class="p1">Именно в этот момент в дверь постучали. А через мгновение в комнату медленно влетела короткая и широкая софа. Следом вошла служанка, в руках которой исходил паром пузатый чайник.
- Куда? – напряженно спросила Дженна. – Левитация не мой истинный дар.
- Сюда,- Хестер показала на изножье своей кровати,- впритык к постели.
- Угумс,- сосредоточенно отозвалась служанка. – Уф, все. Надеюсь ваша волка оценит, а то обидно будет. Оказывается, мебля обратно большой становится сразу, как из хранилища ее выносишь!
Конфетке никто ничего не успел сказать, как она, догадливая от природы, сама запрыгнула на софу, потопталась и улеглась.
- Она, кажется, была больше? – сощурилась вдруг Дженна. – Мы в окно смотрели, она с лошадь размером была.
- Это тайна,- тонко усмехнулась Хестер.
- Ну, если тайна,- Дженна пожала плечами,- то тогда молчу и больше не спрошу. Ваш чайник. Он артефактный, внутри всегда кипяток и хватит его до конца недели, потом надо будет снова воду заливать. Таких чайников меньше чем невест, так что я ухватила для вас, пока никто другой не захотел!
- Отлично,- просияла Милида. - Хестер?
- Отдыхай,- леди Аргеланд погладила волку, что заняла всю софу и часть постели хозяйки. – Я разолью, хотя могу тебя заверить, фарфор не лопнет. По меньшей мере этот не лопнет.
Конфетка душераздирающе вздохнула. В отличие от хозяйки она помнила про кровяную колбасу, и потому команда «отдыхай» повергла ее в пучину страданий.
- И я помню, не вздыхай,- хихикнула Милида и вытащила из деревянного сундучка объемный бумажный кулек.
Волка начала шумно принюхиваться и Хестер, от которой тоже не укрылся пряный аромат, с трудом подавила тяжкий вздох. Она бы всем сладостям предпочла ломоть черного хлеба и полколечка колбаски.
Но для людей к чаю были представлены колдовские сладости.
- Твердая иллюзия,- тяжко вздохнула Милида. - Чтобы сладкий вкус не откладывался на боках.
- И давно ты их ешь? - настороженно спросила леди Аргеланд. - Ты понимаешь, что рискуешь своей магией?
- Ты видишь на кого я похожа? - тоскливо спросила Милида. - Лида-поросенок, бочонок Лида.
Хестер пожала плечами:
- Ты не поросенок, и не бочка. У тебя круглое лицо, Милида, округлые покатые плечи, полная грудь, широкие бедра - но все это не делает тебя толстухой. А вот твои платья, у которых нет ни пояска на талии, ни корсета, делают тебя бесформенной грудой. Да и... Как по мне, магия дороже, чем тонкая талия.
- Щеки уйдут и перестану,- пообещала Милида.
- Но форма лица у тебя останется той же,- настойчиво повторила Хестер.
- Не останется.
- Как скажешь,- сдалась леди Аргеланд,- но я, уволь, травить себя не буду.
Чай пили в молчании. Потом так же молча разбрелись по двум сторонам комнаты. Хестер начала вытаскивать из артефактной сумочки свои платья, а Милида… Милида продолжала трескать наколдованные конфеты.
День пролетел быстро – только устроились на новом месте, как служанка принесла две брошюрки с правилами отбора. Пока все изучили и обсудили, наступило время ужина. А там прогулка по парку, чтобы Конфетка набегалась и сон.
Укладываясь, Хестер бросила взгляд за окно. И, увидев полную луну, загадала желание: «Пусть отец встанет на ноги». Это было глупое, почти детское желание, ведь с такой травмой нужно сказать спасибо только за то, что старый граф может сидеть, но… Еще пару недель назад леди Аргеланд не верила в то, что им удастся выкупить дом. Так что сейчас она была настроена на чудеса.
«Пусть не со мной, мне хватит радости за родных», подумала Хестер и, смежив веки, крепко уснула.
Глава 3
Последние семь лет утро Хестер начиналось на рассвете – волка жаждала общения с кустиками. По счастью, леди Аргеланд давно привыкла и, едва открыв глаза, первым делом прогоняла по телу силу. Это бодрило не хуже утренней зарядки и холодного душа.
Вытащив свой ключ, Хестер вновь приказала ему:
- Указуй путь в купальни!
Ночью леди Аргеланд вспомнила, что у них в замке мыльня называлась купальней. И да, это сработало – ключ подлетел к пустому простенку, на котором тут же проявилась дверь.
- Ау-ау-ау-ау-у,- возмущенно взвыла Конфетка, глядя, что хозяйка с интересом заглядывает в купальню.
- Иду, иду,- проворчала Хестер. – Дай одеться.
Вытащив из шкафа старый охотничий костюм, леди Аргеланд обула мягкие сапожки с зачарованной на беззвучие подошвой и выскользнула в коридор.
- Тихо,- шикнула она на волку,- иди тихо. Спят все.
Но спали далеко не все – нет-нет да и слышались разговоры служанок, что скользили по скрытым в стенах коридорам.
- Да-да, все лицо отекло, представляете? Ох и ярилась госпожа распорядительница! – с восторгом рассказывала какая-то девчонка.
- Так а что, выяснили уже, кто это проклял главную фаворитку-то? – с интересом спросил уже знакомый Хестер голос.
«Дженна», опознала ее леди Аргеланд.
- Распорядительница притащила старшего придворного мага,- первая девчонка таинственно понизила голос,- но в теле леди Авинской нет примесей посторонней магии.
- Так это что, она сама себя что ли? – оторопела Дженна. – О дает.
- Или прокляла кого-то, у кого хватает сил на зеркалку,- вступил юноша. – Да только среди невест таких быть не может.
- Чегой-та?
- Это сложно и затратно,- с пафосом произнес юноша,- не каждый мужчина на такое способен, а вы хотите чтобы кто-то из этих смог.
- Из каких-таких этих? – сердито спросила все та же девчонка,- тебе что, не нравится решение Императора?
- Наш Император, да восславится он в веках, волен принимать любое решение. Но не требуй от меня почтения к тем, кто ради возможности надеть малый венец позабыл об узах истинных,- с пафосом произнес парень. – Благо, я истопник и мне нет нужды гнуть спину перед теми, кому в след хочется сплюнуть!
Поежившись, Хестер отошла от стены и поспешила на выход из дворца.
Она, в чем-то, понимала этого мальчишку. Узы истинных не были редкостью в мире химмаров, таннаров и веннар. От смешанных пар рождались чистокровные дети, что наследовали природу того, кто обладает большей магической силой. И, казалось бы, люди должны исчезнуть, ведь оборотни и драконы в разы сильней, но нет. Не исчезали, напротив, постепенно мир пришел в равновесие.
А сейчас, этим отбором, Император плюнул в лицо всем и каждому. Он будто заявил, что имеет право забрать чужую истинную, если она ему приглянется.
«Ведь понятно
