулся.
Трое парней Ворона лежали на земле — один с разворочённой выстрелом головой, другой с разбитым лицом, а третий — весь изломанный. Ворон шагнул навстречу охранникам. Они были вооружены: у одного в руке пистоль с дымящимся после выстрела стволом, а второй крепко сжимал дубинку, которой и забил двоих ребят. Он скользнул по нам злым взглядом.
— А ну стоять, суки! — заорал тот, что с пистолем. По его щеке текла кровь. Похоже, взрыв хорошо зацепил караулку, только бойцы оказались крепкими. — Ни шагу! Убью!
Я скользнул вперёд, лёгким движением толкнул Арину в проход, затем, туда же — Гюрзу. Остались только мы с Вороном.
— Не двигайся! — охранник вперил в меня яростный взгляд. В его голосе слышалось отчаяние. Ещё бы, за побег пятерых заключённых ему шею свернут, а голову насадят на пику перед главными воротами — в назидание.
Клан не любит тех, кто его подводит.
— На счёт «три», бегом к выходу, — шепнул я Ворону. Он нервно облизнул губы. В глазах — страх, руки подрагивают.
Я разозлился.
— Не спи, кломсов выкормыш! Делай, как я говорю!
Черноволосый вздрогнул и медленно кивнул.
Я сделал маленький, почти незаметный шажочек, прикрывая Ворона плечом, широко улыбнулся.
— Даны, давайте не будем спешить! Мы всегда можем договориться.
— Заткнись! — рявкнул охранник с дубинкой, шагнул ко мне.
Сердце забилось чаще, время на миг замерло, застыло, будто рисунок на листе. Я знал, что не успею достать пистоль или воспользоваться ножом. Сферы тоже кончились — остальные у бунтовщиков. Наверняка сейчас кто-нибудь снова бахнет…
Раздавшийся в стороне взрыв слился с моим криком:
— Три!
Ворон рванул к калитке, охранник занёс дубинку, а второй нацелился на меня — и нажал на спуск.
Я пошевелил пальцами — и тело ближайшего охранника пронзили невидимые глазу нити, насадив, будто изломанную куклу. Он ещё падал на землю с застывшим во взгляде изумлением, а я выстроил целую сеть, принявшую заряд пистоля. По телу пробежала волна отдачи. Ещё взмах — и острая, словно бритва, нить вспорола глотку стрелявшему.
